Тело угрозы
Шрифт:
Эта тема для собеседника вовсе не была маловажной, поскольку лаж-то был уже получен, и…
– А-а, вот что… Насчет этого не турбуйся, Федор Петрович, так далеко вряд ли зайдет. Пока речь о том, чтобы поднять голубя мира – пусть слетает туда и обратно, только после этого будем серьезно обсуждать. А сейчас пока дым идет только от звездочетов, в разрезе – почему голой задницей не смогли ежа убить.
Теперь все становилось более или менее ясным.
– Слушай, твое высокопревосходительство, я через часок поеду через Арбатскую –
Генералу очень не хотелось светиться с Кудлатым. Однако увяз коготок.
– Боюсь, не получится…
– Отказа не принимаю. Понимаешь, я снова к немцам еду – похоже, надолго. Так что когда еще встретимся. А надо кое-что обозначить на будущее.
– Ты не человек, а березка какая-то, – сказал генерал. – Банный лист: пристал так, что не отдерешь.
– Не знаю, – ответил Кудлатый, – я дубовые веники употребляю. Так что скорее дуб, а не березка. Только не военный дуб, понял? Буду ждать тебя. Отказы не принимаются даже в письменном виде.
– Считай, что уговорил…
– Ну наконец-то! – сердито буркнул Федор Петрович, когда человек, которого он ждал со вчерашнего вечера – вызвал сразу после генеральского обеда, за которым окончательно овладел информацией, – когда человек этот предстал наконец пред его пронзительными очами. – Ты что – отсыпаться туда ехал или дело делать?
– Так послушай, Федор Петрович!..
– Захлопни варежку. Дыши носом – глубоко, три вдоха, три выдоха… Три. Все. Теперь базар – спокойно и по порядку. Отправка есть? Верхом, низом?
Прибывший ответил – теперь уже почти вовсе спокойно:
– Полный порядок. Отправка – завтра, в четырнадцать по тамошним ходикам. Верхом.
– Вот холера! – Так отреагировал на сказанное Кудлатый. – А мы планировали, исходя из автодорожного. Придется срочно переигрывать. Может, там кто-то прокололся? Из наших?
– Не. Там я один только и был. Заторопились, видно.
Федор Петрович и сам сообразил: конечно, новая информация, серьезная угроза заставила Гридня поспешить – да разве одного его?
– Ладно. Излагай детали.
– Машина заказная, чартерная то есть, пришла туда три часа назад – я все сделал и сразу вылетел к вам.
– Ты вылетел! Счастье-то какое! Тьфу. Почему они не сразу обратно, а только завтра?
– Потому что не муку везут. Груз тонкий, хрупкий, и они всю ночь провозятся, чтобы все как надо укрепить, расчалить там, в общем – довести до ума. И отдых нужен – не железные. В общем, завтра в два часа по-ихнему.
– Так. Дальше?
– Дальше – полетят.
– Дурак. Где посадка будет? По их раскладу?
Прозвучало название небольшого аэродрома в Подмосковье – не из тех, куда прилетают «Дельты» и всякие «Эр-Франсы», а на каких базируется сельхозавиация – когда она есть, конечно, – и приземляются также поршневые транспортники с небольшим
– Стоп, стоп. Не вошел. В Колокольске же армия властвует – почему же туда, а не сразу на Кавказ? Хотя – постой… Ага: просек…
И в самом деле все оказалось яснее ясного: Гридень хочет сэкономить время не только на доставке-установке инструмента, но и на прохождении информации: Гридень – в Москве, значит, и результаты с инструмента будет получать за минуты, без пауз.
– Значит, вот куда привезут…
– Только – я потолковал с пилотом – их там надежно прикроют. Встретят.
– Да уж надо полагать. Значит, потолковал? И что?
– Тридцать штук.
– Когда у тебя связь с ним?
– Да в любое время. Мобильником.
– А куда – ты сказал?
– А как же.
– И?..
– Без проблем.
– Скажи – все концы там же, как только сядет. И успокой: там тоже крыша будет – еще лучше даже.
– Сейчас сделаю.
Федор Петрович немного расслабился в кресле. Усмехнулся слегка.
Вот такие пироги будешь кушать, Александр Анатольевич. А смотреть в твою трубу – или в зеркало, что у тебя там, – будут наши люди. Съешь? Ну а куда же ты, умник великий, денешься? Это тебе не девчонок красть!
3
Насчет своего гостя Столбовиц теперь на какое-то время успокоился. Лу не надо учить, как укладывать мужиков в кровать, а уложив – окутывать паутиной своего обаяния и умения; сразу от нее вырваться просто невозможно, это Столбовиц хорошо помнил, – разве что через времечко, когда что-то начнет уже приедаться. Но этого времени должно хватить. Помешать может только какая-то необоримая и неожиданная сила, однако ей вроде бы и неоткуда было взяться. Нет, эту проблему, кажется, удалось решить. И если бы она оказалась единственной…
Однако черта с два.
Настоящая проблема заключалась в том, что Столбовиц работал одновременно на двух – нет, «хозяев» – это грубо, да и не вполне соответствует действительности; на двух заказчиков, скажем так. При этом один из них был (для тех, кто имел право знать это, разумеется) как бы официальным, второй же, хотя был, по сути дела, главнейшим, сильнейшим и перспективнейшим, – второй не желал и не должен был светиться нигде и никогда. Интересы заказчиков часто совпадали – тогда все было просто. Еще чаще они вообще лежали в разных плоскостях; то была просто благодать. Но – пусть и изредка – возникали такие ситуации, когда оба нанимателя концентрировали свой интерес на одной и той же точке или фигуре – но при этом с противоположными намерениями. Вот когда приходилось крутиться волчком, чтобы не вызвать не то чтобы огня на себя, но даже и тени подозрений чтобы не возникло.