Тень Реальности
Шрифт:
– И где это наш клерк шлялся? – поинтересовался лохматый вкрадчиво.
– Тебе какое дело? – Сергей поставил пакеты на пол. – Помоги лучше.
– Сам справишься, – ощерился без тени веселья Шириханов, рассекавший по квартире ещё и в уличной обуви: отталкивающего вида ботинках на толстой подошве со стальными, затупленными носами. – Dis bonjour `a ta tra"inee 43 , мозгоправ.
– Это по-французски? – машинально вздёрнул брови сбитый с толку Серёга.
43
Передай привет своей шл*хе. Фр.
– Ну, ты ж звездишь на всех языках, – Виктор коротко фыркнул и прошёл мимо, задев ногой – да что там, откровенно пнув – один из пакетов. На пол посыпались яблоки. –
Ругаясь вполголоса, Воронцов прошёл на кухню, подобрав ни в чём не повинные яблоки. И оторопело огляделся, опустившись в так кстати подвернувшееся кресло. Вид был ошеломляющим. Серёга достал телефон, включил, нервно барабаня пальцами по корпусу, пока экран грузился. Выбрал последнее соединение. Виктор ответил не сразу. Было слышно, как борец проворно скачет вниз по лестнице, стуча подбитыми железом башмаками.
– Угу…
– Ты что, стебался, когда звонил мне и гремел посудой?
– Просто пошутил.
– Вить…
Соединение не оборвалось. Телефон отправился обратно в карман под аккомпанемент ожесточённого топота. Сергей поглядел на аккуратно сервированный в духе обстановки стол и тихо сглотнул. Очевидно, накануне подразумевался ужин.
Глава 3.
Виктор проснулся ещё до полудня, как ни странно, неожиданно бодрым, пусть и проспал едва ли часа четыре. Растёр физиономию, нащупал на полу дистанционку от стоящей тут же акустики. Спать не хотелось. И хищные басы, рявкнувшие сокрушительным для нервной системы апломбом, лишь утвердили на стезе агрессивного бодрствования. Вампирский хулиган из тусовки Её Величества драл глотку не хуже коллег-гоблинов из «Дрягвы», но куда веселее. Дурковатый панк – внезапно – воодушевлял и вдохновлял на подвиги.
Потянувшись на смятой постели, Шерхан проворно соскочил на пол, пинком поправил сползший на треть верхний матрас, сгонял в санузел, ощупывая ноющий затылок и саднящие рёбра. Очевидно, напоминали о себе давешние «казаки-разбойники» с двухфазными.
Глубокомысленно почесав живот, борец иронично перекривил обветренный, потрескавшийся рот: что там принято изрекать в подобных случаях бравым копам? «Я слишком стар для этого дерьма»? Tempora labuntur, tacitisque senescimus annis 44 . Покосившись не без злорадства в припылено-смуглый портрет на амальгаме, Шириханов фыркнул, легкомысленно отмахнувшись от побочных размышлений. Labuntur так labuntur. Ничего не попишешь. Даже в этом, лучшем из миров. Бессмертие и пространная молодость – прерогатива антропоидных трансформов и прочей публики. Кесарю – кесарево, а… курям – курево.
44
Время летит, и мы незаметно стареем. Лат.
Но дурацкая мысль ещё какое-то время крутилась на периферии сознания, отравляя утреннюю спортивную рутину. Даже любимая игрушка – красная боксёрская груша в отдельном углу – не особо помогла. Расшвыряв случайные тряпки ногами, Шерхан сосредоточенно отрабатывал удары, плотно сжав челюсти, под навязчивое стаккато внутри головы: «Tempora labuntur. Tempus edax rerum 45 ». Хотя, казалось бы, с разрушениями люди прекрасно справлялись и сами.
Окончательно проснувшись под грохот музыки, взмыленный Виктор поплёлся в душ. В отличие от блондинистого соседа, холодных ванн по утрам он не уважал категорически. Зеркало и глянцевые клапаны кранов моментально запотели. Минут пять, уже намылившись, Шириханов тупо стоял под горячей струёй без движения, наклонив голову и пристально вглядываясь в смуглые ступни. Пена сползала по коже, сворачиваясь галактикой над стоком. Виктор и сам бы не взялся определить, о чём думал в этот момент и думал ли вообще.
45
Всепожирающее время. Лат.
Отмывшись, борец в обёрнутом вокруг бёдер полотенце прошёл на кухню. Задумчиво помялся у холодильника, достал пакет овощного сока и, даже не пытаясь отыскать стакана, отхлебнул. Аппетита, как такового, мужик в себе не обнаружил. А потому, оставив «завтрак» на столе, вернулся в
Спортивный комплекс располагался на пересечении бульвара Малой Консистории и улицы Эржебет. Оборудованный по последнему слову техники, буквально нашпигованный инновациями и строго охраняемый смурными парнями в форменном борцовском камуфляже с драконятками на рукавах. Будто типовые тренажёры и предсказуемые симуляторы могли представлять для неких воображаемых вражеских агентов хоть какой-то интерес. Впрочем, могли. Алгоритмы противодействия многообразной трансмировой преступности постоянно обновлялись и совершенствовались. Если подумать, на обеспечение Статута выделялись колоссальные средства. Виктор, пристроив субик на крытой парковке с мотивационными билбордами по периметру, окинул задумчивым взглядом фасетчатую громаду комплекса, неожиданно остро осознав масштаб. По зеркальным окнам скользили голографические виды неких райских кущ, подчёркнуто, агрессивно обетованных. Птичьи стаи и пугливые единороги (или ещё какая приснопамятная сказочная живность) прилагались, исполнительно бодря сладкую идиллию. Если молва не лукавила, и у Статута имелись некие «хозяева», денег те, мягко говоря, не жалели. В зыбком, призрачном мире Третьей параллели – закономерная предусмотрительность. Шириханов хорошо помнил мрачный ужас восьмилетней давности: бурлящая ненависть непрекращающейся тотальной грызни антропоидных трансформов, Девятки и Церковного Суда, бесплодные попытки Совета водворить обещанные по Большому Договору порядок и неприкосновенность личности. Кишащие рехнувшимися нежитями задворки. И Статут у Синедриона на посылках, исправно расправлявшийся с «врагами рода человеческого», а вернее, с конкурентами Святых Отцов.
Однако, дело Эдвардса не отпускало. Даже отрабатывая стандартную программу, Шерхан сосредоточенно размышлял, как бы половчее к нему вернуться. И, закономерно, от выполняемого упражнения отрешился. Что осознал лишь по удивлённому посвисту Тайфуна. Рыжий Россельмайер – горбоносая детина в серых трениках и майке с красочным принтом воспарившего Иисуса, вооружённого дробовиком – присел на соседнюю скамью, дурковато ухмыляясь:
– Даёшь ты, командир, – добродушно прогудел Тай, разглядывая опустившего гирю коллегу. – Хоть для приличия руку поменяй.
– Чего? – не сразу включился тот. Россельмайер засмеялся, весело щуря яркие зенки:
– Исполняешь, блин, что аж парням неловко. Как машина. Лука, вон, одержимость заподозрил.
Шерхан, проследив взгляд, пожал плечами: боевой расчёт Пилума 46 только что закончил тренировку. Потные богатыри стройной ватажкой топотали в сторону выхода. Какая нелёгкая сподвигла одного из боевиков пообщаться, Шириханов понятия не имел. Но усмехнулся вполне дружелюбно:
46
Спецподразделение быстрого реагирования Статута. Название происходит от лат. pilum, метательное копьё.
– Задумался.
– Ясно, – крякнул Тайфун, продолжая скалиться. И догонять своих, очевидно, не торопясь. – А Волохов где? – Виктор лишь пожал плечами. В конце концов, стеречь напарника в его обязанности не входило. Тай прищёлкнул языком. – Я, это… на самом деле давно подойти хотел… – Шерхан вздёрнул бровь, заинтригованный. Рыжий качок, ухмыляясь, как начинал подозревать застигнутый врасплох борец, смущённо, корчил рожи одна занятнее другой. – Короче, переводиться я собрался. Ну, типа… – лохматый фыркнул. – Да не, ты не подумай. Я в Пилуме на хорошем счету, – заверил дюжий молодец, напряжённо растирая ладонями колени. Один в один – нашкодивший школяр. – Просто мы когда бухали пару недель назад, помнишь, может? Всеслав обронил, типа, про перевод… Вот я с тех пор и думаю. Ты, вообще, как? Ну, есть мне смысл рапорт, там, писать? Возьмёшь к себе?