Свобода
Шрифт:
...Ему послышался голос бывшего министра, уже около двух месяцев сидящего в подвале одного из самых больших зданий города, подземная часть которого была не меньше видимой, и, теряя сознание от темной духоты одиночки, продолжавшего кричать: "Мы победим!.. Мы все равно победим!.."
По сведениям, в первые дни он с дикими криками пинал дверь камеры, а в последние два дня напевал что-то странное, без слов печальным, нежным голосом... Сообщали, что страшный смех министра разносившийся на рассвете по этажам министерства, наводил
Дорогу перегородило бесконечное серое стадо баранов. Животные растянулись по всей ширине дороги и мелкими шагами двигались в их сторону.
...Помощник обернулся и с виноватым лицом сказал:
– Я не смог связаться с постом впереди... Дорогу не расчистили...
... Стадо, поглотив машину, шло мимо, стукаясь о дверцы, колеса машины, и стирая с нее пыль короткой свежеостриженной шерстью...
Подняв морды, бараны тупо смотрели на него, словно и они чего- то хотели...
***
...Въехав в город, кортеж помчался ярко освещенными широкими улицами к центру...
...Дыхание траура, смерти, принесенное недавней аварией, постепенно исчезало в ярком свете огней...
Его снова клонило в сон...
– Едем в резиденцию...
– сказал он.
– Все дела перенеси на завтра. Всю информацию о покушении ко мне...
...При входе в
комнату, от давешнего дыхания смерти в нем уже не осталось и следа. Растущие во дворе ароматные кусты акации, сосны с бархатными иглами в одно мгновение уничтожили в нем остатки страха.
...Закрыв дверь, разделся.
В коридоре висело большое, в рост человека зеркало. Вглядываясь в свои глаза с набрякшими под ними мешками усталости, почему-то вспомнил утреннее заседание в Министерстве, ряды слушателей - каменноликих чиновников, окровавленных в аварии полицейских...
... Неприятный холодок прошел по телу...
...Вошел в комнату, снял пиджак, сев в кресло, потер лицо. Сердце забилось быстрее.
...Оно не успокаивалось даже здесь, в недостижимой высоте, в атмосфере безопасности резиденции, окруженной со всех сторон охраной, закрытой от посторонних глаз густым лесом и высоким забором, в безмятежном покое комнаты.
Казалось, эта авария была продолжением снов последних дней...
...Глаза горели...
...Что это?!.
– думал он, и перед глазами вставала мутная пелена... Что означают это сердцебиение, эти тяжким грузом ложащиеся на веки и засасывающие с цепкостью болота сны?!. Что-то нарушилось в нем... или уже начался совершенно иной процесс?!. Где-то произошел сбой, или это сдвиг в мозгу?!. Короче, что бы там ни было, но сейчас из каждого угла этой уютной комнаты смердело опасностью...
Чтобы взбодриться, прошел в ванную, долго плескал там в лицо холодную воду. Потом поднял мокрое лицо к зеркалу, подумал - наверняка, есть какой-то выход...
Прежде всего, надо победить эти ядовитые сны. Но как?..
Сон
Хотелось спать... Он чувствовал ядовитый, отдающий горьким миндалем аромат сна...
А советники - тараканы в своих кофейно-коричневых костюмах, расхаживают по мраморным лестницам аппарата, сбиваясь в кучки, перешептывались с пауками - министрами, составляя тайные планы, передают друг другу какие-то ненужные документы, что-то замышляя против него...
Ему же опять хотелось спать...
...Взгляд наткнулся на маленькую капельку крови, упавшую на рубашку на самой груди... Смочив палец в воде, потер пятно, но от воды оно расползлось еще больше, словно посвежело...
...Почувствовал отвратительный запах крови... Вспомнил... Это кровь помощника... Наверное, брызнула на него во время аварии.
Вернувшись в комнату, прошел за письменный стол, включил настольную лампу и всмотрелся в тонущий в полумраке коридор.
...Из-за двери доносился тихий шепот переговаривающейся в коридоре охраны. Они сидели за дверью в креслах и, кажется, говорили о нем.
– ...После вчерашнего приема...
– сказал один - ... никто не знал. Даже наш...
– Нельзя знать. В его делах сам Господь Бог не разберется...
– ответил другой.
Затаив дыхание, весь обратился в слух.
– ...посмотрим...
– снова послышался голос из коридора.
– А еще говорит...
– Ясное дело...
– говорящий хоть и зашептал потише, но голос слышался отчетливо, - он тоже человек. Все стареют...
...От этих слов, еле слышных из коридора, правый глаз опять помутился. Эта темнота растеклась и в левый глаз, сделав комнату темнее.
... От этих слов стало не по себе...
Сколько нерешенных важных дел оставил он в последние дни из-за этих глупых снов, положение, в котором оказался на утреннем совещании - лица министров, с тайной насмешкой наблюдавших за тем, как Генерал изображает гнев, и, в конце концов, эта непродуманная поездка, чуть не завершившаяся его смертью, эта бессмысленная встреча с родными погибших...
– ...врач сказал...
...Телохранители все еще тихо переговаривались...
– В это невозможно поверить...
– Во что?
– Ну, в то, что ты говоришь... Он, наверное, и сам знает...
– Знает, наверное, откуда мне знать?!. А может, и не знает...
Подошел к двери...
...Сердце колотилось так гулко, что временами заглушало голоса охранников. Вдруг странный гул заполнил уши, и он, можно сказать, вообще перестал слышать. Повернув беззвучную ручку двери, вышел в коридор...
...Ребята вскочили с кресел и, поспешно застегивая пиджаки, поправляя воротники, с побледневшими лицами виновато смотрели на него.