Тень дракона
Шрифт:
Ее отъезд, казавшийся катастрофой, теперь выглядел… Теперь он никак не выглядел. Просто отъезд. Просто Вита вдруг вышла из комнаты, а из зеркала вышло ее отражение.
А сам он? Сам Евгений Шатов? Кто он? Может быть, и его тоже увезли? Настоящего Шатова увезли, а в квартире оставили его отражение. Или его манекен, в который вложили несколько другие черты. И манекен стал жестче и злее.
Хотя почему манекен? Марионетка.
Шатов посмотрел на свои руки. Веревочек нет. Или он их просто не видит? Может быть, марионеткам просто не дано видеть свои веревочки?
Тогда их слишком много, желающих управлять движениями Шатова. Дракон, Хорунжий, Сергиевский… Как только веревочки не перепутываются?
Или все-таки перепутываются?
И у него едет крыша. Он получает разные команды, веревочки дергают в разные стороны. Путаница. Страшная путаница вокруг него и страшная путаница внутри.
Он больше никому не верит. Он даже себе не верит. Ему все хотят помочь? Даже Дракон хочет ему помочь…
Шатов остановился перед книжным стеллажом.
Нужно что-то предпринимать. Что-то такое, что разом оборвет все эти шнурочки и веревочки, даст возможность действовать самостоятельно.
Скрипнуло за спиной. Вика открыла дверь в комнату:
– Тебе что-нибудь нужно?
– Побыть одному, – резко, слишком резко ответил Шатов.
Вика молча закрыла дверь.
Обиделась? Ну и хрен с ней, с обидчивой. Перепихнулись и что теперь? Он должен все время плясать вокруг нее на цыпочках? Хватит, наплясались. Жаль, что Виты нет, он бы и ей сказал все, что думает по поводу такого заботливого отношения.
Черт, это первый раз, когда он плохо подумал о ней. Нельзя так. Нельзя. Вита – это его точка опоры. Только она одна… Если бы тогда летом Дракон не угрожал ее жизни, Шатов бы не нашел в себе силы выжить. Если бы она сейчас была рядом. Он бы не искал себе опору в злости. Он бы…
– Я принесла тебе телефоны, – сказала Вика.
Телефоны. Сотовый и домашний, с длинным шнуром. Вика оставила их на стуле возле двери, словно не желая входить в комнату.
– Спасибо, – сказала Шатов закрывшейся двери.
И ладно, обижается – пусть обижается.
Шатов сел за письменный стол поставив телефон справа от себя. Мобильник – слева. Можно устраивать соревнования – кто первый позвонит, Дракон или Сергиевский.
А пока можно подумать. Именно ту мысль, которую он не высказал в разговоре с Хорунжим. Хитрый и проницательный Хорунжий все-таки въехал в то, что Шатов не договаривает, но пусть он идет подальше со своей догадливостью.
Тир.
Воспоминание детства, обернувшееся вдруг ночным кошмаром. Очередь желающих убить ближнего своего. И платящих за это большие деньги. Целый советский червонец.
Длинющая очередь из людей, сладострастно сжимающих в руке денежку. Дядя, а можно я его просто ножичком пырну? Можно деточка. Плати, деточка, и режь их хоть всех.
И деточка бьет ножом, или поджигает дом, или стреляет. А если деточке нравится, то она затягивает петлю или кастрирует. Был ведь такой случай у Дракона? Был.
Вот тогда все становится на свои места. Абсолютно все!
Есть Дракон, который оказывает людям услуги. За деньги можно купить все. Крутые пацаны уже задолбались ездить в Африку на сафари, чтобы всадить пулю в пыльного тамошнего льва или одуревшего от жары буйвола. Душно, далеко, негритоски, больные СПИДом, так что никого и не трахнешь толком. А везти курву с собой – на хрена тогда вообще ехать?
И вдруг такой замечательный аттракцион. Заплатил, Дракон получает бабки и выводит тебя на цель, в зависимости от твоего желания.
Беззащитную девчонку – сколько угодно. Она так смешно будет корчиться в кафе, умирая от яда, который ты подсыпал ей в кофе. А еще можно догнать беднягу по пути домой и врезать ему по голове обрезком трубы. Это если тебе нравится звук лопающегося черепа.
Это ведь возвышает над толпой. Говорят, сразу после революции кто-то из русских поэтов-лириков получал по дружбе от чекиста Блюмкина приглашения на расстрелы. И даже сам принимал в них участие. Какой богатейший опыт для инженера человеческих душ!
Они могут все! После этого возникает чувство окрыленности, почти всесилия.
Шатов пробарабанил что-то пальцами по столу.
Может быть? Вполне. Вон по этому поводу снято множество фильмов и написано громадное количество книг. Выпускают человека и ну его гнать по тайге! Только потом один из загнанных оказывается супер-пупер-героем, бойцом спецподразделения, или ему просто нечеловечески везет по воле автора, и он героически уничтожает организаторов охоты.
Все это слишком похоже на кино и книги. За одним небольшим отличием.
Зачем гнать зверя? Зачем предупреждать, что его хотят убить? Просто выследить. И просто убить. Ведь сколько существует прекрасных видов охоты. По уткам, из засады, капканы… Зачем рисковать?
Ведь если жертва знает, что ее гонят, то она может и убежать вдруг. Кроме того, заказчики будут знать организатора охоты в лицо. Кроме этого нужно иметь штат помощников, организующих похищение и транспортировку будущей добычи.
А если Дракон придумал все по-другому? Есть город, есть люди. Они живут и ничего не подозревают. А есть Дракон, который решает организовать небольшой бизнес. Крохотный такой. Человека на три – четыре в месяц.
Он называл себя охотником? Фигня. Он, скорее, егерь. Организатор охоты. Приезжий может даже не знать Дракона в лицо. Он приезжает в город, селится по определенному адресу. Хотя бы в той самой квартире над «Севером». И ждет сообщений.
Можно даже, чтобы в самой начале охоты он получил сотовый телефон и в дальнейшем общался с Драконом только так.
По телефону ему сообщают координаты жертвы. По телефону принимают от него информацию… или даже не так.
Шатов встал из-за стола и подошел к окну. Снова дождь. Сад во дворе напоминал акварельный пейзажик, забытый кем-то под дождем. Капли падают на нарисованные листья и заставляют их сбегать ручейками и каплями в желто-коричневые лужицы.