Танненберг
Шрифт:
Командующий и начштаба стояли около большой карты и разглядывали её. Из России туда вела одна единственная ветка. Были ещё и другие конечно, но они были далеко. Зато территория Германии была вся расчерчена железными дорогами, образовывавшими неправильные прямоугольники с размером сторон двадцать-тридцать километров примерно. Как раз на дневной переход по прекрасным немецким дорогам.
– С востока будет наступать Ранненкампф, и его направление для германцев намного опаснее. Не думаю, что они выделят против нас значительные силы, тем более достаточные для обходного манёвра.
«Твои бы слова, да богу в уши» – подумал Самсонов. Он-то знал, что не только выделят, но и чуть ли не всю армию бросят, пока Ранненкампф будет шагать далеко на
– А что им мешает? Темп продвижения наших армий будет очень невелик вместе с обозами. Оставят небольшой заслон, который будет сдерживать нашу кавалерию от стремительного марша, а когда будут подтягиваться основные силы, отступать. Так и будут пятиться, хоть до Кёнигсберга, который с ходу не взять. Времени более чем достаточно, чтобы перебросить всю остальную армию против нас по железным дорогам. И ладно бы в лобовое сражение, но вот фланги у нас действительно никуда не годятся. А если ещё и обозы отстанут? А из штаба фронта нас обязательно будут гнать вперёд, в этом весь смысл операции. Но может так статься, что мы лезем в пасть к дракону.
Постояли, помолчали. Орановский возразил:
– Но в этом случае, Ранненкампф быстро догадается, что против него оставлен лишь заслон и сообщит об этом в штаб фронта. Тогда будет напрашиваться вывод, что противник концентрирует силы против нас, и нам следует остановиться и подтянуть обозы, занять удобную позицию для обороны. Нападут – встретим, начнут ждать – мы тоже. А Ранненкампф будет продолжать движение, заходя во фланг и тыл германцам. Для них сближение наших армий очень опасно.
Своя логика в этом была, вот только реальность опровергла все эти рассуждения.
– Ладно, сейчас всё это лишь общие рассуждения, потому что мы не знаем даты наступления, и какими силами будем располагать к этому моменту. Но в целом, вы теперь понимаете, что нам каждый лишний корпус, как бальзам на душу?
– Ещё бы. – Согласился начштаба.
– Нам главное успеть силы собрать к началу наступления. Поэтому подгоняйте почаще корпуса. Раньше придут, больше отдохнут перед началом. И докладывайте мне каждый день об их продвижении.
– Будет сделано, Александр Васильевич.
Вернувшись к себе, Самсонов успел только немного поразмышлять о грядущем, как к нему тут же заявился интендант, с радостью поведавший о том, что пулемёты нашлись в Новогеоргиевской крепости.
– А сколько? – Спросил Самсонов.
Интендант стушевался, и признался, что не уточнял.
– А ещё где-нибудь есть?
Опять неизвестно.
– Тогда продолжайте поиск, потому что неизвестно сколько их там, и смогут ли их выделить в необходимом количестве. Действуйте.
Интендант убежал, а Самсонов попросил его соединить с комендантом Новогеоргиевска, которым оказался генерал Бобырь Николай Павлович. Пока соединяли, он пытался сообразить, а сколько же ему надо пулемётов? Ясно, что раздать их надо будет не только в Пятнадцатый авиаотряд, а во все остальные. Итак, сколько корпусов может оказаться в его армии? Шесть. Это с учётом того, что он сможет задействовать и Первый и Двадцать Третий. Если в каждом по шесть аэропланов, то выходит соответственно тридцать шесть. Плюс по два запасных, итого сорок восемь. Короче полсотни…
Соединили.
– Здравствуйте, Николай Павлович. Говорит Самсонов, командующий Второй армией. У меня к вам деликатная просьба.
– Здравствуйте. – Раздался в ответ спокойный голос. – Я вас внимательно слушаю.
– Я получил сведения, что у вас на хранении находится небольшая партия ружья-пулемёта системы Мадсена. Всё дело в том, что предстоящие боевые действия обещают быть очень мобильными, и мне, как командующему армией, очень бы хотелось получить для своих кавалерийских частей соответствующее оружие. А насколько я помню, ружьё-пулемёт как нельзя более подходит для таких задач. Во время своей прежней службы, я был немало о нём наслышан, как кавалерист, и очень жалею, что его так рано
8
Генерал-майор Бобырь в 1915 году не только сдал крепость немцам через десять дней, но и сам перебежал к ним.
– Полностью с вами согласен, Александр Васильевич. – Ответил Бобырь. – Но поймите меня правильно, я бы отдал их вам, хоть все, но они доверены мне, и спрашивать потом будут с меня. Вот если прикажут из управления (крепостное управление), тогда забирайте.
– Николай Павлович, вы же понимаете, что это долгая история. А пулемёты мне нужны сейчас. Может, будет достаточно моих гарантий? Вы же их передадите мне согласно прошению.
– А ваши кавалеристы их потеряют, и что я отвечу?
Это был тяжёлый случай. Было ясно, что Бобырь пулемёты не отдаст, уподобившись собаке на сене, и оставалась надежда, что удастся упросить Жилинского помочь. Попрощавшись, Самсонов вызвал адъютанта Липского, и попросил отправить телеграмму в штаб фронта про то, как не хватает нашим бравым кавалеристам этих ружей-пулемётов, которые всё равно лежат мёртвым грузом на складах крепостей, хотя предназначены прежде всего для полевой армии. Просил посодействовать любыми способами в убеждении коменданта Новогеоргиевска передать пулемёты армии. В завершении указывал на срочность этих мер, поскольку «сейчас всё решается на передовой». Про себя при этом отметил, что надо будет каждый день напоминать об этом Жилинскому, потому что тот может просто положить телеграмму под сукно.
После чего генерал впал в задумчивость. Рассуждая логически, можно было предположить, что снятые с вооружения пулемёты были переданы на хранение во многие крепости. И если они оказались в Новогеоргиевске, то должны быть и в остальных. Оставалось дождаться результатов предварительных поисков интенданта, и повторить попытку. Но если все коменданты будут такими же верными стражами имущества, то у него, конечно, ничего не получится. Но попытаться однозначно стоит. Мелькнула мысль, что если удастся, то можно выпросить и больше, и действительно раздать лёгкие пулемёты кавалерии, но весь вопрос упирался в то, сколько к ним осталось патронов старого образца. И самое смешное было то, что патрон сам не поменялся, только пулю сделали из тупой остроконечную. Но это наверняка требует переделки механизма, которую в полевых условиях осуществить затруднительно. А какая была хорошая идея – пулемёт под винтовочный патрон. Только вот патроны теперь другие. И остаётся только искать залежи старых.
Явился интендант, и подтвердил догадку, что пулемёты имеются во всех ближайших крепостях – Осовце, Ивангороде, Брест-Литовске и Гродно. Две последние, конечно далеко, и даже если удастся о них там договориться, то как их доставить сюда вместе с патронами по забитым войсками железным дорогам, непонятно. Но Самсонов решил начать с ближайших, и связался с комендантом Осовца, где комендантом был Шульман Карл-Август Александрович. Он с ним нигде не пересекался, и даже не слышал о нём раньше, но попробовать поговорить стоило. Попытался. Результат тот же. Комендант честно стерёг вверенное ему имущество, и просто так отдавать его в полевую армию не собирался. Ладно, бог с ним. Осталась последняя попытка, потому что все остальные крепости были довольно далеко, и доставка пулемётов из них по забитым войсками железным дорогам сама по себе будет долгой. Проще будет Жилинского достать со своей просьбой.