Теневая месса

Кадышева Дарья

— То есть, это жест доброй воли? — с насмешкой спросил Рихард. — «Бей меня, я был виноват?» Или ты просто прикипел к ней настолько, что готов ей спустить с рук всё на свете?

— Чего ты добиваешься? — сохраняя на лице невозмутимость, спросил Конор.

— Мне просто любопытно видеть, как ты оправдываешься. Ведь не все вокруг слепые дебилы, Конор. Не знаю, что там случилось с тем кольцом, зачем ты отрезал бедняжке палец, но чтобы ты ни делал, ты всё равно себя выдаёшь. Я понял это не только потому, что ты позволил ей ударить себя. Нет… Ты думаешь, что никто не замечает,

но ты смотришь на неё, как хищник, учуявший свежую кровь. Это взгляд мужчины, что противится своим желаниям.

— Ошибаешься, — оскалился Конор.

Рихард упрямо впился в него глазами, будто не опасался в любой момент получить за свои слова нож под рёбра. Угрожающий взгляд на него не действовал. Он слишком хорошо знал Конора.

— Тогда докажи, что я не прав, — сказал керник. — Расскажи мне всю правду о той ночи в шахтах.

Конор смотрел в пламя костра, отыскивая в себе силы для признания. Ему не нужна была исповедь. Но носить невысказанные противоречивые чувства к полукровке в одиночку порой становилось слишком тяжело. Его разрывало надвое желание изничтожить девчонку, унизить её за то, чего он совершенно не понимал, и желание прижать её к себе — так, как обнимал её этим утром волколак. Тоска, которую он испытывал все эти месяцы, стала сильнее. Это просто убивало его.

В какую-то секунду Конор подумал, что Рихарду можно доверять. И почти заговорил.

— Ты слышишь? — оборвал его керник.

Конор слышал. Но, поглощённый своими мыслями, не сразу понял.

Со стороны крепости доносились странные звуки, похожие на крики. Рихард встал и затоптал костёр. Они оба замерли, прислушиваясь. Всё повторилось вновь — нечеловеческий вопль, пронёсшийся к ним через толщину лесной чащи. Затем Конор учуял запах дыма. И это был не запах их костра… Это была удушливая вонь пожара.

Переглянувшись, они бросились к крепости.

Алый просвет между деревьями становился всё ярче. Конор обогнал Рихарда, выхватывая меч из ножен. Он уже знал, что происходило в крепости. Это знание подстёгивало его обратиться в ветер, чтобы как можно быстрее добраться туда.

Минуты, что он тратил на бег, могли стать решающими для чьей-либо жизни. Но отрастить крылья он не мог. Какое-то время спустя он увидел зарево огня за чёрными стволами сосен, обхватившее всё поле его зрения. Но истинный ужас он так и не разглядел, пока не выскочил из-под сени деревьев на охваченную хаосом поляну.

Древо Бога было в огне.

Исполинский тысячелетний дуб горел, как какой-нибудь жалкий прутик, с рёвом отбрасывая свои могучие ветви прямо на крепость внизу. Пламя уже добралось до верхушки и теперь безжалостно пожирало листву, обугливая ночное небо.

Конор замедлил шаг, не в силах отвести от Древа взгляд. Чем ближе он подходил, тем больше ему казалось, что горела не только высокая крона дуба, но и сам небосвод. Он остановился, задрав голову наверх. Огонь пожирал дерево, уничтожая тонкие листья. Ветви накренялись одна за другой, сбрасывая с себя алые искры, которые разносились ветром по округе, остывая лишь у самой земли. Конор надеялся, что те существа, что обитали там, успели спастись.

Рихард пронёсся мимо него, задев случайно плечом, и кинулся к крепости. Вернее, к тому, что от неё осталось. Несколько человек пытались потушить дуб, но и сильный ливень не справился бы с этим. Хижины никто уже не трогал. Остова деревянных домиков пылали так ярко, обваливаясь на глазах, словно сухой хворост, облитый маслом. Вокруг творилась полная неразбериха, люди бегали туда-сюда. Кого-то придавило горящей веткой. Из крепости вынесли чей-то обезображенный труп. Лешие раздобыли откуда-то огромные бочки и плескали из них водой на Древо. Это не давало никакого результата, огонь будто становился с каждой минутой сильнее.

Конор услышал стоны за своей спиной и обернулся. Куштрим упал возле двух маленьких тел, издав нечленораздельный вой. Обгоревший до неузнаваемости Белав не дышал. Но Конор всё ещё слышал слабое сердцебиение Коври, который что-то шептал волхву. Тот тряс посохом, пытаясь спасти мальчика, но было поздно. Есть раны, которые не вылечиваются даже с помощью магии.

Взгляд Коври застыл на лице Куштрима, и волхв зарыдал, отбросив посох в сторону. Обхватив тело ребёнка дрожащими руками, он притянул его к себе и стал гладить по оставшейся части волос.

Башня с оглушительным грохотом рухнула, перекрывая путь к опутанному языками пламени стволу дуба. Послышался новый вой, но уже не горечи, а телесной боли. Конор заметил магичку, расставившую по сторонам руки и отчаянно пытавшуюся спасти Древо. Её заклинания голубыми кольцами сжимались вокруг дуба и уменьшали огонь. Но чары, неспособные удержать такую обширную площадь пожара, лопались с громовыми раскатами. Чародейка насылала новые кольца, с перекошенным от усилия лицом. Из носа текла струйка крови и полосой тянулась по губам.

Она погубит себя.

Росчерк тёмно-бурого — мимо пролетел волк и скрылся в чаще.

— Он выследит их, — пробормотал волхв, прижимая к себе тело Коври. — Выследит….

— Что произошло? — бесцветно бросил Конор, повернув голову в его сторону.

— Они… Они пришли с деревни… Они… — голос старика сорвался, перемешавшись с протяжным стоном.

Слёзы, градом катившиеся по его щекам, заливали бороду.

— Это были крестьяне, — проговорил кто-то сзади. — Из Урута.

Конор обернулся. Перед ним стоял Родерик, покрытый сажей до такой степени, что видны были только глаза. На руках у него покоилось тело Белогора.

Тут Конор сделал шаг к Родерику, отчуждённо глядя в покрытое ссадинами лицо волхва.

— Он… жив?

— Да.

— Полукровка?

Родерик, помедлив, кивнул, и у Конора из глотки вырвался слабый вздох.

Новый рокот. Магические кольца, пытавшиеся погасить пламя, треснули и исчезли. Чародейка качнулась и без чувств повалилась на землю, подхваченная в последний момент Рихардом. Необузданный огонь окончательно перекинулся на крепость, вылизывая древний камень.

— Их было около ста, — вновь подал голос Родерик, остановив взгляд перед собой. — Нёсших караул сразу убили. Зарезали, как свиней. Затем… Древо вспыхнуло слишком быстро.