Тени прошлого

Олейник Станислав Александрович

— Да-а, рация, — с сожалением крякнул Павел, выискивая в помятой пачке целые сигареты, и угощая ими Попова с Васиным.

— Ну и хрен с ней, с рацией, — буркнул, прикуривая Васин, — все равно горы отсюда не пропустят сигнала. Так что есть рация, нет ее, один хрен. И наверняка там, на КП, уже шум подняли, поэтому ждать вертушку нужно.

— Александрыч, наверное, пора выдвигаться, — посмотрел на Павла Попов. Давай, командуй…

— Э нет, Владислав, — Павел внимательно посмотрел на него, — командовать придется тебе. Ты единственный из нас профессионал с солидным боевым стажем, и знаешь, как выпутываться из подобных ситуаций. Так что давай, командуй, если что не так, мы с майором, — он кивнул на Васина, — подскажем.

— Как скажешь, Александрыч, — пожал тот плечами, и сразу подобравшись, обвел всех взглядом.

— Сначала давайте разберемся с оружием. Кто, что имеет. Так, понятно, — обвел он всех взглядом. — Один «ТТ», к нему две обоймы с патронами, — это у меня. Один автомат, и два спаренных к нему магазина, — посмотрел он на Мухина, — четыре пээма, и по две обоймы к каждому.

— Автомат отдашь мне, — посмотрел он на Мухина. — Мы с твоим командиром пойдем впереди, товарищ подполковник за нами, а ты и Губенко, будете замыкающими.

— Ну, мужики, вперед, — скомандовал он, — Скоро стемнеет, а нам нужно как можно быстрее выбраться из этого хренового ущелья. До темноты, нужно найти какую ни есть пещерку, а то околеем к едрене фене. Оружие держать наготове. Те, кто нас «подстрелил», могут находиться рядом.

Все молча, поднялись на ноги. Попов еще раз обвел всех взглядом, посмотрел на небо, бросил взгляд на часы, блеснувшие на руке циферблатом, подмигнул поскучневшему Губенко и, со словами, — с Богом, — первым шагнул в сторону темнеющего между скал провала.

— Ну, вот, Балашиха и пригодилась, — усмехнулся про себя Павел, вспомнив тренировочный лагерь КГБ в Подмосковье, занятия по выживанию на так называемых «курсах по совершенствованию офицерского состава», бессменным руководителем которых был тогда легендарный полковник Бояринов, погибший в декабре семьдесят девятого при штурме дворца Тадж — Бек…

Уже стемнело, когда они неожиданно наткнулись на темный провал между бесформенными глыбами песчаника.

У Попова с Васиным, фонари тогда сохранились. А у Павла он остался в сумке, которая сгорела в вертолете.

— Товарищ подполковник, — услышал он голос Губенко, возьмите мой.

Павел повернулся. Губенко протягивал ему свой, плоский гэдээровский фонарик.

— Спасибо, Ваня, — поблагодарил его Павел, и вслед за Поповым и Васиным пропал в провале.

Костра не зажигали. Да и не смогли бы, вокруг никакой растительности. Ночью никто не спал. Нестерпимый холод не давал сомкнуть глаз.

Утро наступило также внезапно, как и ночь. Если верить карте, которую они рассматривали, кишлак, куда они стремились, был где-то рядом.

И снова в путь. Идти становилось заметно легче, — предгорье постепенно превращалось в равнину. Лучи поднявшегося над предгорьем солнца, казалось, насквозь прожигали одежду.

Вдруг, словно по команде, все остановились. Явственно доносился характерный шум двигателей вертолета. Он, то удалялся и почти пропадал, то становился ближе и громче.

— Я же говорил, нас будет искать, — вскинулся Васин, задирая голову в сторону, откуда доносился рокот.

— Похоже, советское звено подняли на поиск, — поддакнул Попов, задрав в ту же сторону голову.

Но вертолет, вместо того, чтобы лететь в их сторону, неожиданно развернулся, и стал удаляться.

— Смотрите, смотрите! Возвращается! — закричал Мухин, показывая рукой в небо.

Но повернувший было в их сторону вертолет, снова, словно на что-то наткнувшись, сверкнул на солнце матово серым боком, сделал вираж, и снова пошел в сторону дымящихся маревом скал.

— А ну, мужики, тихо! — неожиданно скомандовал Павел.

Где-то, почти рядом, раздались характерные разрывы снарядов и гулкие очереди ДШК. Потом все стихло.

Все переглянулись.

— Похоже, между сорбозами и духами — прокомментировал перестрелку Попов. Поймав удивленный взгляд Васина, пояснил:

— У духов артиллерии нет. А это разрывы снарядов! Вот так-то, авиация! — Хлопнул он по плечу непонимающе смотревшего на него Васина.

— И внимательно посмотрев по сторонам, неожиданно скомандовал, — всем приготовить оружие! В любое время могут появиться духи.

— Ну и что ты на все это скажешь, — посмотрел на Попова Васин. Он нервно жевал во рту пустой мундштук из янтаря. В руке его тускло поблескивал видавший виды облезлый «ПМ».

— Что ты имеешь ввиду? — Попов бросил на майора тяжелый взгляд.

— А эту перестрелку.

— Трудно сказать, но однозначно, долбанули каких-то духов.

— Так это и ежу понятно, — усмехнулся Васин.

— Ну, если понятно, то на кой хрен ты мне задаешь эти вопросы, Егор? — нахмурился Попов и повернулся в сторону, откуда только что доносилась стрельба.

— Какого черта, — чертыхнулся про себя Павел, ставший невольным свидетелем этой перепалки. Он уже хотел было, как старший по званию и служебному положению, их осадить, но благоразумно промолчал. Все были на взводе. Выпустили пар, и хорошо. Прервав нездоровое молчание, он предложил продолжить движение. Попов, сразу его поддержал.

Так толком не отдохнувшие и голодные, — «НЗ» экипажа, — шоколад, давно был съеден, продолжили путь.

По карте, которую снова внимательно просмотрели, километрах в пяти от кишлака, протекала река, Васин, неоднократно пролетавший над ней, уверял, что она не широкая. Правда, о глубине ее, сказать он, конечно, ничего не мог.

— Да хрен с ней, рекой, — не выдержал Попов, — главное нам на духов не напороться.

Васин оказался прав. Вскоре они действительно оказались на берегу реки. Течение было сильным. Мутные талые воды водоворотом вкручивались в ее крутые каменистые берега.