Тайны старой аптеки
Шрифт:
Узнать, что посетителю нужно;Найти лекарство;Завернуть;Проверить по книге цен стоимость;Пробить стоимость и код лекарства на кассовом аппарате;Принять оплату и выдать сдачу (если потребуется). Нанизать кассовый счет на шило. Занести проданное лекарство в книгу учета.
Затруднения начинались уже на втором пункте. И ладно, когда дело касалось простых пилюль от головной боли, сиропа от кашля или снотворного, но что-то хоть чуточку более серьезное приходилось искать, как закопанный клад, не имея ни карты, ни указаний, где этот клад может быть. Джеймс принимался выдвигать
Наблюдая за его нелепыми поисками, посетители сопели, фыркали и велели ему поторапливаться. В итоге чаще всего их ждал ответ: «Простите, кажется, ваше лекарство закончилось», когда Джеймс понимал, что попросту не найдет те или другие пилюли, притирки, линименты или пинетки. И тогда разгневанный посетитель, не преминув отвесить парочку ругательств, уходил.
Но даже когда Джеймс находил, легче не становилось. Мало кто из посетителей знал, сколько лекарства им требуется, — приходилось действовать наугад.
Особое «удовольствие» было отмерять и разделять. Как управляться с весами, Джеймс так и не понял — взвешивать на них что-либо казалось ему настоящим таинством, и вытаскивать крошечные гирьки-разновесы из подставки он даже не стал. Вместо весов Джеймс пользовался ложечками и мерными наперстками. А вот что касается разделения…
«И как Лемюэлю удается разрезать пилюли? Это же решительно невозможно!»
Орудуя ножом, он хмурил брови и морщил нос, но сосредоточенное выражение лица никак не помогало. В итоге, спустя дюжину испорченных и улетевших куда-то пилюль, он более-менее наловчился их разрезать. Правда, аккуратненькие половинки или четвертинки так и не выходили…
Во время работы Джеймс понял, что не умеет обращаться не только с весами и ножом, но даже с ножницами.
Порой посетителям требовался бинт… Джеймс видел, как Лемюэль крутит установленную на стойке бобину с бинтом, разматывает его, а потом отрезает нужное количество ножницами. Беда в том, что у его помощника не было достаточно развитого глазомера, чтобы определить, сколько футов бинта отлелить. К тому же, как оказалось, чтобы резать бинт, также нужен опыт — ножницы цеплялись за марлю и подгибались, делали неаккуратные дыры и запутывались, не желая резать как надо…
Как ни странно, почти никакой мороки не было с посетителями, которые сами не знали, что им требуется, и просили совета. Для таких у Джеймса имелся заготовленный универсальный ответ: «Кажется, я знаю, что вам поможет». Лемюэль показал ему ящик с толченым мелом, и Джеймс без зазрения совести набирал в пакетики это вовсе-не-лекарство. Передавая посетителю такой пакетик, он неизменно добавлял: «Если не поможет, приходите завтра, и мы подыщем что-нибудь другое». Оставалось надеяться, что завтра Лемюэль вернется за стойку и все будет как всегда, а уж он знает, что чего и сколько кому нужно.
Отдельным кошмаром была упаковка. Наблюдая все предыдущие дни за тем, как Лемюэль ловко и быстро управляется с упаковочной бумагой, Джеймс и представить не мог, что обертывание, заворачивание, формирование конвертиков и повязывание аптечных твидовых лент — это настоящее искусство. Все, что выходило из-под его рук, было скомканным, мятым и рваным.
Кое-как справившись с упаковкой, Джеймс брался за книгу цен. Отыскав строку с нужным лекарством, он начинал высчитывать — а это тоже было непросто. Когда цифры все же складывались, наступал черед кассового аппарата.
Но худшим бедствием оказались вовсе не лекарства, кассовый аппарат или сдача, а мистер Грызлобич. Как выяснилось, у него был выходной, и он отчего-то решил провести его в аптеке. Узнав, что Лемюэль Лемони отсутствует, он пару раз пытался стащить череп прадедушки, а потом, оскорбившись за то, что в него швырнули пачкой ваты, принялся мелочно гадить — хотя, учитывая «размах» его злодейского «гения», правильнее будет сказать: подгаживать. Он раз за разом открывал-закрывал дверь, дергая колокольчик, чем вызывал раздражение, то и дело вставал в очередь и засыпал в ней, заваливаясь на кого-то и тем самым провоцируя склоки, а когда Джеймс слишком долго возился или что-то путал, обслуживая того или иного посетителя, выкрикивал, прячась в толпе: «У них есть жалобная книга! Требуйте жалобную книгу!».
В полдень спустилась мадам Клопп, и, стоило ей появиться, Грызлобича как ветром сдуло.
Теща аптекаря лишь поморщилась, увидев беспорядок, который устроил Джеймс, и забралась на свой стул с газетой. Настроение у нее было, вроде как, обычным, но она отчего-то решила сжалиться и время от времени подсказывала Джеймсу, где нужное ему лекарство стоит: «Шкаф справа!», «Третья полка, второй ряд!», «Полка над варителем!», «У трубы пневмопочты!»…
Постепенно Джеймс пообвыкся и прекратил метаться, облако белой пыли рассеялось, нужные лекарства и требуемые коды в книге цен уже находились намного быстрее, да и посетителей стало меньше, а собственный вопрос «Чем могу быть полезен?», адресованный заходящим в аптеку джентльменам и дамам, уже не вызывал столько страха.
Порой появлялся Лемюэль. Он выходил из провизорской, заглядывал в зал, говорил: «Превосходно справляетесь, Джеймс!», а затем отправлялся наверх, к себе. Какое-то время он проводил, видимо, в своей комнате, а потом спускался, что-то отсылал пневмопочтой и снова исчезал в провизорской. Джеймс пытался поймать его и осадить вопросами, но кузен отнекивался: «Все потом! Потом! Я очень занят!».
— Чем это он таким занят? — спросил Джеймс у тещи аптекаря. — Вы знаете, мадам Клопп?
Из-за разворота «Сплетни» последовал ответ:
— Занимается враньем, чтобы подготовить ложь и сделать увертку.
— Что?
— Мне лень придумывать отговорку, Джеймс. Можете сами подставить под «вранье», «ложь» и «увертку» то, что вам понравится…
Работа между тем шла своим чередом. Двери открывались, заглядывали все новые больные и страдающие.
В какой-то момент в аптеку вошел тощий долговязый мистер с фотографическим аппаратом, но лекарств он не попросил, а вместо этого как ни в чем не бывало расставил треногу, поднял повыше ручку с желобком для вспышки и дернул тросик. Раздался щелчок, загорелся магний, и на миг зал залило белым светом. После чего этот тип, ничего не говоря, сложил треногу и покинул аптеку.