Тайна объекта «С-22»
Шрифт:
К еще большему удивлению Меланюка, немец знал, куда идти. Какой-то заштатной улочкой они неожиданно вышли на окраину и начали спускаться по заросшему кустарником косогору. Увидав, как внизу блеснула узкая полоска воды, Петро догадался, где они находятся. Это был район так называемой Вульки, пересекавшийся мелкой речонкой, на одном из берегов которой начали разбивать новый городской парк.
Косогор кончился, и, сориентировавшись по ему одному известным приметам, командир вывел Меланюка к самодельной кладке. Было ясно видно, что
— Эй! Вам не кажется, что сегодня отличный вечер?
— Вери гуд вечер, — отозвался неизвестный.
— Зер гут вечер, — явно парольной фразой ответил немец и без колебаний шагнул на кладку. За ним и Петро ступил на две толстые доски, перекинутые через речонку, и остановился в шаге от командира.
Тем временем немец закурил, дал закурить незнакомцу и, так и оставшись стоять на кладке, спросил:
— Где?
— Тут, на цвинтаре. Там стежка йде кущами от городка. Саме те, що треба. Пойдемте, я проведу.
Незнакомец швырнул в воду недокуренную папиросу. Потом, поднявшись по крутой каменной лестнице, они перебежали плохо освещенную улицу и через пролом в стене попали на территорию католического кладбища. Кругом, у заброшенных могил, образовались густые заросли, но от пролома в глубь кладбища вела хорошо натоптанная стежка. Незнакомец махнул рукой.
— Там дальше казармы и штаб. А там… — проводник показал на пролом, за которым угадывались контуры черепичных кровель целой группы домов. — Житло командиров. Тут для них само найкоротшій шлях.
— Хорошо! — кивнул немец. — Можешь идти…
Проводник неслышно исчез, а командир, явно довольный местом, выбранным для засады, перешел на неметкий:
— Руссише официриен! Унд айн, цвай, гроссе официрен, плен, допрос, информация…
— Так, герр лейтенант! — быстро согласился Петро и осторожно заметил: — Але, я перепрошую, тут рядом солдаты, НКВД… Может быть, гроссе капут.
— Не бойся! — рассмеялся немец. — Нихт зольдатен, нихт НКВД… Морген дер криг! Ферштейн?
— Ферштейн, герр лейтенант! Когда?
— О, ты есть глупый… Утро. Три часа…
Немец приник к пролому, а Петро, стоя у него за спиной, обалдело молчал. Он никак не предполагал, что все будет развиваться так стремительно, и тех двух-трех дней, на которые он так расчитывал, пробираясь в город, у него просто нет…
Еще не осознавая, что делает, Петро медленно присел, наощупь подобрал выпавшую из пролома половинку кирпича и, резко выпрямившись, изо всей силы ударил немца в затылок…
Кто-то осторожно, но очень настойчиво стучал в дверь. Сначала капитан подумал, что это ему кажется, однако стук повторился и, помотав головой, как бы стряхивая остатки сна, Усенко сел на кровати.
Ночная темень скрадывала очертания, и в сумраке выступали только серые силуэты предметов, на их фоне резко выделялся прямоугольник окна. Был тот час ночи,
Бесшумным рывком капитан поднялся с постели, не включая света, нащупал галифе с вечера брошенное на спинку стула, надел и, прошлепав босиком к двери, строго спросил:
— Кто?
— Це я… Меланюк… — донесся сдавленный голос.
— Кто?! — капитан рывком распахнул дверь. — Ты откуда?
— Оттуда… Погані справи, товаришу капітан…
— У тебя что, провал? — Усенко отступил в сторону.
— Немае ниякого провалу… — Петро быстро зашел в квартиру.
Усенко закрыл дверь, прошел за Меланюком в комнату, пододвинул ему стул и приказал:
— Все о себе, коротко и ясно.
— Счас… — присев на краешек, Петро собрался с мыслями. — Значит, прибув у Люблин, а там послали до школи. Диверсийной. Там конспирация и ниякого звьязку. А той ночи з литака кинули. Шесть парашутистів и зброя в мешках. Зибрались на хуторе, там банда мае бути…
— Банда? — насторожился Усенко. — А ну подробнее!
— Та про що ж ви мене питаете, товаришу капитан!.. — Петро сорвался со стула. — То ж банда, то так… Нимецьке вийсько сьогодни ранком кордон переходыть… Война, товаришу капитан!
— Ты что, ты что это…
Усенко подался назад и, не замечая, что стул придавил штрипки галифе, задергал ногой. Наконец он справился с волнением и спросил:
— Ваше задание?
— Наказано блокуваты штаб пятой армии. Як буде тревога, почнуть командиров стреляты… Я сам вже з такой засады утик.
— Засада? Стрелять? Из чего?.. — растерялся Усенко.
Не отвечая, Петро стянул с себя пиджак и брякнул на стол, висевший у него за спиной «эльма-фольмер». Увидев автомат, Усенко странным образом успокоился.
— Сколько вас в засаде?
— В моей никого… Зи мною командир тильки був. Немець. Я його цеглиною гепнув и там у кущах на цвинтари заховав. А сам сюды…
— Убил?
— Не знаю… — пожал плечами Петро. — Мабуть…
— Так… — Усенко начал лихорадочно одеваться, одновременно ухватив трубку телефона. — Станция… Станция! Да что за черт?
Поняв, что телефон не отвечает, Меланюк кинулся к Усенко.
— Та кидайте ви того аппарата, товаришу капитан! Скориш за все провод вже переризано…
— Перерезано, говоришь?
Бросив бесполезную трубку на рычаг, Усенко метнулся к двери. Петро, подхватив со стола «эльма-фольмер», кинулся следом…
На нижней площадке капитан остановился и требовательно постучал. Через минуту в дверях возник полуодетый командир.
— Что случилось, товарищ капитан?
— Связь не работает. Давай бегом к дежурному. В город проникла группа диверсантов. Засады в районе католического кладбища. Возможны нападения на военнослужащих и повреждение связи. На линии выслать вооруженных связистов. Немедленно!