The madness (Безумие) (дилогия)

Ким Сергей Александрович

— Живой? Соображаешь?

Звуки полковничьего голоса доносились до меня с некоторой задержкой — будто бы он не стоял прямо надо мной, а находился где-то на Луне.

— Д-да, — я машинально пару раз клацнул зубами, окончательно приходя в себя. — Только контузило, кажется…

— Хорошо, — кивнул Коннорс.

В тот же миг от задней части кузова «хамви» — прямо недалеко от нас, с визгом отрикошетило несколько пуль. Полковник инстинктивно пригнулся, огляделся по сторонам и задержал на чём-то взгляд. Я на автомате повторил его движения.

За трейлером неподалёку находился Кетллберн с довольно обалдевшим видом сидя на земле и сжимая в руках карабин.

— Что, чёрт возьми, вы делаете? — рявкнул на него Коннорс.

— О-они… О-они в нас с-стреляют… — заикаясь ответил гвардеец.

— Ну и вы стреляйте в ответ.

— У них оружие…

— А у тебя, твою

мать, что? Водяной пистолет?

— Н-нет… Нет, сэр!.. — капитан, кажется, наконец-то пришёл в себя. — Дэнни, Люк, стреляем туда!..

Щёлк! В бетоне рядом со мной появилась борозда, а брызнувшая крошка хлестнула по бронежилету.

Вставай, наёмник, мать твою войну. Вставай, Саня — не время разлёживаться.

Автомат по-прежнему в руке — не потерял, молодец. Выщелкнул магазин, убрал в разгрузку и вставил новый. Высунулся из-за машины и вновь начал стрелять. Прицельно стрелять получается плохо — перед глазами всё дрожит. Не плывёт, но хорошего всё равно мало. Теперь разве что остальных поддерживать и тупо давить огнём. Но в таком темпе патроны пожираются с ужасающей скоростью…

— Бакстер, винтовку! — исчезнувший было куда-то Коннорс оказался снова поблизости.

Один из армейцев швырнул ему автомат, и полковник тоже присоединился к перестрелке.

— Алекс, магазин! — крикнул он мне, расстреляв вставленный и приседая за «хамви».

Вот же память, а я его имени, скорее всего, и не вспомню завтра… Как вот звали того армейца с которым мы сидели в «яме»? Ханзель? Хастур? Не помню уже…

— Лови!

Полковник перезарядил карабин и дал длинную очередь. На мгновение я подумал, что сплю, потому как после этого кусты оазиса словно бы располосовало чудовищной косой. Огонь «танго» резко уменьшился. Что за чертовщина? Но спустя мгновение в изрядно побитом за сегодня мозгу возникло понимание — в воздухе появился посторонний звук. Вой авиационных турбин, свист рассекаемого винтом воздуха и грохот скорострельного пулемёта. Я поднял голову и увидел зависшие в полусотне метров над колонной армейские «блэкхоки», чьи бортстрелки поливали огнём из «миниганов» позиции противника. В считанные минуты всё было кончено. Я положил автомат на бетон и привалился спиной к колесу «хамви» закрывая глаза. Всё.

7

— Садж, приехали.

Пару мгновений я напряжённо соображал кто я, где я и какого, собственно, рожна?..

Затем пришло понимание — в ту засаду я попал почти два года назад, только-только прибыв в Ирак. Тогда же я в первый и последний раз видел полковника Фрэнсиса Коннорса, но тем не менее запомнил его. И, несмотря на мою откровенно паршивую память на имена, это было ожидаемо — всё-таки как-никак именно этот мужик тогда тащил меня от подбитого «хамви».

Конечно, я не девочка-школьница, которой в память запал образ красавца, защитившего её от хулигана, но добро (впрочем, как и зло) помню всегда. А тут на почве разговоров о предстоящем задании как раз и вспомнилось…

Задание, кстати, изрядно напоминало приснопамятное «пойди туда, не знаю куда…», и тем самым меня напрягало. Найти человека или его кейс в немаленьком городе? Та ещё задачка. Особенно с учётом того, что ситуация в Кувейте была непонятная.

Федералы сейчас вообще полюбили слова «я не знаю», потому как именно они лучше всего отражали текущую обстановку. Как говорится, ситуация из разряда «Что? Где Когда?» — непонятно что где находится и когда всё это кончится. Федералы не контролируют ничего кроме собственных баз и отдельных небольших участков страны, а расползающийся уже и за границы Ирака хаос картину яснее не делает.

Вот что я о том же Кувейте слышал? Ну, за минусом общеизвестных фактов и некоторых крупиц новейшей истории. Так сказать, применительно к сегодняшнему дню.

Да ни хрена, если честно. Ну, вроде бы, эта мини-страна сильно пострадала во время Бури Тысячелетия… Кажется, тамошний шейх… или эмир? или султан? Не в курсе, если честно. Короче, тамошнее величество вроде бы даже недавно по телевизору о чём-то трепался. Вроде бы просил у мирового сообщества помощи для своей страны, находящейся в кризисном положении… А сам,

между прочим, в это время сидел совсем в другой стране — то ли в Эмиратах, то ли в Катаре, то ли ещё где. Про кувейтскую армию и раньше было не особо слышно, а сейчас и подавно. Наверное, разбежалась при первых признаках надвигающейся на них задницы. Это ведь стандартное поведение любого арабского войска в кризисных условиях. Однако нефть как добывали, так и добывают. Скважины там охраняют, если не ошибаюсь, «вороны», ну то есть частная военная компания «Ravenwood» — восходящие звёзды современного наёмничества, наступающие на пятки даже такого колоссу, как «Академия». Но вот про ситуацию в центральной части Кувейта я слышал немного. А что всё-таки слышал, то не слишком воодушевляет — стандартная ситуация с лишившейся управления территорией. Хаос, анархия и атмосфера, близкая к постапокалипсису. Тем более что до спасения какого-то там города местных аборигенов особого дела никому нет. Особенно учитывая, что как я теперь знаю Кувейт рассечён надвое фронтом почти непрекращающихся пыльных бурь. И этот фронт как назло проходит аккурат по столице этой страны. А значит — по воздуху не добраться, а по земле ползти себе дороже — это ясно любому нормальному человеку… Увы, но мы к таковым не относимся. К сожалению или к счастью. Путь до авиабазы Балад, что была неподалёку от нашего лагеря, много времени не занимал, но я всё-таки успел задремать. И даже успел пережить заново не самые приятные моменты своей жизни во сне. «Уснуть. И видеть сны? Вот и ответ. Какие ж сны в том смертном сне приснятся», как говаривал товарищ Гамлет. Выгрузились из джипа, направились к нужной нам вертушке. Если я всё правильно понял, то мы её запросто найдём даже среди десятков других машин…

— Погодка сегодня — отпад, — заявил Си Джей, поправляя козырёк бейсболки и пижонские солнцезащитные очки на носу. — Взяли крем для загара, девочки?

— Уймись, — беззлобно огрызнулся Дойл, закидывая на плечо пулемёт.

— Какой наш, садж? — спросил Юрай, оглядывая выстроившиеся на взлётном поле «блэкхоки» и «веномы».

— Вон тот, — указал я на одну из вертушек.

— Вот этот… Какого?!

— Это шутка? — осведомился Кирк.

— Нет, парни, это действительно наш борт, — хмыкнул я.

— А-хре-неть… — присвистнул Си Джей, сдвигая бейсболку на затылок.

В принципе, хренеть было с чего, потому как лететь нам предстояло ни много ни мало, а на «чинуке», он же на солдатском жаргоне «шитхук». На русский приблизительно можно перевести как засранец или говнюк. Не благозвучно, но зато созвучно.

Что такое вертолёт «чинук», производства славной фирмы «Боинг»? Это такой здоровый летающий вагон с двумя огромными винтами, расположенными один за другим. Ооочень грузоподъёмный… А по меркам американской авиации, так вообще не имеющий аналогов. Человек пятьдесят в полном снаряжении в него помещаются без проблем. Правда, как и любая большая машина он, по сути, представляет собой большую и не особо поворотливую цель…

Почему же до Кувейта мы планировали добираться именно на нём?.. На опущенной рампе в задней части вертолёта с совершенно индифферентным сидел немолодой азиат с небольшой курительной трубкой с длинным мундштуком. Безэмоциональное лицо, прищуренные глаза, козлиная бородка а-ля Хо Ши Мин. Одет он был не в какой-нибудь стандартный камуфляж или просто гражданскую одежду — нет, на нём была самая настоящая старая солдатская форма ещё, наверное, Вьетнамских времён. У нас в тренировочном лагере что-то вроде музея было — я там такую же видал. Левый глаз азиата был закрыт чёрной повязкой. Как у пирата, ага. А ещё на его голове была самое настоящая кепи Конфедерации — такая мышиного цвета фуражка с ремешком и пряжкой поперёк лба. Следом появился ещё один мужик — лет пятидесяти с чем-то и не менее колоритный. Круглые зеркальные очки, пышные седые усы, опять же старая армейская форма, пижонские кавалерийские сапоги и характерная шляпа-стетсон. Прямо как будто бы только что с ранчо прискакал и с коня слез… Или фильма «Апокалипсис сегодня» пересмотрел. «Люблю запах напалма поутру!» — так, да? Азиат рассеяно мазнул взглядам по нам, невольно остановившимся перед вертушкой, потом по шляпоголовому, затянулся трубкой, выдохнул и выдал: