Тина
Шрифт:
– Кирилл слишком легко сдавался, потому что не умел отстаивать свою точку зрения? – предположила Лена, вклинившись в разговор.
– Я замечала его пораженческие настроения, призывала быть готовым к любым поворотам судьбы, и, желая подбодрить и расшевелить, многократно подбивала на разные авантюрные дела, которые у меня всегда заканчивались удачно. По молодости я была спец по рацпредложениям. Я говорила Кириллу: «Это твой шанс выбраться из тупика, не упусти». И возмущалась: «Подпитываешься энергией подземного царства? Отними голову от земли. Золотые желуди ищешь? Подними глаза к небу, вбери в себя лучи добра и света». А он мне отвечал: «Только ребенок всегда идет навстречу солнцу и миру». В старики в
Тине, наверное, в то время и в голову не приходило, что никогда не станут деяния Кирилла их общей радостью. А может, и не верила в него, но пыталась наукой отвлечь от дурных наклонностей. Давно знала ему цену, но ничего с собой поделать не могла и продолжала малодушно врать себе. Из нее ведь слова невозможно было вытянуть. Ну, хоть мозги вывихни – не вижу я других вариантов причин ее поведения, кроме любви к нему. И я только догадки строила по поводу их странного «содружества».
Кир же решил проблему с работой по-своему, как ему было удобно – уволился, заявив, что не был услышан и понят. И пошел искать себе непыльную работенку, чтобы рулить по жизни играючи. Работал с брезгливой ленцой, словно скулы ему от нее сводило. Тогда он еще не понимал, что совершает серьезную ошибку, не представлял себе, насколько плохо аукнется ему его первое бегство от трудностей, и не корил себя. А оно стало началом конца его карьеры, началом конца его как человека. Понимаешь, с Тиной у Кирилла не было осознания безвыходности своего положения. И почему женщины добровольно подчиняются деспотам, из каких недр души они черпают силы, чтобы наполнять светом свою тоскливую жизнь? А с перестройкой вообще кончилась для Кира лафа. Выбросили его за ворота, как говорится, без выходного пособия.
Жанна, эта картина сообразуется с твоим представлением о Кирилле? Ты представляла его таким? Нет? Беатриче вывела своего любимого из ада. Но Тине не удалось уберечь Кира от дурных знакомств, потому что он сам этого не хотел. И я не раз ему говорила, что в таком алкогольном режиме и бронированные крысы долго не выдерживают, дохнут. И ты, если не возьмешь себя в руки, копыта отбросишь. Но он не желал избавляться от своей шатии-братии и окончательно выпал из круга общения старых друзей и знакомых. Я доказывала Киру, что его поведение – концентрированное проявление бездарности, беспечности и безответственности. А он мне: «Пил и буду пить. Мне нравиться. Зачем мне лишать себя удовольствия?» Бред, да и только, – раздраженно поморщилась Инна. – А Тина после попоек не устраивала разборок, делала вид, что ничего страшного не происходит, жалела нервную систему мужа.
– И что дальше? – не выдержала Жанна.
– Тридцать лет – тридцать бед. Кир так и не усвоил азов семейной дипломатии. Запои продолжались с завидной регулярность, но он никогда не являлся с повинной, даже козырял своей безалаберностью. Видно чувство вины он давно убаюкал в волнах пьяного угара. Он сознавал, что причиняет Тине боль, но считал это нормальным проявлением мужского характера. Нет, ты представляешь, какое у него было примитивное доисторическое видение мужского достоинства?!
Презираю мужиков, хоть и без них не сладко. Я в молодые годы нравилась многим мужчинам и видела, как загорались у них глаза, когда их жен не было рядом. Но как они безразлично отворачивали от меня свои лица в их присутствии! Козлы! Конечно, я также замечала, как нервничали жены, если их мужья нечаянно слишком радостно приветствовали меня. Боялись, что залезу на их территорию. На фиг мне нужны их мужики, которым только разнообразия для полного счастья не хватало. Вот и Тина не спешила вычеркивать Кира
«Не женщина, а сосуд зла. Крепко ей насолили мужчины, раз она так категорично их терзает. Я бы прекратила поток ее слов, но показывать, что разговор меня задевает – много ей чести!» – подумала Жанна.
– Я пообещала себе самой, что помогу Тине, сделаю все возможное, чтобы она избавилась от абсурдных иллюзий и грез, вскормленных на сладких женских романах. Я со всей моей горячностью доказывала подруге, что не в ней, в своей гордыне Кирилл находит спасение. Она только подчищает последствия его дурости. А он с ее помощью быстро восстанавливается и все начинает заново. Утверждала, что зря она взяла его под свое крыло, потому что он никогда не возьмется за ум и не пошлет к черту своих дружков-алкашей. Он для себя уже все раз и навсегда решил. Возможно, когда-то напившись, он испытал ни с чем не сравнимый кайф и с тех пор ему хочется его испытывать снова и снова. А что? Уговорил бутылку-другую и счастлив, вот и есть то самое оно, – предположила Инна. – И ведь не так, чтобы совсем дурак…
– Сказал бы своим дружкам как бравый солдат Швейк: «Ребята, наше дело – дрянь», – несерьезно отнеслась Жанна к словам Инны.
Та в ответ смерила ее холодным осуждающим взглядом.
– «Кириллу не нужна твоя жертвенность. Прекрати получать от нее удовольствие, – втолковывала я Тине. – Сам куралесит, а тебя заставляет чувствовать себя виноватой. Он безжалостный эгоист из пуленепробиваемого материала. Живучий, но водка все равно его уничтожит, это вопрос времени. Стоит ли огород городить, возводить вокруг него крепости заботы и внимания, если он их все равно разрушает? Кир намеренно себя губит, будто кто-то незримый, возможно, внутри его, постоянно дает ему отмашку: «Давай, давай! Тина начеку, она спасет».
А выручит ли он тебя, если потребуется, вот в чем вопрос. Я лично сомневаюсь. И в подтверждение моих благих намерений приводила массу фактов – один неприглядней другого, – порочащих Кирилла. Я же была права! Ох, сколько было моих напрасных упреждающих советов Тине, хотя мне и самой не по душе были наши с ней препирательства. Вроде неплохо умела убеждать, а тут не получалось. Она с улыбкой мне отвечала, мол, не застревай в грустных ситуациях, пропускай их как сквозь сито, представляй, что они уже исчерпали себя. И непосредственно к Кирке я обращалась, пытаясь пробить железобетон его безразличия.
– Старую шутку-совет вспомнила, – засмеялась Жанна. – «Заставляй мужа вкладывать в тебя больше денег и ему жалко будет с тобой расходиться». Тина тоже не бросает Кирилла, потому что слишком много ему отдала?
– Собственно, судьба Кирилла фактически была предрешена уже в студенческие годы. Даже если оставить в стороне множество других вероятных причин, способствующих его падению, с ним всегда оставалась одна, главная – слабоволие. Отсутствие силы воли – величайший из пороков человека. Именно он тащит за собой все остальные – лень, пьянку, драки, воровство. Они уже идут как следствие.
Зачем Тина поручалась за Кирилла, отдавая свое доброе имя в залог недостойному, зачем обрекала его на поругание, не боясь, что оно будет посрамлено, на что надеялась? Ведь понимала, что игра идет за ее счет и не в ее пользу. Я всегда жаждала получить ответы на эти вопросы. Для этого нужно иметь определенное мужество или достаточно быть безрассудной? Вера в Киркино исцеление – в чудо – делал Тину способной на такие поступки? И какие последствия это имело для нее? Он-то не верил в себя, да и не хотел исцеляться. Не сошлись они во мнении. Я быстро поняла, что от меня в его поведении ничего не зависит, и отстала. Развязала себе руки, хоть и не давал мне покоя их ненормальный союз.