Танцоры Аруна (Хроники Торнора)
Шрифт:
Ощутил теплый ветерок на своих щеках и руки Кела, стиснувшие плечи. Его рука поднялась и тронула лицо. Керрис удостоверился, что воссоединение с телом состоялось, и взглянул на брата.
— Ты этого от меня хотел?
— Да, именно этого. Ты можешь сознательно использовать свою способность, Керрис, а вовсе не по воле случая. Твой дар управляем, он может развиваться! Вот это я хотел тебе показать. Ты не сердишься за то, что это случилось так неожиданно?
— Нет. Я в себя не могу прийти. — Керрис замолчал и подумал: «Илат-город колдунов,
— Внутренняя речь, — Кел сидел по-портновски, скрестив ноги, руки лежали на коленях.
— Ты тоже ей владеешь?
— Нет, я могу лишь поддерживать связь.
— Как это?
— Все действия и поступки соединяются между собой в единую нерасторжимую сеть. Всякое действие, стремящееся к равновесию или, наоборот, нарушающее его, отзывается во всей структуре. Я могу воспринять возмущение и подыскать ему уравновешивающий ответ, помогаю уменьшить колебания структуры. Я-шири, а мудрецы говорят, что жизнь мира-танец под названием ши. Мне дано видеть узор этого танца, хотя и не весь целиком.
— Неужели и такие есть?
— Прорицатели. Люди, умеющие видеть будущее. Мне этого не дано. Я лишь могу предвидеть, что сделает в следующее мгновение мой противник в схватке. Да и то по тому, как он стоит и куда целит оружием. — Посеребренный лунным светом водопад волос взметнулся. Руки Кела исполняли каскад защитных приемов и атакующих выпадов.
Ни с того ни с сего Керрис ляпнул:
— А какое обещание ты не сдержал?
Руки замерли, Кел поник.
— Не догадываешься?
— Не хочу гадать.
Кел хлебнул вина, запрокинул голову. Было видно, как сжимается его горло, проталкивая питье.
— Мне было тринадцать лет. Вы с матерью должны были ехать из Илата на север. Отец воевал с азешцами южнее Шанана. В день отправления вашего каравана я обещал нашей матери не оставлять тебя, если с ней и отцом что-то случится. Вы уехали. Спустя полгода я отправился под Шанан, но не нашел отца в рядах воинов. А тут до меня дошло сообщение из Торнора о нападении на ваш караван, смерти матери и твоем ранении. Я должен был оставить все и немедля мчаться на север… И не поехал. Четыре года назад ты впервые позвал меня. Четыре года прошло…
Их было гораздо больше. Горьких лет страданий жалкого приживала, лишенного надежд, окруженного презрением. Многолетние обиды и вспышки подавленного гнева разом выплеснулись наружу. Во власти чувств Керрис не ощутил соединения с сознанием брата. Вдруг Кел содрогнулся, и голову Керриса сдавила боль-это были мысли брата. Оказывается, вспышка раздражения способна так глубоко ранить. Керрис задрожал от своего открытия и постарался поскорее усмирить свои чувства. Впредь надо быть поосторожней.
— Ты вправе негодовать, Керрис.
Брат говорил, как умудренный Жозен. Старик таким тоном любил повторять: всему свой срок и свой черед.
— Больше нет нужды. Ты приехал за мной, мы вместе…
Керрис не успел договорить. Приступ страха стиснул его
— Кел, — он позвал брата, не открывая рта, и услышал ответ:
— Что? Что случилось?
Керрис не мог объяснить. Он успел почувствовать страх, озлобление… Всеми силами пытался вызвать в себе вновь эти ощущения. Сумел. Но связь лопнула, как струна. И все же теперь Керрис знал: кто-то молодой неподалеку, в пределах селения, чем-то рассержен и испуган. Там был еще сладковатый запах-небесный табак.
— Давай вернемся, — предложил Керрис. Они разом вскочили на ноги.
ГЛАВА V
В углу трапезной трое стариков пускали кольца дыма. Калвин, без рубахи, объяснял тонкости какого-то приема шири местному пареньку. Элли и Эриллард танцевали. Айлин беседовала со старшей девушкой. Дженси развлекалась в окружении трех кавалеров. Ее трехцветные волосы приводили юнцов в совершенное восхищение. Ничто не напоминало чувств, испытанных Керрисом только что. Он осторожно потянулся сознанием за стены дома и снова коснулся чужого страха. Будто уголек под слоем пепла, горел он среди покоя и благодушия трапезной.
— Кто-то в беде.
— В доме?
— Нет, но недалеко. — Как он узнал, что несчастье рядом, Керрис объяснить не мог, но доверял своему новому чувству.
— Когда ты звал сюда, думал, страх исходит из трапезной?
— Да.
— Уточни все-таки, где это место.
— Как?
— Отпусти чувства подальше. Не бойся потерять контроль над ними. Тебе ничто не грозит, и я рядом.
Шум и смех отвлекали. В трапезной было накурено так, что свербило в носу. Керрис закрыл глаза, облокотился на руку брата и расслабил мышцы тела, сосредоточиваясь. Темнота перед ним расступалась бесконечным коридором, влекущим все дальше…
«Все сильнее был запах небесного табака. Он стоял на улице. Кинжал поблескивал в звездном свете у ног. Запястье кровоточило. Он боялся человека перед собой. Тот махнул ножом и заговорил глухо и зло:
— Сейчас мы с тобой закончим. Подними нож! — Противник нагнулся, и рыжие волосы упали на глаза».
Керрис очнулся, шири обступили его.
— Риньярд с кем-то дерется.
— Я сверну ему шею, — Кел выругался. — Ну почему никто за ним не присмотрел? — Шири виновато переглянулись. Калвин надел рубаху.
— Кто его противник?
— Какой-то парень. — Керрис снова пустил вперед сознание и вернулся, выловив имя. — Джерем.
— Джерем вовсе не драчлив, — возразила девушка постарше прочих.
— Его могли вынудить защищаться. — Кел шагнул к двери. — Пошли искать их.
— Риньярд-это рыжеволосый шири? — остановил их один из местных.
— Да.
— Он уходил с Джеремом тренироваться в поединке на ножах. Кажется, я знаю куда.
— Покажи, — попросил Кел.
— Хватит шуметь, — крикнул старик из угла и захихикал.