Талая вода
Шрифт:
Но подумать только! Лондон! Надо же, невероятно! У нее бывали зарубежные командировки, но в Лондон она ехала впервые. Она мечтала увидеть Англию, сколько себя помнила, неужели этой ее мечте суждено сбыться? Возможно, это отвлечет ее от мыслей о Матвее.
За последующие две недели он позвонил ей всего пару раз. Один раз – на пять минут по работе, второй – просто поболтать ни о чем. Он больше не приглашал ее в кино, вообще никуда не приглашал. Если бы не Лондон Юля могла бы погрузиться в депрессию, но теперь ей было некогда страдать: подготовка к поездке занимала все свободное время, пару раз она даже оставалась ночевать на работе, благо в их кабинет поставили весьма удобный кожаный диван.
– Лондон? – Наташа только удивленно подняла брови, но ничего не сказала.
Несколько дней спустя она добавила:
– Вот выучу английский, тогда тоже, конечно, поеду.
– Выучишь английский по «Камасутре», тогда непременно поедешь, – так и хотелось сказать Юле, но она, разумеется, ничего не сказала.
Напоследок Юля получила объятия от Милы, причитания и напутствия от мамы, бесчисленные просьбы «что купить» от Сашки, миллионы советов от Надьки. И ни одного звонка от Матвея.
А Дима отвез ее в аэропорт, выпросив машину у друга.
И вот она уже сидит в самолете, в бизнес-классе. Подумать только! Когда они с бабушкой ловили сбежавших кур на огороде, могла ли она подумать, что будет вот так сидеть в бизнес-классе! Она, девочка из маленькой деревни!
Чтобы поймать курицу, не нужно пытаться догнать ее и схватить руками, у вас это все равно не выйдет. Глупая птица и клюется пребольно, и бегает быстро. Нет, надо бросаться на нее всем телом, прижимать руками и грудью, но бережно, осторожно, чтобы ни в коем случае не повредить.
Юля кормила кур, рвала для них траву-мокрицу, чистила курятник, насыпала корм и меняла воду. Ей нравилось смотреть, как курицы высиживают яйца, нравились пушистые желтые цыплята, такие беспомощные и очаровательные. Куда только девается это очарование, когда цыпленок превращается в курицу?
Где тот момент, когда щенок становится злобным псом, милейший поросенок – свиньей, котенок – толстым неповоротливым котом, помечающим углы?
– Отчего они делаются такими? – спросила она как-то еще девочкой у бабушки Зины. – Отчего перестают быть красивыми, становятся старыми, больными, облезлыми?
– Это от жизни, – ответила бабушка Зина.
От жизни. Несомненно, мы все становимся такими от жизни. А как было бы здорово, если бы было наоборот! Но у нее снова нет времени подумать об этом.
Чудеснее всего был момент, когда на яйце появлялась трещинка, потом показывался клюв. Цыпленок медленно продалбливал скорлупу. Было очевидно, что ему трудно, что он прилагает сверхусилия, он не понимает, зачем ему это нужно, но действует с завидным упорством, скрупулезно, настойчиво, непрестанно, ведомый инстинктом, сильнейшим инстинктом каждого существа – желанием жить.
И вот хрупкий дворец-скорлупка раскалывается, и он выкатывается наружу, беспомощный, оглушенный, еще даже не похожий на птицу, страшненький, с пушком на голове, слепой, – но живой. Это не игрушка, не кукла, а настоящий цыпленок! И это сродни чуду. В их деревне тоже есть чудеса.
А вот кролика, – а кролики у них тоже были, – надо ловить за уши, и держать на вытянутой руке, отвернув от себя, у них чрезвычайно сильные лапы, ударит, мало не покажется! Кролики – они если уж убежали, далеко не уйдут, будут сидеть в кустах неподалеку, жевать траву. Тут нужно осторожно подкрасться – и схватить за уши. Юля очень хорошо помнила ощущения от этих бархатистых теплых длинных ушей, зажатых в ладони… Впрочем, она помнила ощущения остающиеся ото всего, к чему она прикасалась в жизни.
От шершавой натруженной руки бабушки Зины, от колючей пряжи, которую тянуло ее веретено, от металлических монеток, зажатых в руках, когда Юлю посылали за мороженым, от волос Надьки, мягких, словно шелк. От школьных тетрадок.
От вазы эпохи Минь. Ваза эпохи Минь на ощупь совсем не такая, как ваза эпохи Цинь, кстати.
От бесчисленных полотен живописи, от гобеленов, от золотых кубков и старинного оружия, от узорных императорских шкатулок из слоновой кости. От шероховатого листа с рисунком Моне, когда она впервые увидела Матвея…
От его рубашки и его руки. От роз, что дарил ей Дима, от булочек, что пекла Мила. А теперь вот от внутренней обшивки самолета. Она такая легкая, невесомая, но прочная. Материал будущего.
Стюардесса принесла ей шампанского и фруктов. Самолет набрал высоту. Она летела в Лондон, она летела одна!
У Юли в путеводителе было бесчисленное количество закладок: первым делом она, конечно же посетит Национальную галерею и галерею Тэйт. Потом Британский музей, Тауэр и Гайд-парк. Потом посмотрит Трафальгарскую площадь, Вестминстерское аббатство и знаменитый Биг-Бен. Съездит в Гринвич. Только бы на все хватило времени, у нее всего шесть дней и работу никто не отменял!
Выйдя из здания аэропорта, Юля села в черный кэб, чтобы показать свою значимость, так велел ей Борис. Все достойные люди в Англии путешествуют исключительно в черных кэбах. Но сколько же здесь красивых машин, все такие яркие, блестящие! Они летели по автостраде, темнокожий водитель контролировал руль одним пальцем и равнодушно смотрел куда-то в окно, на Юлю он не смотрел.
У нас нет таких автострад, таких огромных дорог, которые, словно серые артерии опутывают город со всех сторон! И как быстро они едут, как же он может не смотреть на дорогу, как может держать руль одним только пальцем! Но вот они въехали в юго-западную часть города, и окружающая картина поменялась: появились невысокие двухэтажные особнячки, многие из которых были построены в викторианском или псевдовикторианском стиле. Как это удивительно – жить в собственном доме в большом городе! В Москве ей не приходилось сталкиваться ни с чем подобным, здесь же все удивляло и поражало воображение.
В отеле в Южном Кенсингтоне Юлю в первую очередь впечатлил даже не слишком вежливый портье-индус в красной униформе, а наличие в номере собственного чайника, с пакетиками чая, кофе и даже сливками! Это же надо свой чайник! Обычно чай в гостинице всегда приходилось заказывать или брать горячую воду из нагревателя в коридоре.
Юля приняла душ, приятно удивившись наличию халата, напоминавшего тот, что Аня Вишнякова украла в Турции, завернулась в его мягкую вафельную ткань, сделала себе чай и расслабленно задумалась. Она устала, но ведь она в Лондоне, неужели же будет сидеть дома в свой первый вечер! С другой стороны – завтра на работу и прямо с утра важная встреча. Юля должна была показать портфолио клиентов НАДа представителям Кристис. День может оказаться тяжелым! А если сложится, вечером она посетит Национальную галерею. На часах было уже семь, поэтому Юля решила просто пройтись по району и возможно купить билет в театр. Она столько слышала о королевских театрах Лондона, нельзя упускать возможность посетить хотя бы один из них. Знала она и то, что купить билет можно в кассе на Лестер-сквер. Хорошо бы поехать и найти эту кассу, судя по карте метро это совсем недалеко. Можно заодно чуть-чуть прогуляться по знаменитой Оксфорд-стрит.