The Мечты. Соль Мёньер
Шрифт:
– Готовила, - так же отвлеченно проговорил Хомяков. Сделал на полях какую-то одному ему ведомую пометку и взглянул наконец на Шефа. – И подготовила. Все порученные договоры отработала. Вот два последних сегодня утром дослала. Так что кое-чему полезному в своей Америке она все же научилась.
– Что значит – два последних? – ошарашенно переспросил Реджеп. – В каком смысле последних, Валерий Анатольевич?
– Ну то и значит, - развело руководство руками. – Я же сразу говорил, что она ненадолго. Поиграется – и за новой игрушкой
– Как за океан? Таня уезжает?
– Я лично ей билет, конечно, не покупал. Ты не покупал? – съязвил Хомяк.
Да еще не хватало, чтобы он ей какой-то билет куда-то покупал! Запер бы и не выпускал – вот это вернее!
– Она что? Уже и заявление написала? С какого числа?
– Что-то ты, Реджеп Аязович, с этими праздниками совсем соображать туго стал, - крякнул директор. – Какое заявление? Ты забыл, кто у нее папа? Ты понимаешь, что это все, - Хомяков многозначительно развел руками и обвел глазами кабинет, - по сути – ее.
– Да при чем тут ее папа! – выкрикнул Реджеп. – Она что? Вообще больше на работу не придет? Новый год же! Она нас на полпути бросила?
– Ты меня вообще слышишь? – повысил голос Валерий Анатольевич. – Объясняю еще раз. Больше не буду. Всю свою работу она сделала, до последней закорючки. С остальным разбирайся сам!
– Не может быть, - беззвучно шевельнул Реджеп враз пересохшими губами. А потом снова закричал, наплевав на начальство: - Да ну быть такого не может! Вы должны были ей запретить, пока не найдете замену!
– Значит так! – рявкнул Хомяк и громыхнул ладонью по столу. – Отставить панику и марш на кухню!
А как тут отставить панику, спрашивается?
Тут и сам голову в пасть акуле сунешь. Реджеп еще пару раз хватил ртом воздух, пытаясь прийти в себя, но получалось как-то не очень. Он еще не до конца осознал, что для него означает все сказанное, но уже точно понимал, что ничего хорошего, хотя мозг и отказывался признавать непоправимость случившегося.
– Если она позвонит, вы скажете? – зачем-то попросил он.
– Сгинь с глаз моих!
Легко сказать – сгинь. Знать бы, куда сгинуть.
Реджеп понуро отвернулся и поплелся к выходу.
– Как дети, - буркнул ему в спину директор и воодушевленно вернулся к своим бумагам.
Дверь в ответ захлопнулась.
Реджеп оказался снаружи, чувствуя себя океанской рыбиной, выброшенной на скалистый берег. Уже очень давно жизнь не устраивала ему таких подножек. Уже очень давно он не чувствовал себя напрочь лишенным воздуха. И настолько – никогда.
Потому что Таня сбегала.
Таня от него сбегала.
Почему? Зачем? За что? Какая разница, если она сбегала, если ей не нужно!
Ни слова не говоря и ничего не объясняя.
И снова, в очередной раз он возвращался к тому, что, возможно, все, что было, показалось только ему.
Да черта с два только ему! В конце концов, он имеет право спросить напоследок!
И через мгновение Реджеп снова набирал ее номер, чтобы еще минуту слушать длинные гудки, пролегшие между ними, которые так и не прервались ее тоненьким «Алё». Эта секунда отделила нормального Четинкаю от того, который способен проломить стену соседнего кабинета. Но соседнему кабинету повезло – это была обитель менеджера по персоналу. А уж он-то должен был хоть как-то помочь Шефу, который попросту запутался, в какой он завис реальности и когда все вокруг превратилось в слабо контролируемый цирк шапито.
– Привет! – рявкнул он мадам менеджерке, вряд ли сознавая, как жутко сейчас выглядит, даже зловеще, похожим на маньяка.
– Так виделись утром, - ни чуточки не испугалась мадам кадровичка. Она боялась только директора, а вся поварская и прочая братия – пусть ее боится.
– Не помню, - отмахнулся Реджеп. – А не помню – значит, не было.
А может, и у Тани не было? Может, он и правда занимается здесь самообманом?
От этой мысли Шеф тряхнул головой и немедленно перешел к главному:
– Помощь нужна. У тебя же документы всех наших?
– Не начинай издалека, - усмехнулась хранительница персональных тайн. – Тебе конкретно что нужно?
– Адрес дж... Татьяны Моджеевской. Позарез. Прямо кровь из носу. Поможешь?
– У-у-у-у… Эк хватил! – она разве что не присвистнула.
– Да ну что такого-то?! – психанул Реджеп. – Я ей... я ей хотел доброе дело сделать за одно одолжение, а она, вроде как, увольняется.
– Тогда придется тебе другие варианты искать. Нет у меня ничего про нашу Принцессу.
– Как это нет?! Она же как-то принималась!
– Шеф! Ключевое здесь «как-то»! Тем более, что Анатолич что-то там про временно вещал, - кадровичка многозначительно вскинула брови. – В общем, нет у меня ничего.
– Бардак какой-то! То есть ты на этом стуле просто так сидишь, для красоты?
– А ты тут не умничай! На кухне – умничай. А тут – не надо!
– Машалла! Не поймала тебя еще никакая проверка! – устало и совершенно уныло пробухтел Реджеп и оставил кадровичку наедине с собой, с красавишной.
Ему надо было подумать, но он даже не понимал, с какой стороны браться за раздумья. Спрятался в своем кабинете, чтобы никто не знал, что он явился, и принялся терзать телефон в надежде, что Таня по какому-то волшебству примет каждый следующий вызов. Все без толку. Как о стену долбился, лихорадочно соображая, почему. Ну почему она так себя повела!
Какой, нахрен, отъезд! Почему уволилась! Что он ей сделал такого ужасного, что она уволилась!
Часы показывали уже почти одиннадцать утра этого безумного дня 30 декабря, когда на Танин телефонный номер полетело сообщение следующего содержания: «Джаным, это правда? Ты уезжаешь? Что за бред!»