Тайна личности Борна (др. перевод)
Шрифт:
Борн молча держал ее руку, смотрел ей в лицо, в это милое лицо, исполненное боли и тщетной надежды, в умоляющие глаза. Его терзала чудовищная боль. Может, так будет лучше, она узнает сама, и страх заставит ее выслушать его и понять. Впереди у них ничего не осталось. Я Каин…
— Хорошо, можешь позвонить, но сделай это по-моему. — Он отпустил ее руку, подошел к телефону и набрал номер гостиничной регистратуры. — Это из номера 341. Я только что разговаривал с друзьями из Парижа, они выезжают сюда, чтобы побыть с нами некоторое время. У вас найдется для них комната поблизости от нашей? Отлично. Их зовут Бригс, американская пара. Я спущусь вниз и заплачу авансом, а вы можете отдать мне ключ. Великолепно. Спасибо.
— Что ты делаешь?
— Хочу кое-что тебе доказать. Дай мне платье, самое длинное, какое у тебя есть.
— Что?
— Если хочешь позвонить, делай то, что я говорю.
— Ты рехнулся.
— Я с этим уже согласился, — сказал он, вынимая из чемодана брюки и рубашку. — Платье, пожалуйста.
Через пятнадцать минут комната мистера и миссис Бригс чуть дальше по коридору от комнаты 341 была готова. Одежда пристроена, зажжено несколько светильников, из остальных вывернуты лампы.
Джейсон вернулся к себе, Мари стояла у телефона.
— Мы готовы.
— Что ты сделал?
— То, что собирался, что должен был сделать. Теперь можешь звонить.
— Уже поздно. Если его нет?
— Думаю, что есть. Нет, так они дадут тебе его домашний телефон. Его имя значилось среди тех, кто звонил в Оттаву Питеру, во всяком случае, должно было значиться.
— Наверное.
— Тогда его найдут. Ты запомнила, что надо сказать?
— Да, но это неважно. Я знаю, что я права.
— Посмотрим. Только скажи все так, как я тебе велел. Я буду сидеть рядом и слушать. Давай.
Она сняла трубку и набрала номер. В считанные секунды ее соединили с коммутатором посольства, у аппарата был Денни Корбелье. Часы показывали четверть второго ночи.
— Господь всемогущий, где вы?
— Значит, вы ждали, что я позвоню?
— Я чертовски на это надеялся! Тут все на ушах стоят. Я жду с пяти часов вечера.
— И Элан тоже ждал. В Оттаве.
— Какой Элан? О чем вы говорите? Где вы находитесь?
— Сначала я хотела бы узнать, что вы хотите мне сказать.
— Вам сказать?
— Вам надо что-то мне передать, Денни. Что именно?
— Что именно? Что передать?
Мари побледнела:
— Я никого не убивала в Цюрихе. Я не…
— Тогда, — перебил ее атташе, — ради Бога, направляйтесь сюда к нам. Мы обеспечим вам защиту. Никто здесь вас не тронет!
— Денни, послушайте! Вы ждали моего звонка, так ведь?
— Да, конечно.
— Кто-то вам велел ждать, верно?
Пауза. Когда Корбелье заговорил, голос его звучал приглушенно:
— Да, велел. Велели.
— Что они вам сказали?
— Что вам требуется наша помощь. Срочно.
Мари вновь обрела дыхание:
— И они готовы нам помочь?
— «Нам», — повторил Денни, — вы хотите сказать, что он с вами?
Борн сидел рядом, склонившись к трубке, так, чтобы слышать, что говорит Корбелье. Он кивнул.
— Да, — ответила она, — мы вдвоем, но он теперь вышел. Это все ложь, они вам это сказали?
— Они сказали одно: вас надо найти и защитить. Они хотят вам помочь, хотят послать за вами машину. Одну из наших. Дипломатическую.
— Кто они?
— Я не знаю их по именам, мне не положено. Я знаю их уровень.
— Уровень?
— Специалисты, Эф-Эс-5. Выше почти не бывает.
— Вы им доверяете?
— Господи, конечно! Они вышли на меня через Оттаву. Их распоряжения исходят из Оттавы.
— Теперь они в посольстве?
— Нет, они в другом месте. — Корбелье помолчал, он явно терял терпение. — Ради Бога, Мари, где вы?
Борн вновь кивнул, и она сказала:
— Мы в «Постоялом дворе на углу» в Монруже. Под именем Бригсов.
— Я немедленно посылаю за вами машину.
— Нет, Денни! — сказала Мари, глядя на Джейсона, который взглядом напоминал ей, что надо говорить. — Пошлите лучше утром. Как можно раньше — часа через четыре, пожалуйста.
— Я не могу этого сделать! Ради вас самой.
— Вы должны. Вы не понимаете. Его заманили в ловушку, и он напуган, хочет бежать. Если бы он знал, что я вам звоню, он бы теперь убежал. Дайте мне время. Я могу убедить его сдаться. Всего несколько часов. Он в смятении, но в глубине души знает, что я права. — Мари произнесла это, глядя на Борна.
— Что это за сукин сын?
— Человек, которым манипулировали. Мне нужно время. Дайте мне время.
— Мари?.. — Корбелье запнулся. — Хорошо, рано утром. Скажем… в шесть часов. Мари, они хотят вам помочь. Они могут помочь.
— Я знаю. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Мари повесила трубку.
— Теперь подождем, — сказал Борн.
— Я не понимаю, что ты хочешь доказать. Конечно, он позвонит этим из Эф-Эс-5, и, конечно, они сюда заявятся. Чего ты ожидал? Он почти признался, что собирается делать, что считает своим долгом сделать.
— Эти дипломаты из Эф-Эс-5 и посылают нам сигнал?
— Я полагаю, они доставят нас к тому, кто посылает. Или, если те слишком далеко отсюда, они нас с ним свяжут. Я никогда ни в чем не была уверена больше.
— Надеюсь, что ты права, потому что мне небезразлична твоя жизнь. Если улики против тебя в Цюрихе придуманы не для того, чтобы послать какой-то сигнал, если их приплели эксперты, чтобы найти меня, и цюрихская полиция верит им, тогда я тот самый перепуганный человек, о котором ты говорила Корбелье. Никто больше меня не хотел бы, чтобы ты оказалась права. Но боюсь, что не окажешься.