Терская крепость. Реквием Двести сорок пятому полку
Шрифт:
Было приятно видеть, придя на свой КНП, что взводы сами, под руководством своих командиров, уже окопались, подготовились к ночлегу. Без всяких моих указаний и распоряжений. Мне оставалось только проверить охранение и уточнить, кто из офицеров дежурит ночью и проверяет охранение.
Проснувшись утром, я обнаружил, что внизу под хребтом находится какое-то селение. Посмотрев по карте, я сделал вывод, что это населенный пункт Зибер-Юрт. Затем приехали журналисты, взяли у меня интервью. Воспользовавшись этим моментом, я позвонил домой родным по сотовому телефону. Но дома почему-то не было никого. Ближе к обеду приехали телекомпании: ОРТ, РТР, НТВ. Меня вызвали на мою высоту, но я специально задержался – не любил фотографироваться
На этом месте мы пробыли дней двадцать.
Было в эти дни все, в том числе и сбежавшие бойцы, которые ушли за дровами, а оказались в деревне. Пришлось организовывать поиск их в деревне, а это было очень опасно. Изловив их, мы отправили их с позором дослуживать в пункт постоянной дислокации. Это все осталось на их совести. Да и первая небоевая потеря боевой машины, у которой ночью замкнула проводка. Это, как говорится, жизнь! И никуда от этого не деться…
Теперь война шла ежедневно и по-настоящему…
«Патронов можно было не жалеть…»
Игорь Дружинин, разведывательная рота полка, контрактник:
– Вскоре начали брать Терский хребет. Я и Диман Робин всегда шли в головном разведдозоре. Шли пешком, больше такой ошибки, как 8 октября, не допускали. Обычно шел головной разведдозор, человека четыре-пять, за нами группа разведки метрах в 150, человек 15, и уже пехота шла за нами метрах в восьмистах по скатам хребта. Несколько раз было, что пехота издалека принимала нас за «чехов» и открывала по нам огонь, тогда лежа, матерясь, доставали зеленые ракеты и запускали, только это и помогало. Сами мы простреливали опасную зеленку периодически, но «чехов» пока не было.
С продуктами были проблемы, поскольку мы постоянно отрывались от брони. Иногда она догоняла нас ночью, и мы перекусывали. Если в броне были спальники, то спать было нормально, а так спали просто на земле.
В один день, точно не помню какой, мы подходили к высоте с ретранслятором. Справа от него были нефтяные бочки, за нами ехали танки. Как только первый танк поравнялся с нами, произошел сильный взрыв в его лобовой части. Мы решили, что лупанули из гранатомета, и все попадали. Как только очухались, то я и Толик из Тулы подбежали к танку, я забрался к люку механика – у него был люк открыт, он по-походному ехал, – сунул руки его вытаскивать, а там вытаскивать нечего: просто куча мяса лежала. Толик помог командиру танка вылезти, тот контужен был сильно. И сразу «чехи» лупанули в другой танк. Подбежали еще разведчики, и мы стали кидать «эфки» вниз по склону, поскольку показалось, что опять лупанули из граника. Чуть позже увидали проволоку от ПТУРСа и поняли, что бьют от ретранслятора. Впереди, метрах в двухстах между двумя холмиками, показалась цепочка людей, поскольку я, да и мы все были уверены, что впереди наших нет, то их обстреляли, а точнее, я один выпустил весь короб своего ПКМ по ним. Они сразу бросились врассыпную. Чуть позже узнали, что это пехота вышла сбоку впереди нас. Хорошо, что прицел у меня на пулемете стоял на постоянном, если бы я потратил пару секунд и поставил его на двоечку – привалил бы своих точно.
После этого начала работать по высоте артиллерия, подлетели вертушки, чуть позже отбомбились «Грачи» СУ-25. Вся наша группа пошла на высоту по левому склону. Нас сразу же обстреляли из пулемета, стреляли навесом из граников, гранаты рвались над нами. Как только мы перебежками добрались до высоты, то попрыгали в «чеховские» окопы. В первом окопе вповалку лежало человек 7–8 «чехов» убитых, их явно накрыла авиация. Пацаны из пехоты сказали, что несколько «чехов» успели свалить, мы закидали гранатами зеленку возле нас и продвинулись вперед до крайнего окопа, который смотрел на соседнюю высоту. Между делом сняли с убитых «чехов» разгрузки, забрали ножи и пистолеты – у нас-то
С той высоты мы смотрели в бинокль и видели справа пятиэтажки. Подумали, что это уже Грозный. Нам-то говорили, что мы на Грозный не пойдем, а по радио вообще говорили, что выдавят боевиков за Терек, и все. В общем, нас опять обманули… Вечером на высоту приехали корреспонденты, а нам приказали грузить трупы «чехов» на БТР. Прикололся тогда «Бакс»: ему тяжело было тащить «чеха», и он его разрезал пополам, а туловище закинул на броню. Ночью в палатке оказалось, что он, не помыв ножа, резал хлеб пацанам. Их чуть не стошнило…
«Ночью постоянно стреляли «Грады»…
Алексей Хмель, механик-водитель БРДМ противотанковой батареи, рядовой:
– На Терском хребте полк нарвался на засаду. На сопке окопались чеченцы и открыли по пехоте огонь. Пехота отступила, и артиллерия открыла по сопке огонь. Пехота снова пошла вперед, и опять по ней стали стрелять. Вызвали подкрепление с воздуха. Прилетели Ми-24, сделали пару заходов. Снова пехота стала атаковать. Нет, боевики живые, ведут стрельбу. Крепко, видно, укрепились. Потом прилетели две «сушки», стрельнули пару ракет, и все. Двинулись дальше, и оказалось, что на том поле боя было всего девять боевиков.
В один из дней привезли на комендантском «ГАЗ-66» трупы чеченцев в фольге и бросили у наших палаток. Их откопали с той сопки, откуда выбить не могли. Ребята говорили, что вонь от них стояла, ведь время уже прошло, а я не чувствовал: нос был заложен. Менять их собрались на наших убитых солдат.
Дальше полк двигался каждый день, останавливался только на ночь. Спали в машинах, так как на земле на матрасах было уже холодно. Ночью постоянно стреляли «Грады» и артиллерия – то где-то рядом, то откуда-то издалека. Под их «музыку» и засыпалось спокойнее. Часто летали самолеты и вертолеты – бомбить, наверное.
Сергей Печугин, зам. командира 1-го мотострелкового батальона по тылу, гвардии майор:
– Еще одно интересное наблюдение. Из того боя на высоте танк Т-72, приданный нашему батальону, не оборудованный системой динамической защиты, вышел весь в дырках от РПГ. Экипаж жив, танк исправен. Я такое в теории никогда не читал. Но практика показала – и такое может быть.
Потом наш батальон недели две стоял в одном селении, меж холмами спрятанном. Баньку там замечательную соорудил в сарае кошарном. Там и печка во всю стену, и котлы водогрейные кстати пришлись, и колодец свой в деревне был. Еду в роты, чуть ли не силком гружу бойцов в машину мыться. Зато из бани выходят румяные, в чистом белье: «Спасибо, товарищ майор!» Приятно осознавать, что не зря трудишься!
14 октября. Приезжали корреспонденты РТР. Им показали трупы восьми боевиков. В 20.00 командир полка прибыл с НП 423-го полка на КП, где подвел итоги выполнения задач и прошедших боевых действий, отметил лучших, указал на общие недостатки, снижающие боевую готовность подразделений, а также дал указания на их устранение и установил сроки.
В 14.30 БМП сорвалась вниз по скату высоты, упала вниз и загорелась. Это произошло из-за того, что механик-водитель не справился с управлением машины при движении по узкой грунтовой дороге по высокой вершине. Экипаж успел эвакуироваться.