Тайна желтых нарциссов (другой перевод)
Шрифт:
– Хотите обмануть меня?
– сердито спросил он и, заперев дверь, повернулся к управляющему.
– А теперь, Мильбург, давайте-ка мне тот лист, который только что сунули в карман.
– Но вы же видели, что я сжег его, мистер Тарлинг.
– Гнусный лжец! Вы хорошо знаете, что я не выпущу вас отсюда, пока этот документ находится в ваших руках. Вы пытались провести меня и сожгли чистый лист писчей бумаги. Ну, давайте сюда признание.
– Но уверяю вас...
– начал Мильбург.
– Давайте сюда документ!
– крикнул
Мильбург, смущенно улыбаясь, достал скомканный листок из кармана.
– Ведь вы только что сказали, что сожгли его, - с иронией произнес Тарлинг.
– А теперь своими глазами можете убедиться что он будет сожжен.
Джек еще раз прочитал документ и бросил его в огонь. Бумага мгновенно взялась пламенем. Тарлинг довершил сожжение кочергой, разбросав пепел.
– Так, это дело улажено, - удовлетворенно сказал сыщик.
– Надо полагать, вы знаете, что вы только что сделали, - фыркнул управляющий.
– Уничтожили важный документ, свидетельское показание, признание - вы, который должен стоять на страже закона и справедливости...
– Ах, да бросьте паясничать!
– коротко приказал Тарлинг. Он отпер дверь и широко распахнул ее.
– Можете идти, Мильбург. Я знаю, где вас найти, если вы понадобитесь полиции.
– Вы еще пожалеете об этом!
– возбужденно выкрикнул негодяй.
– Наш разговор еще не окончен, - бросил в ответ сыщик.
– Завтра же утром я отправлюсь в Скотленд-Ярд и донесу на вас! яростно произнес Мильбург, бледный от злости.
– Делайте то, что считаете нужным. Но будьте столь любезны, заодно передайте сердечный привет от меня с просьбой, чтобы вас задержали до моего приезда.
С этими словами он запер дверь.
Одетта села на край дивана и испытующе посмотрела на человека, который признался ей в любви.
– Что ты сделал?
– тихо спросила она.
– Уничтожил твое признание. Я твердо убежден в том, что только под давлением ты написала его. Разве не так?
Девушка кивнула.
– А теперь подожди. Я оденусь и доставлю тебя домой.
– Домой?
– испуганно спросила она.
– Не веди меня к матери! Она никогда не должна узнать об этом.
– Напротив, она должна узнать. Накопилось так много тайн, что этому нужно положить конец.
Одетта встала, подошла к камину и облокотилась о мраморный карниз.
– Я скажу тебе все, что знаю. Может быть, ты и прав. Слишком многое скрывалось от тебя. Ты прежде спрашивал меня, кто такой Мильбург.
При этих словах она обернулась и посмотрела на него.
– Я не буду больше об этом спрашивать, потому что знаю в чем дело.
– Знаешь?
– Мильбург - второй муж твоей матери.
Одетта, широко раскрыв глаза, посмотрела на него.
– Как ты узнал?..
– Я предполагал это, - самоуверенно ответил сыщик.
– По желанию Мильбурга, она сохранила фамилию Райдер. Не правда ли?
Девушка кивнула в знак согласия.
– Моя
– Ну, теперь я понимаю, - сказал Тарлинг.
– Мильбург растратил деньги фирмы, чтобы твоя мать могла жить достойно.
Она отрицательно покачала головой.
– Это верно только отчасти. Моя мать ничего не знает об этих делах. Он купил большой красивый дом в Гертфорде, богато обставил его и еще год тому назад приобрел два автомобиля. Только из-за моих возражений он прекратил это и стал жить проще. Ты не можешь себе представить, сколько я выстрадала в этом году, после того как, наконец, поняла, что счастье моей матери может рухнуть, когда она узнает о его афере.
– Как же ты узнала об этом?
– Вскоре после ее свадьбы я зашла в торговый дом Лайна. Одна из сотрудниц обошлась со мной невежливо. Я бы промолчала, если бы один из старших служащих не был свидетелем инцидента. Он сейчас же уволил эту девушку, и когда я пыталась замолвить о ней доброе слово, настоял на том, чтобы я поговорила с управляющим. Меня привели к нему в кабинет, где я увидела мистера Мильбурга и поняла, что он живет двойной жизнью. Он упрашивал меня молчать, расписывая мне ужасные последствия, которые произошли бы, если бы я рассказала об этом своей матери. Мильбург уверял меня, что может все снова привести в порядок, если я тоже поступлю на фирму. Говорил о крупных суммах, вложенных им в разные спекуляции, от которых ожидал крупной прибыли. Этими деньгами он собирался покрыть свои растраты по службе. Поэтому я поступила кассиром в торговый дом. Но он тут же нарушил свое обещание.
– Я все-таки не понимаю, почему он дал тебе место в конторе?
– Это была важная контрольная должность, и если бы на моем месте был кто-то другой, то его растраты могли легко вскрыться. Он знал, что все документы по расчетам должны прежде всего пройти через мои руки, и ему нужен был человек, информировавший его обо всем. Он никогда не говорил мне этого. Но я скоро поняла истинную причину моего приема в бухгалтерию.
Она рассказала, какие муки совести ей пришлось пережить ради матери.
– С первого же момента я была его сообщницей. Не воровала сама, но молчала. Благодаря этому он совершал различные махинации в книгах. Я так боялась позора для матери, что терпела все. Но наступил предел. Вместо того, чтобы, как обещал мне, покрыть растраты, он начал совершать другие.
Одетта посмотрела на Джека, печально улыбнувшись.
– Я сейчас совершенно не думаю о том, что говорю с сыщиком и что все мои муки не оправдывают меня. Но истина должна, наконец, выйти на свет Божий, какие бы последствия это не повлекло.