Тайфун над Майами
Шрифт:
Лейтенант обругал сам себя: неужели от так быстро забыл собственную боевую подготовку? Успех любой операции коммандос зависит от полноты данных разведки. Откуда Болан получил их? От красивой потаскушки в цветастом бикини? Кем была Джин Киркпатрик — ни в чем неповинным свидетелем или соучастницей преступления?
Болан должен был иметь сообщника! Подобные молниеносные атаки не бывают стихийными! Они тщательно подготовлены, продуманы до мельчайших подробностей и выполнены поистине с военной точностью.
Вильсон энергично нажал кнопку лифта и вытащил из кармана блокнот
Катер подобрал их у северной оконечности Майами Бич и взял курс на юг. Мимо проплыло здание Аквариума, и вскоре бухта Бискейн Бэй осталась позади. Болан натянул предложенные джинсы, которые оказались коротковатыми, и с трудом всунул ноги в слишком маленькие для него сандалии. В этот момент Торо с сожалением извинился и надел ему на глаза черную повязку.
— Поймите нас правильно, amigo, этого требуют меры безопасности…
Спустя некоторое время нос катера ткнулся в берег. Болана под руки свели на песчаный пляж и повели через заросшее травой болото. Через двадцать минут тяжелой ходьбы с глаз Болана сняли повязку. Он огляделся. Его увели далеко от моря. Вокруг простиралась незнакомая местность, пересеченная оврагами, холмами, заросшая деревьями и густыми кустами. Болан попытался сориентироваться по заходящему солнцу, но так и не смог сообразить, куда его привели. От берега они шли зигзагом, постоянно меняя направление. Уже начало смеркаться, когда они вышли из подлеска прямо к камуфлированному джипу, застывшему на узкой разбитой дороге. За рулем машины сидела очаровательная сеньора, одетая в подогнанную по фигуре полевую форму. В кобуре на поясе у нее висел армейский «кольт 45», небольшое кепи подчеркивало ее густую черную как вороново крыло, гриву шелковистых волос.
Торо представил Мака девушке. Она назвалась Маргаритой и с любопытством окинула Болана взглядом своих живых искрящихся глаз. Мак почувствовал себя не в своей тарелке, ему стало стыдно за плохо сидящие чужие джинсы, свое запыленное лицо и спутанные волосы. Он скованно пробормотал «здравствуйте» и устроился на заднем сиденье джипа. Торо сел спереди, рядом с девушкой, и они оживленно заговорили по-испански, в то время как джип, словно стрела, выпущенная из лука, на сумасшедшей скорости несся по ухабистой дороге. Иногда девушка начинала говорить громче и взволнованней, подчеркивая свои реплики кивками головы в сторону Болана. Мак начал ощущать себя нежеланным гостем среди этих людей.
Когда они приехали в лагерь была уже глубокая ночь. Едва джип остановился, как Торо встал и властным голосом бросил по-испански несколько фраз охраннику, стоявшему на вышке. Тут же загорелся огромный прожектор, заливая ослепительным светом машину и людей в ней. Болан закрыл глаза, но не опустил голову, живо представив себе военный лагерь, обнесенный рядами колючей проволоки, с вышками по углам и часовыми, держащими пальцы на спусковых крючках. Ворота, наконец, открылись. Торо сел, и джип въехал на территорию лагеря.
Болан почувствовал растущее беспокойство, когда ворота закрылись за ними. Он положился на свой инстинкт и следовал его голосу до конца… А что, если интуиция на этот раз подвела его? С чего он взял, что Торо — его друг? Либо беженец, продолжающий бороться за освобождение своей родины?.. Что он кубинец, наконец? Даже если все это правда — кубинец и все остальное, — мог ли Болан быть уверен, что раковые метастазы мафии не поразили такие группы воинов — политических ссыльных и беженцев с Кубы? Мак заметил, что его дыхание участилось, как перед боем, а в животе противно заурчало. Усилием воли он заставил себя расслабиться и забыть о своих сомнениях. Джип с выключенными фарами быстро катился по укатанной дороге. Разговоры на переднем сиденье смолкли.
Дорога превратилась в стиральную доску, резко вильнула вправо, и машина неожиданно вырвалась на большую площадь. Желтый электрический свет просачивался через окна дюжины деревянных строений барачного типа. В темноте кто-то наигрывал на гитаре и напевал по-испански. Джип замедлил свой бег, проехал между двумя бараками, чуть набрал скорость и вскоре остановился перед белым оштукатуренным домом. На веранду из широкой двери высыпали люди, одетые кто во что и без шума и суеты выстроились в ряд, разглядывая прибывших.
Девушка с легкостью выпрыгнула из машины и, не оборачиваясь, вошла в дом. Торо подбодрил Болана широкой улыбкой, ступил на землю и с пламенной речью обратился к людям на веранде.
Болан понял только последние слова:
— …senor Мак Болан, El Matador!
Это заявление произвело на людей с веранды совершенно неожиданный эффект. Они все как один бросились к джипу. Огромный мужчина с сигарой в зубах осторожно взял Болана под руку и помог ему спуститься с машины. Остальные столпились вокруг, одновременно щебеча что-то по-испански и горячо пожимая руки растерянному гостю.
Торо заметил удивление и смущение Болана, бесцеремонно вытащил его из толпы и решительно повел к дому.
— Неужели вас удивило, сеньор Болан, что здесь так высоко ценят храбрость и ловкость?
— Не думаю, — ответил Мак, последние сомнения которого окончательно рассеялись.
Эль Матадор находился среди друзей.
Глава 11
Сиро Лаванжетта провел чертовски тяжелый день, который никак не кончался, и он продолжал приносить все новые и новые неприятности. Джордж «Мясник» без конца придирался к Сиро с молчаливого одобрения боссов с восточного побережья. Так продолжалось до тех пор, пока не пришло ужасное известие о трагедии, разыгравшейся в отеле «Тайдуотер Плаза».
С этого момента в зале, где проходило совещание, воцарился настоящий хаос, а Сиро стал центром всеобщего внимания. Ему пришлось бесконечно повторять все, что он знал о сукином сыне Маке Болане и его выходках.
Больше всего страху на него нагнали своими на первый взгляд безобидными и ласковыми вопросами братья Талиферо. Во время допроса, устроенного Сиро, они заставили его по меньшей мере раз пять рассказать о своих впечатлениях о Палм-Спрингсе — месте последней большой бойни, устроенной Палачом. Они пытались запутать его в собственных показаниях, для чего задавали, разойдясь в разные комнаты, одни и те же вопросы, причем Сиро даже не знал, с кем из Талиферо он говорит в данный момент. Поставив этих ребят рядом, невозможно было сказать кто есть кто.