Танец мельника
Шрифт:
Джереми написал Кьюби, но не получил ответа.
Стивен, нарушив данное Россу обещание, написал Клоуэнс, но не получил ответа.
Демельза, принимая все события спокойней, чем прежде, написала Джеффри Чарльзу, но не получила ответа.
Бен, несмотря на требования Клоуэнс, не вернулся на место капитана подземных работ Уил-Лежер. Клоуэнс и Джереми беспокоило, что Бен и Стивен живут слишком близко друг к другу и, случайно столкнувшись, решат завершить начатое.
Демельза, видя тревогу и печаль дочери, сказала ей
— Клоуэнс, я с самого начала говорила, что предпочла бы, если бы вы с Джереми находились не здесь, когда родится ребенок, как не было вас здесь десять лет назад. Зачем ждать еще месяц? Я могу написать тете Верити, и вы бы поехали к ней на следующей неделе. Можете остаться там почти до Рождества.
Клоуэнс продолжала гладить кошку.
— По правде говоря, — сказала Демельза, — ты уже дважды уезжала, чтобы побыть подальше отсюда и принять решение по поводу Стивена. В этот раз всё по-другому, ты, похоже, уже приняла решение. Но пока он так близко, ты будешь чувствовать себя неловко...
— Именно, неловко. Разумеется, папа пытался поступить по справедливости, но я бы предпочла, чтобы он выкинул Стивена из сторожки. Лучше бы он уехал, и я больше никогда его не видела.
— Что ж, тогда вместо этого ты можешь уехать сама. И ты ведь будешь не так далеко. Всего полдня пути.
— Но если ты будешь относиться к своему здоровью так легкомысленно...
— Чепуха, милая. Там, откуда я родом, женщины на сносях работали на шахте до последнего дня и частенько возвращались к работе уже на следующий день.
— Но всё равно, это не значит... — Клоуэнс собралась уже задать новый вопрос, но сдержалась. Она задала его Кэролайн, когда та заехала на следующий день и неожиданно подверглась перекрестному допросу, пока ждала свою лошадь.
— Твоя бабушка по линии матери? Не знаю. Она была очень юной, двадцать пять или двадцать шесть. А почему ты спрашиваешь?
— Я думаю, она умерла при родах, когда появился на свет дядя Дрейк. Кажется, мама рассказывала.
— Возможно. А почему ты... Ох, Клоуэнс, как глупо! Ты не должна так думать! Какая глупость!
— Почему же глупость?
— Что ж... твоя мать совершенно здорова... во всяком случае, ничего серьезного.
— Так сказал дядя Дуайт?
Кэролайн беспокойно огляделась, удостоверившись, что Демельза их не слышит.
— Он считает, что ей нужно поберечься. Просто мера предосторожности, не более. В любом случае это не идет ни в какое сравнение. Судя по тому, что рассказывала мне твоя матушка, ее мать жила в бедности и грязи, да при пьющем муже. Вряд ли ты назовешь обстоятельства похожими.
— Да, но...
— И она родила семерых детей за восемь лет.
— А у мамы будет пятый. Думаю, это не...
— За двадцать пять лет. А кроме того, неужели ты не веришь в нашего дорогого доктора Эниса?
— Я знаю, он несколько раз помогал мне в тяжелых случаях, — признала
— Мы можем послать за тобой в последний момент.
— И пошлете? Вы можете лично обещать послать за мной, не поддавшись на их уговоры?
— Если так посчитает Дуайт, то да.
— Даже если так, — решительно заявила Клоуэнс, — всё равно слишком рано. — В мое отсутствие мама будет делать то, чего не стала бы при мне. Вы же знаете, за все эти годы она так и не привыкла к прислуге, не то что вы или я. Если ей понадобится иголка с ниткой, она может попросить меня сбегать за ними в ее комнату, если я рядом, но никогда, никогда не станет звонить Эне или Бетси-Марии.
Кэролайн рассмеялась.
— Некоторые женщины рождены энергичными. Твоя матушка — одна из них. Для нее проще двигаться, чем ждать.
— Вот почему я предпочитаю задержаться дома.
— Дуайт вроде бы не считает, что в ближайший месяц ей нельзя ничего делать, просто нужно быть осторожной. Думаешь, твой присмотр заставит ее быть осторожней?
— Уж точно сделает ее более раздражительной, — сказала Клоуэнс, и обе рассмеялись.
Двадцать первого ноября газеты объявили, что Наполеон оставил Москву. О причинах сообщалось скудно. Но весьма вероятно, что армия, полтора месяца простоявшая в сожженной Москве, столкнулась с нехваткой продовольствия. Русские не сделали попыток отбить свой крупнейший город, да и вообще ничего не предпринимали. Но и не капитулировали, как можно было бы ожидать. Приходили сообщения о том, что французы подались южнее, к Калуге, несомненно, в поисках более теплой погоды, пока окончательно не наступила зима.
В день, когда прибыли эти новости, Клоуэнс столкнулась со Стивеном.
В таком тесном сообществе это было практически неизбежно, рано или поздно. Розина Карн, невестка Демельзы, зашла с одеждой для малыша, которую она шила, и осталась на обед. Около трех она отправилась домой, и Клоуэнс решила прогуляться с ней, чтобы размять ноги. От Нампары до мастерской Пэлли было около четырех миль, и когда они добрались, оставалось уже меньше часа до заката. Клоуэнс отказалась от чая и сказала, что сразу же пойдет домой.
— С минуты на минуту вернется Сэм, — сказала Розина. — Он с радостью тебя проводит по пути к молельному дому.
— Нет, благодарю. Я сама. Да и его собрание не начнется до шести, верно?
— Или я могу одолжить тебе лошадь. Приведешь ее завтра.
— Не стоит. Я с удовольствием прогуляюсь. В этом месяце я совсем засиделась.
— Тогда позволь завернуть тебе печенье. Я бы сама их принесла, да руки были заняты.
Розина начала упаковывать печенье. И в это время раздался стук в дверь. Она открыла. На пороге стоял Стивен.