Темница тихого ангела
Шрифт:
– Вообще-то полагается, но сейчас не хватает людей по штатному расписанию, к тому же многие в отпусках, другим приходится по две смены подряд отдуваться. А потом, всегда можно будет сказать: зачем конвоировать покойника? Ведь он не убежит.
– А врач – надежный человек?
– Вполне. Он прежде в Белозерской больнице работал, но попался на продаже наркотиков. Его под суд отдать хотели, но я отмазал. С работы погнали, а я к себе взял – он классный специалист. Тут одна осужденная буянить начала, так он ей вколол что-то, она на пять часов вырубилась. Мы думали, совсем баба загнулась. Но она ничего – пришла в себя и, что самое главное, до сих пор спокойная. А когда та же Рощина вены себе
– Никто и не собирается.
Зазвонил телефон. Это была Алиса.
– Когда ты вернешься? – спросила она. – Я очень скучаю без тебя.
– Я тоже, но дел по горло. До конца недели не приеду – это точно. А потом позвоню и предупрежу, чтобы ты могла встретить меня на вокзале.
– Постарайся пораньше.
Разговор закончился. Пятаков сквозь брюки ощупывал пачки в карманах.
– Вообще я быстро решу все вопросы, – сказал он. – Медлить нет смысла, а то начнут люди из отпусков возвращаться, да и погода может испортиться. Доктор в запой уйдет. На следующей неделе я вам позвоню и скажу, что книгу вашу прочитал и попрошу еще одну подарить. Это будет означать, что все готово.
Глава вторая
Николай на такси подъехал к воротам дома Шабановых, рассчитался с водителем и вышел из машины. Калитка была закрыта. Пришлось стучать в тонированное стекло будки. Через какое-то время замок щелкнул, Николай отворил дверь и вошел на территорию. Он оглянулся и увидел, как в будке охранник пытается связаться с кем-то по селекторной связи.
Николай обогнул бассейн, прошел мимо мокрых после недавнего дождя пальм. Оказавшись возле дверей, ведущих в апартаменты Алисы, вставил ключ в замочную скважину, вошел, хотел позвать Алису, но удержался. Поднялся на второй этаж, пересек просторный холл, оказался в коридоре, остановился на мгновение перед спальней, прислушался – внутри звучала приглушенная музыка. Николай толкнул дверь и вошел.
И остолбенел.
На постели лежал крупный мускулистый парень.
– Ой, – смутился незнакомец, пытаясь прикрыть одеялом свою наготу, – я это… случайно здесь.
– Я так и подумал, – кивнул Торганов. – Я знаю, кто здесь лежит обычно.
Музыка доносилась из ванной. Алиса, судя по всему, наслаждалась в бурлящих струях джакузи.
– Так я это… пойду, что ли? – спросил парень.
– Алексей Мытарев, если не ошибаюсь? – догадался Николай.
– Ага, – кивнул известный хоккеист, пытаясь одновременно прикрыться одеялом и подняться.
– Ну и как там в Канаде?
– Так это… хорошо там: тепло, солнце светит, листья все еще зеленые на деревьях.
Мытарев поднялся, а Николай удивился:
– Алексей, ты спешишь куда-то?
– Да вроде нет.
– Тогда чего тебе улетать на ночь глядя? Оставайся, а я свои вещи заберу и к себе домой поеду.
Хоккеист опустился на кровать, а Торганов вошел в гардеробную. Снял с полки чемодан, побросал в него свою одежду и вышел. Хоккеист натягивал на себя узкие джинсы.
– Провожать меня не надо.
Мытарев послушно опустился на кровать.
Открылась дверь ванной комнаты, на пороге появилась Алиса в коротком махровом халатике.
– Ой! – испуганно вскрикнула она, увидев Николая.
И снова спряталась.
Торганов постучал в дверь.
– Прости, что не предупредил. Пока, любимая.
Он вышел в коридор. Обида душила его. Конечно,
Николай вступил на лестницу и начал спускаться вниз.
– Погоди! – крикнула Алиса.
Торганов обернулся и увидел ее все в том же красном халатике, стоящей на верхней ступеньке.
– Ты что, обиделся? – крикнула она.
– Не знаю.
– А ты подумал, каково мне было, когда ты потащил Мишел в свою квартиру? Мне выть хотелось от ревности.
– Поехала бы вместе с нами, чтобы убедиться, что ничего не было и не могло быть.
– Я не хочу унижаться.
– Прости, мне тоже не хотелось быть униженным, но, видимо, в том, что произошло сегодня, в большей степени виноват я сам. Прощай!
Николай повернулся и продолжил спускаться.
– Передачу о тебе зарубили! – крикнула Алиса. – Якобы из-за низкого профессионального и творческого уровня. А передача классная получилась! Вот я и вызвала Мытарева.
– С ним у тебя все будет замечательно.
Николай подошел к двери и все-таки не удержался, обернувшись, посмотрел наверх. Но увидел только длинные ноги Алисы.
– Я люблю тебя, – крикнула она сквозь плач, – люблю! Еще до того, как мы познакомились, любила. Не уходи! Я прошу…
– Addio, mio amore e sbagliato! – бросил Николай.
Дверь во двор открылась, и сквозь резкий звук сверху донеслось:
– Я умоляю тебя…
Дверь захлопнулась. И вовремя, потому что он не смог бы оставить ее рыдающей. Почему пришли на ум итальянские слова? Он хотел когда-то съездить в Италию, начал было учить язык, но потом бросил это пустое занятие: на поездку в Европу не было денег.
Прощай, моя неверная возлюбленная!
Почему он попрощался с ней по-итальянски? На языке, почти незнакомом ему? Вероятно, оттого, что не нашел бы русских слов, таких же мягких и прекрасных.
Человек любит украшать свою жизнь чужими мыслями и словами. Куда проще в минуты собственной печали и горя поцеловать чужие слезы.
Глава третья
Он не верил сам в осуществление того, чего желал сейчас более всего. Можно мечтать о славе и дождаться ее, можно мечтать о любви красавицы, и красавица сама придет к тебе не только во сне, можно мечтать о власти и богатстве – в этом нет ничего нереального, но нельзя придумать человеку иную судьбу взамен той, что дана ему при рождении случайным расположением озлобленных на людей звезд. Что такое судьба? Жизненный путь? Но откуда и куда? Или это постижение мира, данное в ощущениях страдания и боли? Можно идти по жизни, словно карабкаясь в гору от подножия к вершине, задыхаясь от нехватки кислорода, чтобы потом, взобравшись на самый верх, не увидеть вокруг ничего: ни чистого неба, ни солнца, ни легких облаков, ни птиц, никого, кто мог бы согреть твою душу любовными объятиями или добрыми словами. Зачем лезть куда-то, желая возвыситься над другими, зачем стремиться к цели непонятной и призрачной, зачем спешить и шарить в тумане, рискуя сорваться во мрак и небытие? Истинно ли то, что все люди одарены счастьем при рождении, а потом каждому воздается по делам его? Кому-то воздается, а у кого-то отбирается? Но ведь есть такие, у которых и забрать-то нечего, кроме тоски и отчаянья. Почему судьба человека порой зависит от злой воли других людей – подлых и грязных, завистливых, любящих управлять чужими жизнями ради единственной радости для самих себя – стоять на вершине?