Том 14. М-р Моллой и другие
Шрифт:
Он затрясся мелкой дрожью. Теперь он ясно видел, что ошибался все эти годы. Да, он любит Пэт, но ведь она об этом не знает! А теперь, в такой ситуации слово может что-то изменить.
Не потому ли, кстати сказать, она вечно над ним смеялась? Как-никак, смешно видеть человека, который явно в тебя влюблен и молчит годами.
Он решительно взглянул на часы, было три без малого. Если выехать сейчас же в своей двухместной машине, в Лондон приедешь к семи, самое время для обеда. И он помчался вниз, в конюшни, где располагался гараж.
— Уберите эту машину, — сказал он Болту, искусно избегая совершенно мокрой Эмили. —
— Двухместная, сэр?
— Да. Я еду в Лондон.
— Ее нету, мистер Джон, — сообщил шофер с тем мрачным удовольствием, с каким сообщал обычно, что аккумуляторы сели.
— Как так, нету?
— Мистер Хьюго на ней уехал. К мистеру Кармоди, в этот самый курс. Говорит, у него дела, а вы не возражаете.
Двор завертелся. Не в первый раз бранил Джон легкомысленного кузена. «Не возражаю», это подумать! Только Хьюго и скажет такую чушь.
Глава II ДЕРЖИ КУРС!
Что-то есть в мерзопакостных словах «Курс на здоровье!», чем-то они знакомы, будто мы их уже слышали. И тут вспоминаешь, что время от времени они появляются в «письмах читателей». Скажем, так:
«Тяжела современная жизнь.
Издателю «Таймс», Лондон.
Mens sana in corpore sana [75]
Глубокоуважаемый N!
Неоднократно встречая в Вашей газете статьи о тяготах нынешней жизни, я задумался о том, знают ли Ваши читатели, что в графстве Вустершир есть заведение, для того и созданное, чтобы облегчить их. Санаторий «Курс на здоровье!» (располож. в прежнем Грэви-корт) основан д-ром Александром Твистом, известным американским медиком, знатоком физической культуры, который и руководит программой, позволяющей тем, кому не по силам вышеупомянутые тяготы, восстановить свое здоровье в идеальных условиях. Поднимаясь на заре и ведя спартанскую жизнь, отдыхающие (или пациенты) обновляют свои ткани. Доктор Твист, в прямом смысле этих слов, создает нового человека.
С глубоким уважением,
NN»
75
В здоровом теле — здоровый дух (лат.).
Или так:
«Не много ли мы едим?
Издателю «Дэйли Мэйл»
Умеренность, умеренность
и еще раз умеренность!
Достопочтенный М!
В наши дни немолодые люди, набравшие лишний вес, нуждаются не столько в сиделке, сколько в наставнике.
Санаторий «Курс на здоровье!» (бывш. Грэви-корт, Вустершир) буквально творит чудеса под началом д-ра Александра Твиста, широко известного в Америке. Метод его сводится к диете и регулярным упражнениям.
Поистине, д-р Твист берет ветхого человека и создает нового!
Искренне Ваш,
ММ»
При всех различиях — скажем, в подписи — послания эти принадлежат даровитому перу самого д-ра Твиста. Среди тех, кто слишком быстро отзывается на призыв гонга, но не забывает и о здоровье, они вызвали немалый, хотя и рассеянный интерес. Как бы то ни было, в этот день прославленный медик мог увидеть из окна одиннадцать человек, скачущих через скакалочку под надзором способного и преданного
Опознать его мог бы не только Шерлок Холмс, но и, в хороший день, сам верный Уотсон. Только сержант не был, скажем так, выпуклым. Все прочие принадлежали к той разновидности, которая внушала доверие Юлию Цезарю. [76] Самым толстым, самым мокрым и самым печальным из них был Лестер Кармоди, владелец Радж-холла.
76
…той разновидности, которая внушала доверие Юлию Цезарю — У. Шекспир, «Юлий Цезарь», акт 1, сцена 2. «А Кассий тощ…».
Печаль его объяснялась тем, что только у него из всех мучеников страдала, кроме тела, и душа, ибо он, по меньшей мере — в сотый раз, думал о том, сколько стоит лечение.
«Тридцать гиней в неделю, — считал он, сгибаясь и разгибаясь. — Четыре фунта десять шиллингов в день… Три шиллинга девять пенсов в час… Три фартинга в минуту!..» Цифры эти поворачивали меч в его сердце. Лестер Кармоди любил деньги больше всего на свете, кроме хорошего ужина.
Д-р Твист отвернулся от окна. Горничная внесла серебряный поднос, а на нем визитную карточку.
— Пусть войдет, — промолвил медик, изучив написанное, и тут же в кабинет вошел легким шагом молодой человек в светлом костюме.
— Доктор Твист?
— К вашим услугам.
Гость несколько удивился. Вероятно, он гадал, почему глава «Курса», способный создать нового человека, не применит свои возможности к себе. Дело в том, что прославленный врач был исключительно хлипок. Не украшали его и редкостное сходство с обезьяной, и хитрый, пронырливый взгляд, и нафабренные усики.
Однако, в конце концов, посетителя это не касалось. Хочешь нафабрить усы — что ж, Бог тебе судья.
— Разрешите представиться, — сказал упомянутый посетитель, — Хьюго…
— Знаю. Мне передали вашу карточку.
— Можно мне поговорить с дядей?
— Конечно, только не сейчас, — медик показал на окно. — Подождите минутку, он занят.
Хьюго встал, посмотрел и еще больше удивился.
— О, Господи! — воскликнул он, глядя на страдальцев. Отложив скакалки, они проделывали неприятные с виду упражнения, а именно — сгибались и разгибались, держа руки над головой и поводя, скажем так, талией. Зрелище это ошеломило бы любого племянника.
— Скажите, а еще долго? — несмело осведомился Хьюго. Д-р Твист взглянул на часы.
— Упражнения скоро кончатся, — ответил он. — Потом — холодный душ, растирание и перерыв до ланча.
— Холодный душ?
— Да.
— То есть дядя Лестер принимает холодный душ?
— Несомненно.
— О, Господи!
Хьюго с уважением посмотрел на медика. Тот, кто заставил дядю извиваться, да еще загнал под холодные струи, достоин многого.
— Наверное, — предположил он, — после этого они наедаются?
— Им дают отбивную без сала, вареные овощи и сухарики.
— Больше ничего?
— Ничего.
— А что они пьют?
— Воду.
— И капельку вина?
— Нет.
— То есть, нет?
— Вот именно.
— Ни-ка-ко-го вина?
— Естественно. Если б ваш дядя меньше пил, он бы здесь не был.
— А вот скажите, — попросил Хьюго, — название вы сами выдумали?
— Конечно. А что?
— Да так, не знаю. Подумал вдруг, спрошу-ка…
— У вас сигареты есть? — осведомился д-р Твист.