Тайное становится явным
Шрифт:
— Я знаю, дорогие мои, кто из вас является информатором разыскиваемых преступников, — зловеще, выразительно чеканя слова, проговорил Игорь Валентинович.
Тишина в кабинете буквально напряглась и зазвенела! Все присутствующие прилипли глазами к боссу. Мартынов побледнел. Вестовой покрылся румянцем. У Вадика Рехтина от изумления запотели очки. Икнул Шура Бродский.
— О господи… простите.
— Этот человек допустил ошибку, собирая нужную ему информацию, — продолжал подполковник. — И по мере проверки каждого из присутствующих на наличие… хм, признаков экстремизма эта ошибочка вылезла и превратилась в ниточку, за которую осталось лишь только потянуть, — он не удержался от саркастической ухмылки, — чтобы нарисовалась картина. Финита ля комедия, дорогой мой.
К кому он обращался, подчиненные не поняли. Казалось, он смотрел одновременно на всех… и ни на кого конкретно.
— Игорь Валентинович, признайтесь же скорее, что это не я, — взмолился Шура Бродский, на всякий случай отодвигаясь от «запотевшего» Вадика.
— Кто эта сука, Валентинович? — прохрипел разволновавшийся Мартынов. — Кончай глазами давить, скажи…
— М-да уж, — выдал Рехтин, — чертовски любопытно… — спохватился, что ничего не видит, содрал с носа очки и принялся судорожно тереть стекла.
— А вы уверены, Игорь Валентинович, что знаете? — усомнился Вестовой. — Как-то не хочется участвовать в этой жеребьевке с шансом один к четырем.
— Знаю, — улыбочкой авгура улыбнулся Неделин. — И этот человек, надеюсь, тоже понимает, что я не блефую. Даю ему возможность покаяться мне лично, пока об этом не узнало все управление. Возможно, в его мотивах и найдется что-нибудь смягчающее. Не хочет признаваться при свидетелях, а я охотно допускаю, что он стесняется и пока не готов, что ж, даю ему время до завтра. Пусть свяжется со мной и все расскажет. Приватность гарантирую. Наблюдения в ближайшие часы за вами не будет, обещаю, да вы и сами профи, легко поймете.
— Подождите, Игорь Валентинович, — не врубился Рехтин. — Это что же получается, вы нам не скажете, кто этот… нехороший человек? Сами знаете, а нам не скажете?
— А это не опасно? — задумался Вестовой. — Не хотелось бы говорить всякие гадости, Игорь Валентинович, но жизнь того, кто что-то знает, значительно отличается по продолжительности от жизни того, кто ни хрена не зна…
— Типун тебе на язык, — оборвал его Мартынов.
— И смысл-то в этом какой? — вытянул шею удивленный Шура. — Ведь завтра все равно узнаем?
— Все свободны, рабочий день закончен, — таинственно усмехнулся Неделин и посмотрел на часы, показывающие 19.30 текущего вторника…
Он проехал остановку на метро, вышел, чтобы развеяться. Настроение было убийственным. Идти домой с таким настроением не хотелось. Из ближайшей «Чашки кофе» высыпало несколько девчат, припустили, щебеча, по проспекту. Игорь Валентинович решил зайти в кофейню, раз уж там действительно так весело… Но ничего веселого там не было. Он сидел с чашкой «американо» в полумраке заведения, отрешенно смотрел в окно. Город переливался вечерними огнями. Мерцали рекламные тумбы, вспыхивали разноцветные лампочки на вывеске супермаркета, расположившегося через дорогу. Опять обманули синоптики — потеплело, вопреки прогнозам, зарядили мелкие надоедливые дожди. Вроде бы и сыро, и капает что-то сверху, а зонт открывать не хочется…
К концу рабочего дня, когда злость уже стала зашкаливать, подполковник Неделин пошел ва-банк. Он не знал, кто «крот» в отделе, не имел ни малейшего понятия. Все попытки вычислить лазутчика завершались провалом. Без помощников работать сложно. Он не сообщал о своем открытии никому, кроме подчиненных, но те не идиоты — трепать всему миру. Дело не в благородстве и ложной порядочности, а в том, что он не хотел об этом никому сообщать. Боялся. Решил поймать, а уж потом выпустить птицу из клетки. А поймать обязательно, любым способом, пусть даже рискуя собственной жизнью…
Порядок в голове не выстраивался. Подполковник бросил на стол две сотенные банкноты, покинул уютное заведение. Он шел по проспекту, подняв воротник, и вдруг понял, что все надоело — захотелось домой, к супруге Лидии Александровне! Он решил срезать — сошел с проспекта, поднялся по лестнице на холм, прошагал через двор облупленной «свечки». Демонстративно не оборачивался — чего ему бояться? Пусть все видят, что он без прикрытия, — это не так уж трудно заметить.
И вдруг в гулкой подворотне, освоенной почти наполовину, в двух дворах от своего дома, он почувствовал, как сердце сжалось. В спину смотрели — угрюмо, неприязненно. За ним кто-то шел…
Игорь Валентинович не был трусом, но в этот момент он почувствовал пронзительный колкий страх. То, что представлялось абстрактным и далеким, вдруг обрело реальные очертания. А не этого ли он подспудно хотел? Как насчет кусочка свинца в затылок, Игорь Валентинович? Подворотня не освещалась, но с двух сторон в нее падало немного света из дворов, и фигура подполковника посреди арочного пролета служила идеальной мишенью. Но он продолжал идти — не быстро, не медленно, ничем не выдавая своего чувства. Он понимал, что если сорвется, это ничего не изменит, лишь ускорит процесс…
Оставалось десять метров до угла, шесть, четыре… Если пистолет с глушителем, он и понять не успеет, что его убили. А если без глушителя — успеет, интересно? Выстрела не дождался — видно, этот тип еще не определился, чего хочет. Вышел из подворотни и повернул направо, якобы к дому. А сам прижался к стене, перевел дыхание, извлек из внутреннего кармана шестизарядный малогабаритный браунинг, взвел курок и стал ждать. Сердце успокаивалось, звон в ушах сходил на нет. По подворотне действительно кто-то шел! Сначала валко, как-то неуверенно, потом ускорился, побежал — видно, нервничал, что выпустил объект из виду. Он уже выбегал из подворотни…
Игорь Валентинович оттолкнулся пяткой, метнулся наперерез — эх, где его шестнадцать лет! Увидел фигуру, закутанную в длинный плащ с капюшоном, черная дырка вместо лица. Да разве бывает такое, кроме как в кино?! Незнакомец отшатнулся — растерялся от такого наката. А подполковник запнулся о какой-то камень, замахал руками, чтобы не упасть. Злоумышленник ударил, но кулак просвистел рядом с ухом. Подполковник мог бы выстрелить, но это чересчур, доказывай потом… Он схватил этого парня за ворот, встряхнул (явно парень, не девчонка), но, видно, стар уже стал для таких разминок, подводила реакция — упустил момент, когда этот аноним вышел из замешательства и мощно двинул Игорю Валентиновичу кулаком под дых! Подполковник отпрянул, боль была такая, что горло прочистила! Но пистолет он не выронил, продолжал держать перед собой — этим и спас, вероятно, себе жизнь. Злоумышленник попятился, нырнул прыжком во мрак подворотни, помчался прочь, так и не вымолвив по ходу глупого поединка ни слова…