Тёмная сторона
Шрифт:
Еще через полчаса все было закончено. «Прооперированные» игрушки неподвижно лежали на кожаном диване, в кресле, и прямо на полу: слишком уж их было много, чтобы все могли разместиться с комфортом. Друппи так на нас обиделся, что сладко уснул в том самом дальнем углу, куда ему пришлось забиться под грозным взглядом сэра Лонли-Локли. Впрочем, его перемазанная клубникой морда выглядела вполне счастливой.
– Теперь мы с тобой должны ненадолго оставить этих ребят в покое. – Устало сказал я Шурфу, окидывая изумленным взглядом сюрреалистическую панораму холла. – Хочешь еще чаю? Или можем подняться в библиотеку, ты же любишь рыться в книгах… – Это предложение вырвалось у меня совершенно машинально, а потом я с удивлением понял, что не соврал: на антресолях, над третьим этажом этого дома действительно была какая-то библиотека, и я всегда знал о ней – то есть не я, а та незнакомая часть меня, которая вспоминала
– В библиотеку? – Ошеломленно переспросил Шурф. – Дырку над тобой в небе, Макс! Какая библиотека? Неужели…
– Увидишь. – Улыбнулся я. – Если мы с тобой действительно забрели на изнанку Темной Стороны… Знаешь, наверное это действительно та самая мифическая библиотека короля Мснина, о которой ты мне рассказывал. Сейчас и проверим.
Я решительно развернулся и зашагал наверх по скрипучим деревянным ступенькам лестницы, на ходу машинально нажимая на кнопки выключателей: мои руки каким-то образом помнили, где они находятся. Белые матовые шары озаряли наш путь тусклым светом, под мутным стеклом абажуров скрывались самые обыкновенные электрические лампочки, каких полным-полно на моей «исторической родине», да еще и проклятые шестидесятиватки, которые я, честно говоря, ненавижу…
Мы поднялись на третий этаж, а потом – на антресоли. Последняя лестница была не только скрипучей – темные деревянные ступеньки опасно пружинили под нашими ногами. Пол на антресолях оказался таким же шатким и ненадежным, как лестница. Мне даже нравилась эта маленькая гипотетическая опасность: если бы не занудный скрип половиц, наше блуждание по дому было бы слишком похоже на один из моих сумбурных снов, а неприятное ощущение нескольких метров пустоты под тонкими досками пола давало мне почти абсолютную уверенность в реальности происходящего, не знаю уж почему…
– Макс, ты был совершенно прав. – Восхищенно прошептал Лонли-Локли. – Стеллажи с книгами вдоль стен… Это библиотека!
– Нет, это просто стеллажи со старыми книгами. – Я почему-то говорил шепотом. – Настоящая библиотека дальше. Видишь эту маленькую белую дверцу вон в том углу?
– Нет. – Вздохнул он. – Не вижу я никакой дверцы. Наверное вход в библиотеку существует только для тебя… Ты собираешься туда зайти?
– Конечно. – Решительно сказал я. – Если уж меня сюда занесло… Подождешь меня здесь? Я быстро.
– Я подожду. – Кивнул он. – Пороюсь в этих старых книгах, может быть найду что-нибудь интересное – чем только Темные Магистры не шутят!
– Надеюсь, ты хорошо проведешь время. Тебя же хлебом не корми – дай поглумиться над содержимым чужих книжных полок! – Я улыбнулся ему и открыл обшарпанную белую дверь, такую маленькую, словно она была дверцей старого малогабаритного холодильника. Мне пришлось проползать туда на четвереньках, посему я так и не смог оценить значительности происходящего, впрочем, оно и к лучшему…
Там, куда я попал, царил нежный уютный полумрак, какой бывает только в самом темном углу очень просторного помещения в пасмурный весенний день. Я поднялся на ноги и огляделся. Это выглядело именно так, как я всегда представлял себе таинственную «библиотеку наверху» – в те ночи, когда протирал своим призрачным задом красный бархат кресла на первом этаже этого странного дома. Ни окон, ни стен, ни потолка – если они и имелись, то терялись в мерцающем тумане, который показался мне настоящим хозяином этого склонного к скрытности местечка – так что к моим услугам были только зеленые ковровые дорожки на полу и стройные ряды стеллажей с книгами – на мой вкус, это и есть самая умиротворяющая разновидность бесконечности… Я сделал несколько неуверенных шагов вперед. Искаженные перспективы пространства библиотеки кружили мне голову, и честно говоря, я здорово боялся отойти от двери: ситуация не вполне подходила для того, чтобы позволить себе сомнительную роскошь застрять здесь навсегда. Аллах с ним, со мной, но кто-то должен был доставить домой, в Ехо, пять дюжин заколдованных бедняг, в настоящий момент медленно превращающихся в настоящих живых людей на первом этаже этого безумного памятника архитектуры – во всяком случае, я здорово надеялся, что именно это с ними и происходит! Непослушные ноги занесли меня куда-то влево, и я со всей дури врезался в тупой угол письменного стола – понятия не имею откуда он здесь взялся! Но стол был самый настоящий, равно как и грядущий синяк на моем левом бедре: я заранее представлял себе его роскошные лиловые переливы! Кое-как справившись с детским желанием взвыть дурным голосом, я с ненавистью уставился на полированную поверхность своего обидчика. На столе лежал лист плотной голубоватой бумаги, исписанной довольно мелким почерком. Крупными буквами была выведена только первая строчка:
«Я очень рад, что ты все-таки добрался до библиотеки.» – Мои глаза наконец-то сползли на вторую строчку, а дальше дело пошло гораздо легче.
«А теперь несколько дружеских советов, исключительно практического свойства. Во-первых, тебе не стоит разгуливать по библиотеке: я не уверен, что ты уже готов к такой прогулке. Не спеши, всему свое время. Во-вторых, не пытайся отыскать здесь свою ненаписанную книгу: насколько я знаю, в свое время тебя посещала такая сумасшедшая идея. Все равно, у тебя ничего не получится, а если бы и получилось… В общем, воздержись, ладно? Можешь продолжать таскать мои книги, пользуясь Щелью между Мирами, если тебе так уж приспичило – никаких возражений. Но вынести какую-нибудь книгу отсюда под мышкой – и думать забудь!»
– Можно подумать, нашли самого великого клептомана всех времен и народов! – Обиженно сказал я вслух. Ответом мне было тихое призрачное хихиканье, оно звучало отовсюду, и показалось мне самым ужасным звуковым эффектом во Вселенной, так что я испуганно заткнулся и снова принялся за письмо.
«Впрочем, это не касается книг, которые стоят на антресолях за пределами библиотеки. Это – самые настоящие книги, их действительно написали реальные люди, не знаю, правда, зачем они это сделали. Можешь выносить их пачками. Хотя я весьма сомневаюсь, что ты обнаружишь там что-то интересное… А теперь третий совет – тот, который тебе по-настоящему нужен. Вам не обязательно уходить отсюда той самой дорогой, которой ты пришел в это место по следам моего глупого мышонка. Кстати, если уж я употребляю выражение «не обязательно», как правило это значит: нельзя. Но ничего страшного: иногда любая дверь, открытая в темноте, становится Дверью между Мирами – тебе уже доводилось убедиться в этом на собственном опыте, помнишь? Не думаю, что на сей раз тебе действительно подойдет любая дверь, поскольку тебе предстоит путешествовать в очень большой компании, но сад за домом обнесен оградой, и в этой ограде есть одна лазейка – именно то, что тебе нужно. И последнее: когда ты влипнешь в подобную историю в следующий раз, тебе придется обходиться без моих полезных советов. Давать советы вообще не в моих правилах, но на сей раз мне поневоле приходится помогать тебе. В конце концов, это была моя блажь: призвать в Ехо эту безумную мышь из Красной пустыни Хмиро и ее сумасшедших слуг. Считай, что это письмо – мой способ извиниться.»
Ниже следовала неразборчивая подпись. Разумеется, я и без того понял, что письмо написал король Мснин – кто же еще! А еще ниже следовал постскриптум, явно нацарапанный в спешке, почти так же неразборчиво, как подпись. Я несколько минут вглядывался в маленькие неровные буквы и наконец прочитал, что там было написано.
«Не пытайся понять, почему тебе знакомо это место: у тебя все равно ничего не получится. Постарайся убедить себя в том, что оно тебе просто снилось, как и многие другие удивительные места. Может быть, когда-нибудь потом… Не спеши, сэр Макс, не так уж это интересно – все понимать. И вообще ни с чем не спеши, если сможешь, конечно. Это и есть самый полезный из моих советов, имей в виду!»
Я аккуратно сложил листок бумаги, немного подумал и решил, что его следует сжечь: взять письмо с собой я не решался, а оставлять его здесь мне почему-то не хотелось. Наверное я очень боялся, что если адресованное мне письмо останется на этом столе, сюда ежедневно будет приходить какой-нибудь «дорогой Макс», пугающе похожий на меня самого. Эти ребята будут внимательно читать письмо, класть его на стол и уходить по своим делам, и так будет всегда… Господи, кажется у меня окончательно поехала крыша! Короче говоря, я старательно сжег письмо. Голубоватая бумага горела медленно и неохотно, но она все-таки сгорела. Я не удовлетворился этим фактом, а тщательно растер обугленные клочки, и окончательно успокоился только в тот момент, когда застал себя за вдумчивым созерцанием собственных перепачканных пеплом ладоней.