Технотьма Пароль: "Вечность"
Шрифт:
* * *
— Тут за пустырём пятно некрозное есть. — Присев на краю ямы, Бурнос смотрел на меня сквозь решётку. — Там когда-то Надим Тесак жил. У него в хибаре стволов немерено. Но накрыло хибару его — и всё, и нема Надима! Пару раз видали, как он там ходил, дёргался, весь в коросте. Потом пропал… может, в доме у себя лежит, сгнил уже. А стволы до сих пор внутри. Вот ты нам их и принесёшь, парняга. — Настроение у главаря кетчеров было, судя по всему, отменное, отчего он стал разговорчивым. — Думаешь, не знаю, о чём щас думаешь? Знаю! Но пятно там небольшое, ты из него никуда не денешься, мы вокруг будем. Заляжем и целиться в тебя станем, ничего не
— Оружие у Надима, выходит, целиком железное было? — перебил я. — Интересно, хочу посмотреть.
Он озадаченно спросил:
— Чё?
— Ты говоришь — некроз только железо не трогает. Но хочешь, чтоб я оружие Надима принёс. А оружие из чего? Ствол там, затвор… А приклад? А ложе? Они ж деревянные, Бурнос.
Он покрутил головой, почесал выступающий вперёд подбородок и заключил:
— Соображаешь, наёмник. Ну, вообще, некроз не только железо, он и ещё кое-что, говорят… Стекло там… Не, точно, пропало Надимово оружие! Ладно, не важно, монеты всё одно нам доставишь. А потом мы тебя в другие места свезём. Говорят, некроз на Пустошь наступает, пятен всё больше. Будешь хорошо работать — буду тебя кормить и почти не бить, сечёшь?
Я покачал головой:
— Ты меня не заставишь на себя пахать, Бурнос.
Он засмеялся:
— Заставлю. Ты не знаешь ещё, на чё Сип наш способен. Он, понимаешь… — главарь кетчеров доверительно склонился ниже, упёршись руками в прутья решётки, — людей мучить оченно любит. Такой от нрав у мальца. Как-то фермера одного покалечил, кожу с него… Мои уже говорят: «Сип, добей его, чё он орёт, спать же мешает», а этот садюга… Три дня фермер орал. И ты орать будешь, тем паче зол он на тебя. Слезами кровавыми умоешься, шкуру он с тебя живьём снимать станет, суставы дробить… Сам умолять меня начнёшь, чтоб пустил в пятно, работать позволил и от Сипа защитил. Ну ладно, парняга, до утра тут сиди, а потом решим, чё да как.
Он встал, шагнул прочь, и тогда я сказал:
— А ты ей поверил, да, Бурнос?
Главарь вновь показался над краем ямы.
— Чё? — подозрительно спросил он.
— Девке поверил, что она дочка Тимерлана?
— А почему бы мне ей не поверить?
— Ну ты наивняк, кетчер! — Я насмешливо смотрел на него. — Да ты на неё глянь: шлюха обычная. И вот такая вот — дочь самого Тимерлана?
Я понятия не имел, кто такой этот Тимерлан, то есть ясно было, что он главарь Меха-Корпа, но что это за Меха-Корп, я не ведал, а раз так, то не знал ничего и про Тимерлана. Но надо было что-то делать, а других путей, кроме как сбить кетчера с толку, пока что не наблюдалось.
— Одета нормально, — возразил он, — говорит умно, шлюхи дорожные так не болтают складно. Главное, деньги у неё есть. Откуда у шлюхи деньги? Врешь, наёмник.
Я поднял руку, собираясь покрутить пальцем у виска, но сообразил, что для Бурноса этот жест может оказаться бессмысленным — вдруг здесь так никто не делает? — и сплюнул на дно ямы.
— Болтает складно, потому что любовник у неё из этих… Короче, лекарь он был, учёный сильно. Книжки всякие читал, в науках соображал, а она с ним жила. Ты знаешь, что такое «науки», Бурнос? Сам подумай: ну откуда дочка самого Тимерлана здесь возьмётся? Как она попала на эту свалку вашу? С каким-то наёмником, без охраны, без ничего…
—
— Объясню, — уверенно сказал я. — Уже объяснил: она шлюха обычная. Последний год с одним лекарем богатым жила…
— Чё? — перебил кетчер.
Я быстро повторил про себя только что произнесённые слова. Что не так? Слово «лекарь» ему знакомо, а больше вроде ничего такого…
— Чего это ты щас сказал, наёмник? Что это за… этот… гог?
— Год… — Тут я слегка растерялся. У них что, вообще другое исчисление времени?
— Да, вот оно. Чё оно такое?
— Ну… Так в местах, откуда я, время меряют.
— А откуда ты?
— С побережья.
— Откуда? С какого ещё по-бе-режья? Ты дурман-травы, часом, не курил сёдня с утра, парняга? Такое несёшь… И хочешь, чтоб я тебе верил?
Решив, что единственное спасение для меня сейчас — решительность, я заявил:
— Хочу — не хочу, а главное, что правду говорю. Юна последний… последнее время с богатым лекарем жила. Потом мы с ней сошлись. Я всякими разными делами промышлял… На мутафагов охотился, ну и другими. И мы её любовника грабанули. Хотели только денежки унести ночью, но так вышло, что убили его. Проснулся старик не вовремя, пришлось мне его пристукнуть. В ту же ночь ушли, сам понимаешь: оставаться после такого нельзя было. В Москву пошли. То есть сначала ехали, потом шли… А когда она вас увидала — решила предать меня. И тебя потом так же предаст. Она та ещё стерва, Юна моя. Понял, кетчер?
Несколько мгновений он смотрел на меня, потом развернулся и ушёл.
Солнце село, в яме стало темно, но вскоре наверху зажгли факелы, и отблески огня упали на отвесные земляные стены. Яма эта находилась сразу за большим мусорным холмом позади двухэтажного дома. Я слышал приглушённые голоса кетчеров и обитателей Серой Гари, треск факелов, даже тихий скрип лавок и звон посуды, доносящиеся из дома.
Приподнявшись на цыпочках, я вытянул руки — до накрывающей яму решётки всего ничего, если подпрыгну, ухвачусь за прутья… Но что дальше? Углы решётки приварены к железным столбам, врытым в землю, её не поднять. Ближе к краю — люк, закрытый на засов с большим висячим замком. Отсюда я смогу дотянуться до него, если повисну на одной руке, а вторую просуну между толстыми квадратными прутьями, только толку от этого никакого…
Факел загудел на ветру, в яме стало светлее, и на фоне неба возникла голова с гребнем волос, украшенным лезвиями и заточенными кусками арматуры.
Сип присел на краю ямы с факелом в одной руке и цеповой плетью в другой и стал покачивать ею. Грузила на концах зазвенели, залязгали, ударяя по прутьям.
Я уселся на дне, поджав ноги, привалился спиной к стенке. Сип наблюдал за мной. Глаза, поблескивающие в свете факела красным, напоминали звериные.
Раздались шаги, и на краю ямы появился Бурнос.
— Паскуда! — выдохнул он. — Мутафага тебе в задницу, наёмник… Сбрехал мне! Девчонка печать Корпорации показала! И свиток… Я-то читать не умею, но Манок наш в грамоте соображает! Она из Меха-Корпа, точно это! И она нам всё объяснила… Ты на самоход её напал, убил охранников, её саму хотел продать в бордель в Кевоке, да с пути сбился! Ну, паскуда, радуйся, что неохота мне щас в яму лезть… Утром тебя отделаю — в пятно на карачках поползёшь, понял?!
Он отскочил и снова появился на краю ямы с большим камнем в руке. Замахнулся. Я нырнул вперёд, и камень врезался в землю, едва не задев мою спину.