Тайна Пернатого Змея
Шрифт:
— Ба! Главное — никаких переломов, — сказал Ошоа. — Снег очень хороший.
— Гм! Снег хороший! — пробормотал Феликс. — Снег хороший, но холодный.
Он стоял перед нами со сжатыми кулаками.
— Прощу прощения, Феликс! — воскликнула Мария, прыснув со смеху. — Больше не буду.
— Ладно, не извиняйся… Но на сегодня с меня достаточно. Я возвращаюсь. Ты идешь, Бертран?
Я колебался. Нет, в самом деле, Феликс преувеличивает. Расстраивается из-за пустячного ушиба.
Я только начинал входить во вкус сегодняшней прогулки, и
Мария Лестрад снова взлетела на гору. Чуть поодаль Робер Тужас демонстрировал «среднему курсу» первоклассный слалом.
Астек, заложив руки в карманы, с трубкой в зубах поднимался вдоль опушки и, казалось, с удовольствием наблюдал за этим зрелищем. Жозеф Кантье, волоча за собой злополучные санки, возвращался к амбару.
— Ты не останешься? — спросил я Феликса.
— Посмотрим. Мне интересно знать, что делает этот Ошоа.
— Ты, по крайней мере, ничего себе не сломал?
Феликс бросил на меня страдальческий взгляд:
— Ты тоже думаешь, что я свалился случайно? Так вот, дружище, можешь не сомневаться — я свалился потому, что так хотел.
— Ясно.
— Почему ты говоришь «ясно»? Ты же не знаешь, почему я катился до самых ног Ошоа…
— ????
— Я катился до самых его ног, чтобы подобрать одну вещицу.
— Еще один план Мексики?
— Нет. Клочок бумаги, который он потерял, вытаскивая платок.
— Вечно этот человек таскает в карманах какие-то бумажонки!
— Гляди!
Феликс раскрыл ладонь. Я увидел кусок мятой бумаги, обрывок страницы. На нем можно было разобрать несколько слов, написанных тем же торопливым и беспорядочным почерком:
Вальдивиа
десять тысяч слитков золота
МЕСТЬ!
— Ясно? Нет? — прошептал Феликс.
9. Телефонный звонок
Назавтра, перед уходом в школу, я торопливо завтракал, когда дверь вдруг резко отворилась.
— Смотрите, пожалуйста, Феликс! — сказала Мама.
Феликс зашел за мной! Это было что-то необычайное. Как известно, он всегда ожидал, пока я не появлюсь у ворот, чтобы выйти из дому.
— Что случилось, Феликс? — удивилась мама. — Кто-нибудь у вас заболел? Ты пришел позвонить доктору?
— Нет, нет. Мои родители чувствуют себя превосходно. Просто я собрался раньше, вот и зашел за Бертраном.
— Ну и прекрасно. Сегодня довольно холодное утро…
— Да, немного холодновато, — согласился Феликс.
— Но день будет великолепный. Выпьешь чашечку кофе с молоком, Феликс?
— Если хотите, просто за компанию с Бертраном. Спасибо большое.
Мне было ясно, что мой товарищ ждет ухода мамы, чтобы переговорить со мной. Я подвинул ему хлеб и масло.
— Съешь бутерброд?
— Могу… чтобы доставить тебе удовольствие…
Он
— Как прошла ночь? Ничего подозрительного? — спросил Феликс с набитым ртом.
— Нет, ничего. Должен тебе признаться, что я спал, как сурок.
— Гм!.. Не надо так себя распускать.
— Астек поднялся к себе в комнату очень рано.
— Он не выходил?
— Думаю, что нет.
— Хорошо. Теперь нам любой ценой надо достать конец завещания. Надеюсь, что он его написал и что оно у него в комнате.
— Ты хочешь снова войти в его комнату и искать?
— Разумеется! — Феликс проглотил последний кусок бутерброда и смерил меня суровым взглядом. — Начатое дело надо заканчивать.
— А что, если он нас застукает?
— Об этом не может быть и речи. Надо выждать подходящий момент. Это не пустячное дело, здесь речь идет о жизни или смерти, не забывай этого! И дело касается тебя. Речь идет о твоем кузене. Кто наследник твоего кузена? Ты! Подумал ли ты о том, что, может быть, являешься наследником десяти тысяч слитков золота?
— Десяти тысяч слитков золота!
— Так написано на этом клочке бумаги… Не беспокойся, я спрятал его в надежном месте… Да, десять тысяч слитков золота. Заметь, все зависит от толщины слитков… Возможно, что это небольшие бруски, но, если даже допустить, что они величиною с плитку шоколада, представляешь себе, какое это состояние!
Феликс покачал головой и задумался. Он, несомненно, мечтал об этих десяти тысячах слитков или плиток, и я не могу сказать точно, чему он отдавал предпочтение: золоту или шоколаду.
Время шло. Нам пора было идти. Феликс допил кофе с молоком, и мы отправились в школу.
Феликс был разочарован — наш постоялец так и не появился. Вероятно, он намеревался после своей вчерашней прогулки подольше поваляться в постели.
— Жаль, — сказал Феликс, — мне бы очень хотелось знать, чем он собирается сегодня заниматься. При всех обстоятельствах мы должны с него глаз не спускать. Бдительность!
Когда мы вышли на дорогу, меня вдруг осенило.
— Скажи-ка, Феликс, ты вот говорил о наследстве, и по-твоему получается, что наследник моего кузена…
— …раньше твой отец, а потом ты.
— Согласен. Но ведь это золото принадлежит не нам. Оно принадлежит майя или мексиканцам, не знаю уж кому…
— Да, верно. Но не забывай, что тот, кто открывает клад, имеет право на часть этого клада. Это вроде бы как премия, если хочешь знать. Допустим, что ты не имеешь права на десять тысяч слитков, но, может быть, ты имеешь право на половину или на треть… Пусть будет всего только какая-нибудь тысчонка слитков… Что бы ты с ними сделал?
— Мне думается, я бы купил скутер.