Тьма уже внутри
Шрифт:
— Есть. А толку, — уселась я на стул, — с гулькин нос. Мне снова расслабляться нужно. Все. Проснулась я.
Бранов, как был на корточках, поднял голову и строго сказал.
— Не отчаиваться! Не получилось сегодня, получится завтра. Все равно ведь остаться собирались.
Но я только рукой обреченно махнула. Тоже мне, нашли супергероя. Толку от меня ровно столько же, сколько и от дырки в бублике.
— Прости, что столько времени отняла, — простонала чуть не плача. — Ума не приложу, что я не так делаю? Расслабляюсь, слушаю изо всех сил! Хоть убей, тишина.
Ян поднялся, уселся, как и прежде, позади меня. Помолчал.
— Быть может, в том и дело, — проговорил он, — телом ты расслаблена, а разум в тревожном ожидании. Честно скажи, ты боишься?
Я резко развернулась к нему, бросая злые взгляды. Глупый вопрос. Как можно не бояться того, что у тебя в мозгах копошится и ауру рвет?
— Понятно, — поджал губы Бранов, отбросив очередную сказку с пятнистым олененком на обложке. — Все Мика. Перекур. Тебе отдохнуть нужно.
— А то я изработалась вся, — всплеснула руками, не удержав язвительность в узде. — Вагоны разгружала!
Ян фыркнул, поднявшись.
— Жди тут.
Я разочарованно глядела, как за его спиной захлопнулась дверь, и еще разок, в качестве наказания, зло шлепнула себя по коленке.
Бранов вернулся очень скоро, неся в руках мою и свою обувь.
— Обувайся, — натянул он кроссовки, тем временем выудив книжечку в потрепанном переплете из общей кучи. Встал передо мной и помахал рукой, призывая подняться.
Цокнув, я нехотя застегнула ботинки, поднялась, и в ту же секунду меня увлекло золотое сияние. Я едва взвизгнуть успела, как под ногами вновь оказалась земная твердь, а в лицо ударил холодный ветер.
— Что за шутки? — возмутилась, оглядываясь. — Тут же снег круго… это что? Совы?
Задрав голову, я смотрела, как к огромных размеров замку, стоящему на высоком утесе, темной тучей неслась стая сов. Маленькие, большие, белоснежные и темные, будто уголь. Каждая несла в лапах вверенный сверток, конверт или свиток.
— Совиная почта… это… Совиная почта? — обернулась я к аспиранту.
Тот кивнул, улыбаясь и щурясь от ветра, но я холода уже и не чуяла. Прижав ладони ко рту, сдавленно завизжала от восторга, завидев на пустыре у опушки Запретного леса раскидистую иву. Лишь она стояла без снежной шапки и то и дело, будто бы нервно, против естественного тока ветра шевелила ветвями.
— Да чтоб мне на месте провалиться! — вновь развернулась я к Бранову. — Ян, спасибо! Спасибо огромное! Это же моя любимая…
И вновь дара речи лишилась, наблюдая, как совы, избавившись от ноши и вылетев из-под крыши большого зала, покружили над замком и скрылись из виду, явно устремившись в совятню.
— Сколько восторга, — беззлобно проворчал аспирант, засунув руки в карманы. — Я и подумать не мог. Ты только не кричи так сильно. Иначе нас заметят и выпнут раньше времени.
С превеликим трудом, но я все же подавила очередной фанатский писк. Хотелось хоть еще мгновение у замка постоять.
— А дальше нельзя? — указала я на вибрирующую прозрачную стену метрах в десяти.
— Нет. Там кончается закулисье, и начинается сюжет. Это и есть брешь. В ней путь в материю.
— А-а-а… в Геракле так же было.
— Удивлен, что ты помнишь, — усмехнулся Ян.
— У меня хорошая память, — ни с того ни с сего кокетливо сощурившись, развернулась к нему я. — Правда, не на то, что нужно… Слушай, спасибо! — вновь с благодарностью уставилась я на аспиранта. — Честное слово, побывать в «поттериане» [1]… да у меня словно день рождения и мне снова тринадцать!
[1] речь о серии книг Дж. Роулинг «Гарри Поттер»
— А тебе разве больше? — нарочито удивленно вскинул брови Ян. — Ну надо же…
— Ах, вот как, значит? — прищурившись, сделав пару шагов к нему навстречу. Кажется, от всплеска эндорфинов, я на любые безумства сейчас готова была. — За попытку паясничества, приговариваю вас, Ян Викторыч к пыткам! Раз, два…
И со всего маху налетела на аспиранта, крепко стиснув его в объятиях, то и дело треща слова благодарности.
Как ни странно, он сперва напрягся, но пару секунд спустя его руки легли мне на плечи. Стиснули, дружески потрепали.
— Спасибо, — глухо проговорила я в сотый раз, чуть угомонившись. — Это и правда чудо какое-то. Ты волшебник!
— Да ладно, — так же глухо вторил Ян, уткнувшись носом мне в плечо, — пустяки. Я рад, что тебе понравился сюрприз, Мика.
Не было ни холодно, ни жарко. Только колючие мурашки радости разбегались по телу, усиленные горьковатым запахом Брановского парфюма.
Его руки спустились чуть ниже, обхватив крепче. Я отстранилась. Ян улыбался, чуть кривовато, но искренне. Уголки глаз, то и дело добродушно растягиваясь, выдавали неподдельную радость с потрохами.
— Надо же, — привстала я на мыски, вытянувшись, — у тебя с глазами какая-то невероятная штука творится.
Радужка и впрямь то стремительно темнела, то вновь пояснялась, будто гладь воды, на которую капнули краской. Темные разводы, тепло-медовые, карие Брановские…
— О чем ты? Что там? — приподнял брови Ян, но не отстранился.
— Не знаю, я…
И раздался шепот. Легкий, едва слышный. Пугающе-шелестящий, а значит, ошибки быть не могло.
— Ян, я слышу! — едва не задохнулась я, хлебнув ветра. — Слышу Хаос! Я не бревно!
— Что?!
— Тихо!
Я выкрутилась из объятий, отходя на пару шагов. Замерла, вслушиваясь. Ни черта не разобрать. Шепот совсем слабый. Не чета тому, что одолевал меня в «Императоре». Но главное, он есть, он не исчезает!
Я попыталась мысленно ухватиться на невидимую нить, и принялась бродить по заснеженной земле, порой проваливаясь по самые коленки, в попытках отыскать «сигнал» почетче.