Танец отражений
Шрифт:
— О, не знаю, — Майлз задумчиво приподнял брови. — Я хочу сказать… как план отступления. Целая планета, чтобы играть с ней. Сергияр. Разве это не ты ее открыла, когда еще была капитаном Бетанского Астроэкспедиционного корпуса?
— Естественно. Не опереди нас барраярская военная экспедиция, Сергияр был бы сейчас дочерней колонией Беты. И куда лучше управлялся бы, поверь мне. Там действительно кому-то нужно взять дело в свои руки. Одни только экологические проблемы просто вопиют о нехватке данных… ну, например, эта эпидемия червя. Немного предусмотрительности в бетанском стиле было бы… ну, ладно. По-моему, в конце концов они с нею
Майлз с Марком переглянулись. Это не было телепатией. «Эйрел Форкосиган, возможно, не единственный стареющий и супер-энергичный специалист, которого Грегор был бы счастлив сплавить из столицы», — такая мысль в это мгновение, безусловно, посетила обоих.
Марк нахмурил брови. — А как скоро это может случиться, мэм?
— О, как минимум — не раньше, чем через год.
— А! — Марк просветлел.
В арку двери просунул голову оруженосец Пим. — Готовы, миледи, — доложил он.
Всей толпой они вышли в вымощенный черно-белой плиткой вестибюль и у подножья изгибающейся спиралью лестницы обнаружили графа. Он с удовольствием глядел, как они предстали перед ним. За время своих медицинских злоключений граф тоже похудел, но в красно-синем мундире он смотрелся лишь более подтянутым. Форму и парные клинки он носил с бессознательной легкостью. Через три часа он выдохнется, подумал Майлз, но к тому времени успеет произвести устойчивое первое впечатление на многочисленных наблюдателей. Это его первый официальный выход в свет после пересадки сердца. Цвет лица — превосходный, взгляд — бритвенно-острый, как всегда. Но в шевелюре больше не осталось темных волос. А если не считать этого, можно и вправду подумать, что он будет жить вечно.
Вот только Майлз так больше не думал. Задним числом вся эта история с сердечной болезнью перепугала его до чертиков. Самым страшным было не то, что однажды отец умрет, и, наверное, раньше него самого — это был естественный порядок вещей, и ради графа Майлз не желал бы, чтобы случилось по-другому, — но то, что Майлза может в этот момент не оказаться рядом. Когда он будет нужен. Скажем, он может гулять где-то с дендарийскими наемниками, и еще много недель не узнает об этом. Опоздает.
Поскольку оба были при мундире, сын-лейтенант откозырял отцу-адмиралу с привычной долей иронии, которая сопровождала их взаимное воинское приветствие. Майлзу больше хотелось его обнять, но это выглядело бы странно.
«К черту, как все выглядит!» Он шагнул вперед и крепко обнял отца.
— Эй, парень, эй, — отозвался граф, удивленный и довольный. — Не так все и плохо, правда. — Он обнял Майлза в ответ. Потом граф снова выпрямился и оглядел всех: свою элегантную жену и обоих — теперь обоих — сыновей. Улыбаясь так самодовольно, как может только обладатель богатства, он развел руки, точно обнимая всех троих, мимолетно и чуть ли не застенчиво. — Итак, мы, Форкосиганы, готовы брать штурмом Бал Зимнепраздника, а? Дорогая капитан, предвижу, что тебе будут сдаваться целыми толпами. Как твоя нога, Марк?
Марк выставил вперед правый ботинок и покрутил им. — Готова к тому, чтобы быть оттоптанной любой фор-девицей весом до ста килограммов, сэр. Там внутри в носках ботинок стальные прокладки, — добавил он в сторону, Майлзу. — Я не полагаюсь на случай.
Графиня оперлась на руку мужа. — Веди нас, дорогой. Форкосиганы Победоносные.
«Форкосиганы выздоравливающие, на это больше
Майлз не удивился, когда буквально первым, кого встретила на входе в Императорский дворец компания Форкосиганов, оказался Саймон Иллиан. Тот был одет как обычно в соответствии со своими обязанностями: парадный красно-синий мундиром скрывал множество комм-линков.
— А, сегодня вечером он здесь лично, — пробормотал граф, углядев на другой стороне вестибюля давнишнего шефа своей Службы Безопасности. — Значит, нигде крупных заварух быть не должно. Отлично.
Блестящую от снега верхнюю одежду они сдали на руки дворцовой прислуге. Майлз дрожал. Он решил, что это последнее приключение сдвинуло его расписание. Обычно на время зимы в столице он ухитрялся устроить себе задание за пределами планеты. Иллиан кивнул и подошел к ним.
— Добрый вечер, Саймон, — сказал граф.
— Добрый вечер, сэр. Сегодня вечером все тихо и спокойно.
— Прекрасно. — Граф приподнял бровь, слегка забавляясь. — Уверен, премьер-министр Ракоци будет счастлив это слышать.
Иллиан открыл было рот — и захлопнул. — Хм. Привычка, — в замешательстве проговорил он. И уставился на графа Форкосигана с выражением чуть ли не досады. Словно он знал лишь один способ обратиться к человеку, который тридцать лет был его командиром, — отдать рапорт; но адмирал граф Форкосиган рапортов больше не принимал. — Странное чувство, — признался он.
— Свыкнешься, Саймон, — заверила его графиня Форкосиган. И решительно отбуксировала своего мужа прочь с орбиты Иллиана. Граф попрощался с ним полу-салютом, вторя словам графини.
Тогда взгляд Иллиана упал на Майлза с Марком. — Хм, — произнес он тоном человека, которому на лошадиной ярмарке только что достался не лучший, а лишь второй экземпляр.
Майлз подтянулся и выпрямился. Медики СБ дали ему добро на возвращение к действительной службе через два месяца, когда он пройдет окончательное физическое обследование. Он не дал себе труда упомянуть перед ними свою небольшую проблему с конвульсиями. Может, первый приступ был просто эффектом идиосинкразии на фаст-пенту. Конечно; а второй и третий — галлюцинации от препаратов…
Но больше после этого у него припадков не было. Майлз неуверенно улыбнулся, стараясь выглядеть пышущим здоровьем. Иллиан, глядя на него, лишь покачал головой.
— Добрый вечер, сэр, — это уже Марк приветствовал Иллиана. — СБ сумела доставить клонам мои подарки к Зимнепразднику, все в порядке?
Иллиан кивнул. — Пятьсот марок каждому, адресованные персонально и вовремя; да, милорд.
— Отлично. — Марк улыбнулся той остро отточенной улыбкой, после которой люди обычно спрашивали себя: о чем же он на самом деле думает? Клоны были предлогом, под которым Марк, как и обещал, выдал Иллиану для передачи СБ миллион бетанских долларов. Деньги были положены на депозит и использовались на нужды клонов, в том числе и на оплату места в привилегированной школе. Иллиан был тогда так потрясен, что ушел с видом механической куклы, а Майлз наблюдал за этим эффектом, как зачарованный. К тому времени, как клоны закончат школу, миллион как раз истратится — это Марк подсчитал. Но подарки к Зимнепразднику были личными и оплачивались отдельно.