Sweet dreams
Шрифт:
— Будет лучше, если ты сама узнаешь. — Девушка вздыхает и окончательно снимает наушники, накидывая на плечи серую толстовку, чтобы взмокшей спине не было холодно.— Они ждут тебя в столовой.
Милли морщится.
— Спасибо, что дал знать, — благодарит она друга, сжимая его плечо, а потом вышла из зеркальной комнаты.
Она чувствовала себя несколько потерянно, поэтому двигалась в сторону столовой медленно и неуверенно, хотя всё равно весь путь у неё занял не более пяти минут. Да и выглядит она наверняка усталой и растрёпанной, но в своё оправдание она может сказать, что не
Милли входит в пустое помещение, понимая, что обед уже тоже прошёл. Она хмурится, оглядываясь, и видит за крайним столиком в углу своих родителей. И в этот момент она думает о том, что сейчас просто упадёт в обморок, и странная смесь боли и гнева оседает где-то внутри неё. Она не видела их больше месяца, никто из них не отвечал на её звонки, так что какая-то её часть хотела накричать на них, в то время как другая очень скучала по ним. И та, вторая часть, берёт над ней верх, так что она бежит к ним навстречу, но со стула встаёт только отец, чтобы обнять её. Девушка уже и забыла, каково это. Затем она подходит к своей матери, которая по-прежнему сидит за столом, и протягивает к ней руки, но та смотрит на неё с отвращением, сморщив нос.
— Что случилось, мама? — разочарованно спрашивает Милли.
— Ты только посмотри на себя, Милли, ты ведь вся потная, — отвечает женщина, а потом указывает на стоящий поднос с едой. — А теперь садись есть. Нам сказали, что ты пропустила завтрак, чтобы потанцевать.
И девушка хочет убить того, кто сдал её её же родителям, потому что она ненавидит, когда её отчитывают.
— Ешь! — настаивает мать, и Милли неохотно подчиняется, принимаясь за свою порцию. — Ты не должна практиковаться.
— Келли… — бормочет неуверенно отец, хватая жену за руку, но та быстро отстраняется.
— Я серьёзно, Роберт. — Миссис Браун недовольно смотрит на него в ответ. — Она здесь не для этого. Признай, она здесь, потому что решила разочаровать всех в семье, сыграв роль мученика, и теперь ей надо понести заслуженное наказание, а именно пройти лечение. И никаких танцев или актёрского мастерства!
— Значит, ты так считаешь? — тихо спрашивает Милли, не задумываясь об этом. — Я здесь, потому что так ты наказываешь меня? — Она разочаровано вздыхает. — Я думала, я здесь, чтобы поправиться.
— А что ты хочешь, чтобы я сказала тебе? — Постепенно тон голоса её матери набирает децибелы, переходя от спокойного к истеричному. — О, Милли, я так счастлива, что ты здесь! Очень счастлива, что ты лечишься! — На лице женщины появляется кривая циничная улыбка, которая пугает девушку. — О, нет-нет! Я лучше расскажу всем соседям, как я горжусь тем, что моя дочь находится в клинике для сумасшедших, чтобы всё потом шептались у меня за спиной, называя меня худшей матерью на свете!
Девушка встаёт, тоже начиная злиться.
— А кто тебе сказал, что ты ею не являешься? А? — С вызовом приподнимает бровь она. — Почему ты беспокоишься о том, что скажут другие, вместо того, чтобы беспокоиться о своём ребёнке? Это уже, простите, не моя вина!
Миссис Браун тоже поднимается со стула.
— Разумеется, а чья ещё? Ты эгоистка, которая решила уничтожить всё, и ещё недовольна тем, что все мы: я, твой отец, Пейдж, Чарли и даже Ава — страдаем от того, что ты вытворяешь! — И Милли
— А ты никогда не думала, что мне нужно что-то больше, чем обычная дисциплина? Например, любовь! Знаешь такое слово? Чтобы кто-то заботился обо мне, а не требовал быть совершенной всё время. — Слёзы скапливаются в глазах, и она уже готова разреветься. — Нет, ты же всегда думала о внешности, о том, как бы расположить к себе общество, о том, как бы мне получить титул женщины года, но ты ни разу не спросила, а как я себя при этом чувствую. — Милли смотрит вниз. — Единственное, что меня спасало, — это вера. Единственное хорошее, что ты сделала для меня. Знаешь, что я о тебе думаю? — Она резко вскидывает голову, впервые собираясь высказать это миссис Браун в лицо. — Что ты лицемерка!
Грохот от удара по столешнице звучит как взрыв бомбы. Отец тоже встаёт из-за стола.
— Милли, не говори так со своей матерью!
Девушка громко хохочет. Вот как легко играть в игру, где все только и делают, что обвиняют друг друга. Она вскидывает руки.
— Разумеется! — Она нахально улыбается. — Как я могла забыть об этом? Если ты её поклонник номер один, то понятно, почему вы вместе. Ты просто подлиза, который сияет от каждой её похвалы. Идеальная пара! А знаете, я устала притворяться, что всё в порядке. Наоборот, всё абсолютно не в порядке! И я даже не могу принять тот факт, что я больна, и я хочу умереть от того, как плохо себя чувствую, просто потому, что вы мной не гордитесь. Но мне надоело пытаться соответствовать вашим стандартам!
Оба её родителя смотрят на неё с широко распахнутыми глазами, потому что это был первый раз, когда Милли высказала им всё, что о них думает.
— Я не знаю, за что Бог наказал нас такой неблагодарной дочерью, — говорит миссис Браун, а девушка качает головой.
— Мне жаль, что я не та, кем ты хочешь меня видеть, мама, — шепчет она, закрывая лицо руками. — Но я уже решила для себя, что больше не буду лезть из кожи вон, чтобы порадовать тебя.
Это последнее, что она говорит, прежде чем покинуть столовую, ни разу не оглядываясь назад, поскольку чувствует, что внутри неё ничего уже не осталось. И самое ужасное, что помимо того, что она любит своих родителей, она не жалеет о том, что наговорила им. Напротив, Милли ощущает, как адреналин бежит в крови, как будто она может сделать всё, что угодно. И она предпочитает не думать о последствиях своих неосознанных решений.
Браун идёт по коридорам клиники решительным шагом, ноги сами ведут её, потому что её голова полностью отключена в данный момент, и при этой она никогда не чувствовала себя более настоящей, чем в данный момент. Она чувствует, как руки и тело буквально зудят от того, что ей хочется прикоснуться к чему-то, к чему она не могла бы прикоснуться в своём обычном состоянии. Это слишком навязчивое состояние, идея, которую она желает исполнить прямо сейчас. И именно в этот момент она осознает, куда именно столь отчаянно направляется. Она ищет его.