Тина
Шрифт:
Нашла себе Тинка рыцаря без страха и упрека! Впечатляющая смелость, – общаться с буйным алкашом. А он что за невидаль такая?.. Бывало, деньги у Тины вымогает, пьет, с шалой улыбочкой несет бесстыдную ахинею, а она его потом отхаживает, мается с ним, как проклятая. Странная голубиная душа… А с его стороны я никогда не замечала выплесков гордости или хотя бы благодарности… Очухается и опять пускается во все тяжкие, испытывая садистское удовольствие от своих развлечений. Да еще, пользуясь ситуацией, старается Тине нагадить в душу, отомстить за свои неудачи, разрядиться на ней. И праздничные дни не были исключениями из правил. Сцены, невольным свидетелем которых я становилась, заставляли меня напрочь забывать о своих проблемах. У Кирки всю жизнь был роман с бутылкой. Ох, как же я не разделяла его гибельные наклонности!
По совести сказать, я вновь и вновь советовала Тине задуматься: нужен ли ей Кир такой, какой он есть? Стоит ли взваливать на себя все его беды? Может, не изводить себя, а разорвать отношения, пока он не накликал на нее еще худших неприятностей. Сам он никогда не уйдет. Ему нужна свобода от самого себя, а не от нее. Я еще надеялась, что мало-помалу, Тина придет к такому выводу. И с Киркой я держалась вызывающе холодно. А она хотела только одного, чтобы я оставила их в покое.
У меня иногда создавалось впечатление, что Тина четко придерживается каких-то своих внутренних установок. Вроде как она запрограммирована на подобные манипуляции, на эту «героическую» борьбу с пороками. Считала своей миссией? Она непостижимым образом чувствовала Киркину беду за километры, догадывалась, куда он вляпается, где его искать, мгновенно забывала о его жестокости и летела на выручку. А мне поведение Кира было омерзительно.
Помню, как-то не уследила она за ним, замели его, в вытрезвителе обкорнали, изобразили ему послетифозный вид… Позже Тина рассказала, что познал он тогда и «упоительное» избиение, и изобретательные издевательства некоторых стражей порядка. Как не приложить такого пьяного и беззащитного? Дали ему, дураку, прикурить… с полным ощущением своего физического и морального превосходства, с явным удовольствием… И поделом ему. Хороший урок преподали. Сполна получил до полного жизненного онемения, до охлаждения конечностей. Чтобы не погуливал, в смысле водочки. Сначала бесился до кипения мозгов, потом затих. Очень в незавидном положении оказался, хоть и не мог в пьяном виде адекватно оценить обстановку. Может, именно тогда впервые хоть немного ощутил болезненность своего никчемного существования. «Могобудь могобудь». Надеюсь, Жанна, мои свидетельства окажутся для тебя решающими в понимании Киркиного характера.
В общем, облажался братец-кролик. Но напрасно я жадно выискивала на его лице следы горя, стыда или хотя бы неловкости. Он хорохорился! Видно, быстро освоился в этой жуткой ситуации. И мне ясно дал понять, что все в его руках, все под контролем. Разозлилась я тогда жутко, злоба бушевала в моем сердце. Рассвирепела, но внешне пыталась остаться невозмутимой – в те давние годы это у меня еще получалось. Но внутренне не удалось мне в тот раз справиться с собой, не под силу оказалось подавить свое неистовство. Растравил он меня, заглушил мое сочувствие к Тине. Не побежала я ее звать, чтобы она поскорее, без осложнений вызволила мужа из беды. Правда я ничего не соображала в юриспруденции. Но подумала, пусть впаяют ему срок, упрячут на пару месяцев. Заслужил! Получит по полной, может, опомнится и впредь будет осторожней. Вдруг этот случай расставит в его жизни все по местам? За то, что сотворил с Тиной, он еще не такого заслуживает. Хотела проучить. Знаю, ничего нового на ниве воспитания я не открыла. Старый испытанный способ – припугнуть. Достал он меня. Куда ни сунусь – всюду его глупости. Этот гад утверждал: «Мое поведение – действие непредсказуемой ситуации!» Пустопорожний дурак! Мое желание осуществилось сверх всех ожиданий…
Хоть и с опозданием, но вызвала я Тину. И за каким чертом ему приспичило тогда полезть в драку? Чуть что – шашки наголо и в бой! Это же «в традициях» пьяной «культуры»! И так дела у него были неважные, а тут еще он протаранил головой стеклянную дверь кабинета начальника милиции. В общем, попал в очередную серьезную передрягу.
И дружки его в тот памятный мне день поступили с ним гнусно: все нашептывали ему, втюхивали, «кружева плели», мол, положись на нас, подстрекали, а потом бросили его или намеренно выбрали жертвой. Потом увиливали, уклонялись от ответов, притворно удивлялись, говорили, что сам испортил все дело, не захотел уладить недоразумение, вот и пусть отдувался. А он успокаивал себя, мол, раз на раз не приходится. Будто вчера родился и не знал, что в таких случаях бывает. Болван. Ославил себя и Тину. Но даже этот случай не стал ему предостережением, не присмирел. До такого не достучишься. Впрочем, он всегда был неразборчив в друзьях. Водка подталкивала его к щедрости. Главное – выпить, остальное к ядреной фене. Когда есть бутылка, дружкам только свисни – они все тут, как тут, не задержатся, ни на минуту не опоздают. Кстати сказать, настоящая дружба – это если задаром, как у нас с Тиной, а не «клумба на потухшем вулкане любви».
Всыпали Киру тогда пятнадцать суток. Кто-то должен был ответить за пьяный бардак. А грозило два года.
Наведалась я к Киру в кутузку. Совесть мучила. Подумала: чем я рискую? Стыдно вспоминать. Мне с моей интеллигентностью и в этот обезьянник... Снедало раздражение, хотелось всех уничтожить… Как дежурный милиционер упивался властью надо мной, совершенно невиновной! Понятное дело: что ему мое очарование по сравнению с деньгами? Видно, привык только с подонками иметь дело. Вообрази себя Пушкина на свидании в современной тюряге…
А Кирка-гаденыш, продолжал упорствовать и глупо геройствовать. Все шутил, что иногда можно позволять себе легкий пофигизм, брать тайм-аут, чтобы не ходить на работу. И опять Тинка, не помня незаслуженных обид, кое-как уладила дело миром, вытащила его из тюрьмы, не отдала на расправу, спасла от позора на работе. Пролила потоки чернил и слез. Сдается мне, что сунула кому надо на лапу. Расскажи кому – не поверят.
А тут еще нарвалась на некстати заскочившего в милицию участкового. Он еще больше осложнил проблему. Начхать ему, паразиту, было на Кирилла, но деньги взял. Не исключено что и начальник получил мзду. Как же без соблюдения субординации? Не позволит же он, чтобы хапали за его спиной. Оно, конечно, если проблему можно решить деньгами, то это не проблема, а статья расходов… В общем, замяли одно дело и кое-как слепили другое. Пожалели Тину, мол, намучилась с ним бедная, не стали палки в колеса ставить. Поманежили-поманежили мужика, да и выпустили ей на поруки. А то, мол, он без ее догляду, еще не такое натворит, если начнет поступать по собственному разумению. И вот, помню, идем мы, стыдимся, с обеих сторон Кирку конвоируем, чтобы алкаши его не перехватили, потому что все «забегаловки» рядом, в шаговой доступности… Мы такие тихие, незаметные, повседневные, а он гордый, торжественный… Тфу! Жуть. Картина, достойная кисти великого художника!
В общем, сам жил в дерьме и Тину тащил на помойку своей жизни. Загубил ее бабий век. Бесполезно его было перевоспитывать. А… и пусть будет, как будет. Что делаешь глаза квадратными? Он же велик в своих амбициозных проектах! Он же взвинченный до предельного градуса гений, упоительный в своем эгоизме, величественный в своей… глупости. А как говорит? Сплошные алогизмы и речевая аритмия… И такой муж может позволить жене быть женщиной во всех проявлениях? Жить в семье, служа и молясь друг на друга? Что-то мне подсказывает… О Боже, ты мой праведный…
Тина всегда была первой и по сути дела единственной, к кому он мог обратиться за помощью. В такие минуты она для него была, как говорится, самое оно. Где насилие, там сразу проявляется нужда в других. Кир не исключение. Проходило совсем немного времени, и опять жизнь в их доме вертелась по тому же сценарию. Он, похоже, считал ее подвиги обычной дружеской взаимовыручкой без всяких там договоренностей и подсчетов, кто кому сколько должен. Только эта выручка в одни ворота попадала. Чаще всего он даже не звал ее, она сама прибегала и без лишних слов выполняла привычное.