Тайное становится явным
Шрифт:
Провинившийся следователь обреченно кивнул. Он слушал, не шевелясь, с закрытыми глазами, но мимика лицевых мышц говорила лучше всяких слов. И еще неизвестно, кто из них двоих при этом больше волновался…
— Не нужно ставить повторно, — проговорил Вдовченко слабым голосом, прослушав записи. — Это голос третьего человека.
— Я обязан спросить: вы уверены? — Игорь Валентинович почувствовал, что становится трудно дышать.
— Я уверен. У меня абсолютный слух и тренированная память.
— Ну что ж, спасибо. — Игорь Валентинович спрятал мобильник и кнопкой вызвал конвоира. — Мы
— Вы уверены, товарищ подполковник? — насторожился контролер.
— Что вы сказали? — вскинул голову прокурорский работник, изменившись в лице.
— Скажите, что так распорядился подполковник Неделин. Этот человек нам очень помог.
Инверсионный след самолета пересек темнеющее небо и начал расплываться. Донесся отдаленный гул. Двое стояли у окна. Мужчина обнимал закутанную в плед женщину — батареи в съемной квартире на краю мегаполиса были чуть теплыми. Она мурлыкала под нос: «Женское счастье — был бы милый рядом…» Единственным украшением пейзажа за окном была недавно сгоревшая «Волга» без колес. Хозяин бросил ее еще весной, и странно, что она не сгорела раньше. Все остальное было серым, неинтересным — бараки, сараи, свалки, постиндустриальная живопись.
— У Тролля плохи дела, он должен исчезнуть, — расстроенно пробормотал Никита. — Подполковник Неделин подобрался к нему вплотную.
Ксюша перестала мурлыкать и поежилась.
— Выходит, и наши дела плохи? Мы тоже должны исчезнуть?
— Мы можем не спешить, об этой квартире не знает даже Тролль. Он сам на этом настаивал, выпроваживая нас со съемной хаты на Преподавательской. Ведь будут допрашивать — никуда не денешься, расскажешь.
— Выходит, акция с детоубийцей была последней…
— Нет, дорогая, состоится еще одна — теперь уже наверняка последняя. Но это не встреча с председателем Законодательного собрания, как мы планировали. Слишком опасно, там уже ждут…
— Жалко. — Девушка вздрогнула. — Это ведь не Заксобрание, а ЗЭКсобрание какое-то, давно уж пора заставить их вернуть кредит доверия.
— Да тут так куда ни плюнь… Один день на подготовку. Помимо нас, будут участвовать еще трое, Тролль уверял, что люди надежные, но я с ними пока не встречался. Завтра обмозгуем и решим. Должно получиться — дело стоящее, резонанс гарантирован. И пусть все хренеют…
— Милый, у меня нехорошее предчувствие.
— У меня уже несколько месяцев нехорошее предчувствие. Окончательно забыл, что такое хорошие предчувствия. Мы справимся. Ты, кстати, можешь не ездить.
— Ну вот еще, — испугалась Ксюша, прижавшись к парню. — Без меня ты никуда не поедешь. Я здорова, полна сил и развита физически.
— И тебя не возьмешь на логику, факты и здравый смысл, — засмеялся Никита. — Те, кто руководствуется перечисленным, выступая против тебя, не имеют шансов. Последняя акция, дорогая, и мы уезжаем из этого города. Не знаю, куда, зачем и надолго ли… велика Россия, а толку-то от этого? Но в этом городе, мне кажется, у отдельных категорий населения мы уже не в фаворе.
— Дел-то сколько натворили… — покачала головой Ксюша. — Мы с тобой уже можем проводить консультации, устраивать мастер-классы, готовить подрастающую смену — как заслуженные мастера спорта по борьбе с антинародным режимом…
— Пойдем-ка лучше в постельку, — он начал разворачиваться, отводя девушку от окна. — Примем душ — и под одеяло.
— Мне надеть костюм медсестры? — улыбнулась девушка.
Он засмеялся.
— Кстати, напомни, что ты вчера кричала во время секса?
Она задумалась.
— «Помогите!»?..
Он вошел в собственный кабинет с первым раскатом грома. Гроза в октябре — случай, конечно, тяжелый, но лечится, а именно установившимся на следующий день снежным покровом. В полумраке кабинета его поджидали трое — один отсутствовал. Вадик Рехтин поднял на шефа воспаленные глаза. Скорчил скорбное выражение лица Мартынов. Вздохнул Вестовой и начал выбираться из-за стола, чтобы стоя поприветствовать шефа. Остальные, глядя на него, тоже завозились.
— Ой, сидите уж, — отмахнулся Неделин и четким шагом добрался до своего законного места. Сел и ястребиным взглядом обозрел собравшихся.
— Где Бродский?
— А мы ему не няньки, — грубовато отозвался Рехтин.
— Вот именно, — буркнул Вестовой.
— И не раз учили, между прочим, парня, — бросил Мартынов, — чем меньше должность, тем заметнее твое отсутствие на рабочем месте. Вот тебя, Валентиныч, не было — думаешь, возникли вопросы?
«Осмелели они у края пропасти, — недовольно подумал Неделин. — Надо усмирить».
— Итак, дорогие мои, сегодня вечер откровений, — голос подполковника зазвенел, и все присутствующие почувствовали себя крайне некомфортно. — Начнем с тебя, Вадим. На твоем банковском счету обосновалась сумма, в семь раз превышающая годовой оклад. Не возражаешь, если мы сегодня посчитаем твои деньги?
— И что? — физиономия старшего лейтенанта вытянулась от изумления.
— Это как-то неприлично, согласись. А в свете некоторых предшествующих событий…
— Ну, ёксель-моксель. — Вадик выдохнул с каким-то странным облегчением. — Разоблачили вы меня, Игорь Валентинович. Да о чем вы говорите? — Вадик изобразил неловкий протестный жест и чуть не свалился со стула. — Вы еще под подушку мне загляните. Ну, нельзя же настолько подозрительно. Если обвиняете, то могли бы выяснить, что моя родная сестра, проживавшая до последнего времени в Ханты-Мансийске, развелась с мужем, продала квартиру, а во избежание провокаций с его стороны перевела всю сумму на мой счет в местном банке, через который мы, кстати, получаем зарплату! Решает вопрос с переездом и покупкой жилья. Игорь Валентинович, ведь это элементарно проверяется! Или я должен был вам об этом заранее доложить, испросить разрешения?
— Ладно, не хами, — проворчал Неделин, покосившись на смурнеющего Вестового и побледневшего Мартынова.
— И ты поднимайся, Алексей Дмитриевич, — впился он глазами в Мартынова. — И ты, Олежка, поднимайся, — подполковник буквально кромсал их взглядами, те стояли перед ним, как провинившиеся первоклассники, не знали, куда деть руки, готовы были провалиться сквозь землю. — Живо говорите, что там у вас с депутатом Коростуном и его помощником! И чтобы без вранья!
— Мы не понимаем, Игорь Ва… — замямлил помертвевший Вестовой, но Неделин шандарахнул кулаком по столу: