Тайны полуночи
Шрифт:
— Для меня не имеет значения, каким образом была сделана заявка. Клэй был компаньоном отца, и половина рудника принадлежала ему, а после его смерти, по завещанию, тебе.
— Но ты не представляешь, какое это богатство…
— Фрэнк говорил, что миллионы. Деньги — это замечательная вещь, Стоун, особенно когда ты беден. Но счастья они не дают. Моя семья была богата, и все разлетелось в пух и прах. Любовь и друзья — надежнее денег. Я хотела бы не иметь этого рудника, если это вернуло бы к жизни мою Джоанну и твоего Клэя.
— Я верю тебе, Джинни, мы будем жить и работать на ранчо, и у нас будет все, что нам нужно.
Она просияла.
— Мы можем помогать твоему племени, купим много земли, где им будет хорошо и просторно. Купим им еды, одежды, построим школу. Их не надо превращать в белых, навязывать им чужой образ жизни, но помочь им мы обязаны, не то этот недобрый мир поглотит их.
— Ты — чудо, женщина, — изумленно и восторженно воскликнул он, — всегда думаешь о других. Как во время путешествия в фургонах. Слабая, неопытная, ты заботилась обо всех своих подругах. Твой план — замечателен.
— Значит, надо его осуществить.
— А если твой отец жив? Ведь заявка принадлежит ему.
— Половина — тебе.
— А если Мэтт не признает завещания Клэя?
— Он не будет оспаривать твои права, если захочет сохранить дочь.
— Ты хочешь сделать это ради меня, ради моего народа?
— Да, Стоун. Когда мы поженимся, мы будем едины, и ты, а не отец, будешь для меня первым человеком в мире. Так и в Библии сказано. Жестоко и несправедливо принимать сторону своих родителей против мужа. Ведь я права?
— Да, моя бесценная любовь, ты права.
— Теперь расскажи мне, где ты ездил.
— Я ничего не разведал в округе. Никто не ведет разработок. Значит, после Клэя и Мэтта никто не обнаружил месторождения.
— Ну что ж. Как насчет ужина, чтобы подкрепить свои силы к ночи?
— Как раз то, что мне сейчас нужно: еда и ты, женщина.
В четверг утром Джинни и Стоун собрались ехать в Денвер. Они заперли ставни и двери, подняли лестницу. Стоун привязал седельные сумки, заметив:
— Всего семьдесят миль, продвигаться будем медленно. Горные проходы, крутые склоны — дорога трудная.
— Так что я не должна мечтать в пути? — лукаво спросила она.
— Но мы приедем в город к вечеру, отели в Денвере отличные, и постели там мягкие. Мы сможем наверстать то, что упустили в Виксбурге. Мы… — вдруг он замолчал и приложил палец к губам.
— Что случилось? — шепотом спросила Джинни.
— Кто-то ходит внизу.
Тревожно заржал Чуун, и они услышали мужской голос:
— Спускайтесь, мистер Чепмен, мисс Марстон. Не то мы возьмем вас в осаду или подожжем хижину. Пути к бегству нет, мы окружили этот дом. Сдавайтесь.
— Боже мой, Стоун! Это Фрэнк Кэннон… Он так быстро нагнал нас?! — прошептала Джинни.
20
— Мы обманем их, любовь моя, — сказал Стоун, — и скроемся в лесу. Доверяй мне и слушайся. — Он быстро объяснил Джинни свою уловку.
— Выходите оба, не то стреляем, — вскричал Кэннон.
Стоун обнял Джинни и прижался к ее губам. Она длила горькое прощание, прильнув к нему и не отпуская его. Она боялась нависшей угрозы и не хотела потерять его навсегда. Когда он снова обнял ее и прильнул губами ко ее рту, она затрепетала при мысли, что этот поцелуй — последний.
— Отвечай, Чепмен, не то мы будем стрелять, — снова вскричал Кэннон.
Джинни понимала, что Стоун боится подвергнуть ее опасности. Она решила притвориться спокойной и ободрить его.
— Я люблю тебя, — сказала она. — Мы справимся с этим.
— Конечно, справимся, будь сильной и смелой. Начнем действовать.
Он высунулся в окно и крикнул:
— Эй, Кэннон, иди-ка сюда! Сюрприз для тебя! Не вздумай стрелять — я сразу пристрелю твою невесту. Предлагаю тебе сделку: ее жизнь за твое признание в убийстве Марстона и Кессиди. — Он выставил перед собой в окне Джинни, которую держал нарочно грубой хваткой, приставив к ее затылку, пистолет; руки она заложила за спину, изображая, что они связаны.
— Помогите, мне Фрэнк! — пронзительно вскричала Джинни, — он похитил меня в пятницу вечером и грозит убить меня.
Банкир приказал своим людям отступить на шаг, но быть настороже.
— Принимайте мое условие, Кэннон, или ваша невеста мертва.
— Вам не одурачить меня, Чепмен, я знаю, кто она такая.
— И я знаю: женщина, которую вы любите. Если вы хотите снасти ее, то слушайтесь меня. Я вручу ее вам в обмен на признание в убийстве Мэтта Марстона и Клэя Кессиди.
— Вы с ума сошли? Я знаю, что это месторождение записано на имя вашей спутницы. Я знаю, что вы вдвоем явились в Колорадо-Сити, чтобы обмануть меня, а потом сбежать.
Я получил в субботу сведения из Денвера и знал, где вас разыскать.
— Вы дурак, Кэннон. Вирджиния Марстон-Блейк вышла замуж и живет в Англии. Я не собираюсь сообщать ей, что отец сделал на ее имя заявку, пока ее посажу убийцу Марстона за решетку. До тех пор ей безопаснее оставаться в Англии. Дурачить вас я не собирался, потому что проследил, как вы отправляли телеграфом запрос в Денвер в пятницу. Тогда я схватил заложницей вашу невесту и привез ее сюда. Вы добрались вслед за мной быстрей, чем я ожидал.