Тихий городок
Шрифт:
— Когда-то и вправду из жести клепали игрушечные танки, броневички и машинки. Сейчас изготовляем детали к пистолетам-автоматам, противогазные коробки, ложки-вилки из дюраля и всякую другую дребедень для армии.
Фехнер, выпив шнапса, разговорился. Оказывается, его отец был с матерью в разводе. Она служила надзирательницей в женской тюрьме под Аугсбургом и мало интересовалась сыном. С десяти лет его воспитывал Вальтер. До призыва в армию отец тоже работал у Ноеля Хохмайстера, свою должность передал как бы по наследству.
—
— Разве он сам тебе не сказал?
— Я же недавно работаю у него…
Фехнер промолчал. Йошка не торопил.
На другой день Йошка снова был в гостях у Ахима. Одинокий, болезненный парень стал проникаться доверием к другу отца.
— Капитан все не в духе, — сказал Йошка об Айнбиндере.
— У него, очевидно, не все получается.
— Что должно получаться? Ты мне недоговариваешь, — рассердился Йошка.
На третий день Фехнер, быстро взглянув на него, решился:
— Мы бьемся над какой-то трубой с прицельной рамкой и кнопками. На трубе пишем надпись: «Внимание! Луч огня!»
— Что-то не встречал на фронте такой ерунды…
— В том-то и дело, эту «ерунду» мы выпускаем штуками — не больше десяти в неделю. Каждую партию — из нового сплава. Стволы нужны сыну Ноеля — Маркусу. Он изобрел их, испытал на русских танках…
— Испытал? Когда?
Ахим наморщил плоский лоб, покусал синеватые губы:
— Кажется, в августе прошлого года. Там его здорово ослепило, сейчас лечится в Берлине. Теперь вместо его Айнбиндер и какой-то штатский…
Как выяснилось, Ахима глодали две заботы: болезнь и горячее желание раздобыть денег, чтобы вылечиться. В разговорах Йошка исподволь начал проводить мысль, что если пораскинуть мозгами, то найти деньги можно. Только об этом надо помалкивать.
Однажды Ахим предложил поехать на природу. Остановились в тихом местечке неподалеку от Мюнхенского шоссе. Прохладный туман стлался над равниной. Ушедшее солнце еще золотило горы вдали. Ахим вздохнул:
— Забыл, когда и выбирался на воздух.
Они уселись на пригорке. Йошка, положив руку на плечо Ахима, проговорил:
— Мне жаль тебя и позволь высказать напрямик: у тебя туберкулез, нужны свежий воздух, естественная жирная еда, хорошие лекарства…
— Для этого надо много денег…
— Есть у меня на примете одна солидная фирма в Берлине… Тоже занимается оружием… А что, если ей предложить эту самую трубу?
— Не возьмут. Труба еще дерьмо.
— Это не наша забота. Штука в том, что у фирмы, где мы раздобудем деньги, тоже ничего не получится, мы же внакладе не останемся…
Еще через день Йошка сообщил, что фирму «фауст» заинтересовал. Сюда приехал ее представитель, который тоже работает над подобным оружием.
Спустя еще день поздно вечером Йошка вызвал Фехнера
— Мне нужен образец, — тоном, не терпящим возражений и привыкшим только приказывать, проговорил берлинец. — В мелочах разбирайтесь сами. Десять тысяч вас устроят?
— Вполне, — взволнованно пролепетал Ахим.
Йошка высадил незнакомца в центре Розенхайма и повез Фехнера домой. Прощаясь, Ахим упавшим голосом сказал:
— Трубу мне не вынести…
— Вас обыскивают в проходной?
— Случается.
— А если по одной детальке?
— Тоже опасно. На заводе мне легче. Я забракую по детали из партии — и делу конец. А как пронести через проходную — это вопрос.
— Когда Айнбиндер забирает у вас партию труб, куда он их кладет?
— На заднее сиденье.
— Сделаем так… Постарайся улучить момент, сунь детали в багажник. Я набью его всякими железками. Держи ключ от багажника!
Фехнер подошел к машине. Багажник открылся легко:
— Но как ты заберешь их отсюда?
— Это уж моя забота.
— Слушай, а не попахивает ли это уголовкой или, чего доброго, гестапо? — тихо спросил Фехнер.
Йошка беспечно рассмеялся:
— Десять тысяч за так не дают. Надо сработать чисто. Я и не такое делал, и все сходило, а это пустяк!
— Мы давали подписку…
— По-моему, ты не испытываешь нежных чувств к тем, кому ее давал? Когда вы должны сдавать партию Айнбиндеру?
— Послезавтра.
— Как только обтяпаем это дельце, ты у дорожного указателя двадцать седьмого километра найдешь деньги. Сразу увольняйся и уезжай в Альпы. Там горный воздух, здоровая еда… А пока возьми то, что собрали для тебя мы, фронтовые друзья отца… — Йошка высадил Ахима у дома, где жили одинокие или малосемейные рабочие фабрики Хохмайстера.
На сердце оставался тревожный осадок. Как поведет себя Фехнер, когда останется один и начнет обдумывать предложение? Доносить вряд ли станет. Но вдруг струсит?
Капитан полиции Каппе получил ответы на запросы о Пауле и Нине Виц. Бывший майор вермахта, уволенный из армии по тяжелому ранению, действительно являлся представителем фирмы «Демаг» в Донбассе. Нина, урожденная Цаддах, засвидетельствована в протестантской церкви Штутгарта 10 февраля 1923 года. Работала сестрой милосердия в госпитале № 942, где и познакомилась с находившимся на излечении будущим мужем. Не вызывавшие подозрений объективки порадовали Каппе. Супругам Виц, по-видимому, благоволил его непосредственный начальник Йозеф Шрайэдер, и капитану не хотелось доставлять начальству неприятностей.