Точка
Шрифт:
— Откуда?
— Сегодня из клиники, где я работаю, санитарная служба забрала одну из таких девчонок. Третья стадия.
— Имя девочки?
Искин потер висок, вспоминая. С усмешкой подумалось, что сейчас очень помог бы электрический разряд.
— Паулина! Кажется, Паулина. Фамилии я не знаю. Но, думаю, она есть в регистрационной карточке. А о грабежах я узнал от санитарного инспектора Бозена. От него же я узнал о том, что Фольдланд закрыл юнит-исследования и скоро об этом объявит.
Раздался щелчок, запись остановилась. Мессер открыл окошко,
— Беда с этими инспекторами, — сказал он. — Оперативной информацией разбрасываются направо и налево. Хорошо, господин Искин, этот ваш инспектор Бозен прав. Мы сейчас работаем по всему контингенту, что может быть связан с фольдландской технологией. Случившееся насторожило не только нас, но и прочие европейские специальные службы. Поэтому все каналы, которые могут иметь какую-либо информацию, запрашиваются по-новой. В связи с этим я хочу спросить вас: вы имеете отношение к нынешней ситуации с юнит-заражением?
Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза.
— Нет, — сказал Искин.
— Хорошо. Можете ли вы нам помочь выявить источник этого заражения?
— Я — бывший зэк, господин Мессер, а не научный сотрудник. Я не знаю тонкостей. Думаю, это полицейская работа.
— Но вам же интересны юнит-технологии?
— Мне интересно разрушение колоний.
— Говорят, Кинбауэр любил читать лекции перед теми, на ком ставил опыты. Возможно, вы помните что-то из них.
— Это вам не поможет.
— Почему?
Мессер искренне не понимал.
— Я сформулирую, — сказал Искин. — Юниты — это фабрика, которая их выпускает. Это штамповочный и программный цеха, это маркировочные, сигнальные и тестовые лаборатории, это особые белковые ванны, стерильный цех конечной комплектации. Грубо говоря, это технологическая и производственная база. Она там, — он показал за спину, — в Фольдланде. И я сильно сомневаюсь в том, что такая база появилась здесь.
— Но сами вот эти комплектации…
Искин кивнул.
— Конечно, их можно переправить через границу, можно каким-нибудь невероятным способом –
распылением в воздухе, плевками, начиняя из шприца сосиски и бутерброды (я иронизирую) — заразить мальчишек и девчонок, допустим также, что активация юнитов происходит автоматически, по времени формирования колонии, но тогда объясните мне, какой тайный смысл можно спрятать в акциях, которые тянут лишь на хулиганские выходки? Я не понимаю. У меня происходит диссонанс между применяемым инструментом и получаемым результатом. Вы же слышали про гвозди и микроскоп?
— Слышал, — сказал Мессер.
— Здесь то же самое. И потом, — сказал Искин, — Сальская область, несмотря на прошедшее время, так и осталась единственным примером работы юнит-технологии. Насколько я знаю, там под видом борьбы со вспышкой кори Фольдланд предоставил несколько медицинских автолабораторий, которые производили «вакцинацию» населения. Около месяца они колесили по области, прививая всех желающих. Так что охват случился очень высоким и обеспечил
— Безотносительно моего отношения к Фольдланду и канцлеру, — сказал Мессер, — это была выдающаяся спецоперация. Пусть и случилось это в стране-соседе, но мы совершенно прохлопали фазы операции, очухавшись только по факту.
— А я все думаю, что они ощущали после.
— Кто?
— Жители Сальской области.
— А они что-то помнили?
— Колонии не стирают память, когда распадаются в конце жизненного срока. Думаю, что многие просто приняли то, что произошло, как собственное волеизъявление. Но кто-то, возможно, почувствовал себя обманутым.
— В их жизни мало что изменилось, — сказал Мессер.
— Орднунга стало больше, — сказал Искин.
Мессер фыркнул.
— Орднунг юбер аллес! Ладно, — он покрутил в пальцах кружку, — а если эти дешевые трюки с ограблениями и вандализмом лишь отвлекающий маневр? Вспыхнуло здесь, мы бросились тушить, а рванет потом на другом конце или вовсе в столице? Что если это первая фаза чего-то большего? Я бы такого не исключал.
Искин улыбнулся.
— Знаете, какой самый большой недостаток выявился у технологии сразу же? Юнитов требовалось вводить в кровь. Колонии, запущенные в пищевод, дыхательные пути, посаженные на кожу, или не могли добраться до зон строительства, или просто погибали в первые же минуты из-за неблагоприятных условий среды. Понимаете? Для второй, третьей и последующих фаз вашего предполагаемого плана необходима «вакцинация» юнитами большого числа людей, а это неизбежно станет заметным.
— Возражу, — сказал Мессер, — эти вот банды местной молодежи полностью выпали из поля нашего зрения. И, честно говоря, мне страшновато представлять, сколько и каких обществ, групп, выразителей субкультур еще могли подвергнуться скрытой обработке. И все это у нас под самым носом!
— Вам и карты в руки, — сказал Искин. — Думаю, найти тех, кто колол им юнитов под видом хотя бы наркотика, не составит для вас труда.
Мессер посмотрел на часы на руке.
— Пройдемся? — предложил он.
— Если только до остановки омнибуса.
— Хорошо.
Мессер встал. Искин, подобрав портфель, поднялся следом.
Женщина с лохматой собакой исчезла. Но мужчина с газетой все также сидел на скамейке, правда, газету он уже свернул и теперь щурился, подставив солнечным лучам худое, выбритое до синевы лицо.
— Нам туда, — сказал Мессер, показывая в конец аллеи.
Они пошли по дорожке под буками. Мимо тяжело прокатил фургон, украшенный призывами покупать выпечку и шоколад от Ландта. Мессер держал шляпу в руке, легонько постукивая ею по бедру. Искину казалось, что улица тянется в прошлое, потому что дома по пути становились все приземистей и дряхлее, стены их обрастали плющом, в прорехах всплывали чудные, откуда-то из древности дворики, и где дальше может остановиться омнибус было совершенно не понятно. В лучшем случае, пассажиров здесь забирала карета. Восьмиместный дилижанс.