Театр французского классицизма

Корнель Пьер

Гермиона

Как? Что? Я не любила? Я? Ты смеешь молвить это? К тебе я приплыла с другого края света, Где не один герой искал моей руки, И все еще я здесь, рассудку вопреки! Меня уехать прочь упрашивает свита, Я ж остаюсь, прося, чтоб ими было скрыто То унижение, что я давно терплю, Надеясь вновь привлечь того, кого люблю. Я изнывала здесь и плакала подолгу, Ждала, что к своему ты возвратишься долгу… Тебя любила я, хоть ты мне изменил, Но если б ты меня лишь пальцем поманил, Я б отдала тебе все сердце без остатка. Ведь даже и сейчас, когда так низко, гадко Ты поступил со мной, я — та же, что была: В моей душе любовь, увы, не умерла! Что ж, государь, когда так небесам угодно, Женитесь на другой, но будьте благородны Хотя б в одном: меня избавьте от стыда Самой присутствовать

при свадьбе; вам вреда Не может принести отсрочка небольшая… Я буду далеко, вам больше не мешая, Уж завтра, может быть… Согласны? Да иль нет? Ну что ж молчите вы? Ни слова мне в ответ? Предатель! Ты своей троянкою лишь бредишь, С ней сердцем говоришь и все минуты метишь, Что попусту идут на разговор со мной. Иди! Я не держу! Беги принесть другой Те клятвы, что ты мне здесь расточал когда-то Но, святотатец, знай, что ждет тебя расплата! Тобою оскорблен благих богов синклит; Он ложных клятв тебе, изменник, не простит! Спеши же к алтарю. Отпали все препоны. Но бойся там узреть лик гневной Гермионы!

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

Пирр, Феникс.

Феникс

Тем, что вы слышали, пренебрегать нельзя. У Гермионы есть союзники, друзья; На гнев отвергнутой нельзя смотреть без страха. Орест в нее влюблен…

Пирр

Меня ждет Андромаха.

Феникс

Но, государь, у вас здесь сильные враги!

Пирр

Ступай и бдительно ребенка стереги.

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Гермиона.

Гермиона

Где я? Что делаю? Что совершить должна я? Взметнула бурю чувств во мне обида злая! Брожу я по дворцу в отчаянье немом… Любовь иль ненависть мне душу жжет огнем? Как он жесток! Он был исполнен безразличья! Не дал себе труда хоть соблюсти приличья: Изобразить печаль, хоть раз вздохнуть с тоской… Нет, безмятежен был души его покой! Его не тронуло ничуть мое несчастье; Он и к слезам моим не выказал участья. И в довершение страданья моего Я, малодушная, тревожусь за него! Страшусь грозящего изменнику удара? Прощаю, хоть еще не совершилась кара? Нет, нет! Мой приговор не будет отменен! Я не нужна ему — так пусть погибнет он! Над яростью моей он попросту смеется,— Считает, что гроза слезами изольется, Что, вознамерясь мстить, я в страхе задрожу, И, коли замахнусь, то руку удержу. Он, помня о моем к нему расположенье, Имеет обо мне превратнейшее мненье! А впрочем, у него иное в голове: Все мысли об одном — о новом торжестве; А жизни, смерти ли ему желают где-то — Что до того ему, презрителю обета? Меня бросает он, как бесполезный груз? Ну нет! Разя, Орест, рази, коль ты не трус! Он знал, в конце концов, что он меня принудит… Меня? Так смерть его моим деяньем будет? Моя любовь к нему убить его должна, Хотя ему была я столько лет верна, Хоть суженым своим его в душе назвала До обручения задолго… Я не знала, Что в путь к нему пущусь за тридевять земель, Лишь чтоб убить его и с тем отплыть отсель!

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Гермиона, Клеона.

Гермиона

Ах, что я сделала, Клеона! Что за вести Ты принесла? Где Пирр?

Клеона

Он при своей невесте. Собой безмерно горд, и счастлив, и влюблен, Теперь он всем, чего он жаждал, наделен. Ко храму вел сейчас с особым торжеством он Ту, чей строптивый дух им наконец-то сломан; В его глазах сверкал нетерпеливый пыл; Привыкший побеждать, он снова победил, Но, верно, заждался желанного исхода… Она ж, потупя взор, шла с ним среди народа, Приветствовавшего ее, рукоплеща, Шла безучастная, однако — не ропща.

Гермиона

И низость эту он свершит без колебанья? В нем не заметно ли душевного метанья? Всмотреться удалось тебе в его черты? Не разглядела ль в них хоть беспокойства ты? Он в сторону дворца не обращал ли взора? Не покраснел ли хоть от гневного укора, Который мог послать твой взор ему в толпе? Иль твердо он идет по гибельной тропе?

Клеона

Он глянул на меня, как мог взглянуть незрячий; Забыв о вас, забыл о прочих

он тем паче; От века не в ладу со здравым смыслом страсть: С его беспечностью — как раз в беду попасть! Кто верноподданный, кто враг — ему нет дела. Он стражу отослал, чтобы она радела Об сыне Гектора, как будто вражий меч Великого царя не может подстеречь! Сам Феникс перед ним за мальчика в ответе…

Гермиона

О, вероломный Пирр! Не жить тебе на свете! Но что сказал Орест?

Клеона

С людьми своими в храм Вошел он.

Гермиона

Что же он намерен делать там? Он отомстит?

Клеона

Как знать…

Гермиона

О, нет скончанья бедам! И он меня предаст?

Клеона

Вас? Что вы! Он вам предан! Но добродетель в нем ведет с любовью спор. Ему не усмирить в душе своей раздор, И он колеблется, сомненьем тяжким мучим: Пирр, всеми признанный воителем могучим, Герой, Ахиллов сын, великий государь, Почтение ему внушает, как и встарь. Страшится Греции Орест, душой смятенный, Страшится гнева всей огромной ойкумены, А более всего страшится сам себя. Он голову царя на острие копья Принес бы, но претит ему убийцы имя. Вошел он все же в храм сейчас с людьми своими, Но обнажит ли меч иль нет — не знает сам.

Гермиона

Он трус! Он зрителем — и только — будет там! Почтение к царю, Эллады гнев — пустое! Лишь смерть его страшит — смерть, и ничто иное! Все греки десять лет дрались за мать мою, И многие цари отдали жизнь в бою, Хотя Елена их дотоле не видала. А я прошу его, и нужно мне так мало: Клятвопреступного злодея умертвить,— Такой ценою он меня бы мог добыть. Награда — я сама, а отомстить — бессильна? Нет! Нынче все-таки польется кровь обильно. Я собственной рукой изменнику воздам! От воплей ужаса пусть содрогнется храм! Убийство завершит их бракосочетанье. Потом пусть узрят все мое самозакланье. Мне даже все равно — умрет Орест иль Пирр, Но кто-нибудь со мной сойдет в загробный мир!

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Орест, Гермиона, Клеона.

Орест

Сударыня, я к вам с известием счастливым: Настал конец его деяньям нечестивым.

Гермиона

Он мертв?

Орест

Кончается сейчас у алтаря: Настигла наша месть предателя-царя. Хоть я бы предпочел открытый бой на равных, Во мне и в эллинах вы слуг нашли исправных. Я устремился в храм. Там греческий отряд, Покуда жрец свершал венчания обряд, Прокрался к алтарю хитро, поодиночке. Но Пирр, уверенный, что родился в сорочке, Остался и тогда, как был, невозмутим, Как будто греческий посол и иже с ним Возвысить призваны торжественность обряда — Тем более, что им оскорблена Эллада. Невесте на чело корону возложив, Ее царицею при сем провозгласив, Пирр молвил: «Надо мной и над страной моею Теперь вы — госпожа. Клянусь вам, что сумею Я сыну вашему достойным быть отцом, И, с матерью его соединен венцом, Я признаю, что он наследует по праву Приамов трон, а с ним — и прежней Трои славу». Тут весь собравшийся народ возликовал, Но, греческий отряд, хоть был он очень мал, С отвагой яростной накинулся на Пирра: Самонадеянный враг эллинского мира Был сжат кольцом людей, спешащих отомстить, И меч свой некуда мне было опустить. Нанесть решительный удар стремился каждый: Царь бился в их руках, но, раненный многажды, Окровавленный весь, на плиты храма пал. Я вздоха ждать его последнего не стал И бросился сюда, дабы немедля с вами К ахейским берегам уйти под парусами. Нам в гавань путь лежит, а там нагонят нас Те, кем был выполнен суровый ваш приказ.

Гермиона

Что сделали они!

Орест

Горячность им простите; Конечно, не моей вооруженной свите, А мне пристало бы с эпирцем счеты свесть, И должен был он знать, что это ваша месть, Но пусть вам радости не омрачит досада: Ведь я душою был отважного отряда; Я в храм послал его. Гордиться вы должны: Теперь вы наконец сполна отомщены! Никто иной, как вы…