Том 4. Проза. Письма.
Шрифт:
49. О. С. Одоевской
<февраль – апрель 1841 г. В Петербурге>
«Герой нашего времени» упадает к стопам ее прелестного сиятельства, умоляя позволить ему не обедать.
50. А. А. Краевскому
<13–14 апреля 1841 г. В Петербурге>
Любезный Андрей Александрович.
Очень жалею, что не застал уже тебя у Одоевского и не мог таким образом с тобою проститься; сделай одолжение, отдай подателю сего письма для меня два билета на «О<течественные> Записки». Это для бабушки моей.
Будь здоров и счастлив.
Твой Лермонтов.
На обороте:
Его высокоблагородию Андрею Александровичу Краевскому, у Измайловского моста. Спросить, чей
51. Е. А. Арсеньевой
<20 апреля 1841 г. Из Москвы в Петербург>
Милая бабушка,
Жду с нетерпением письма от вас с каким-нибудь известием; я в Москве пробуду несколько дней, остановился у Розена; Алексей Аркадич здесь еще; и едет послезавтра. Я здесь принят был обществом по обыкновению очень хорошо – и мне довольно весело; был вчера у Николая Николаевича Анненкова [210] и завтра у него обедаю; он был со мною очень любезен: – вот всё, что я могу вам сказать про мою здешнюю жизнь; еще прибавлю, что я от здешнего воздуха потолстел в два дни; решительно Петербург мне вреден; может быть, также я поздоровел оттого, что всю дорогу пил горькую воду, которая мне всегда очень полезна. Скажите, пожалуста, от меня Екиму Шангирею, что я ему напишу перед отъездом отсюда и кое-что пришлю. – Вероятно, Сашенькина свадьба уж была, и потому прошу вас ее поздравить от меня; а Леокадии [211] скажите от меня, что я ее целую и желаю исправиться, и быть как можно осторожнее вообще.
210
Николай Николаевич Анненков(1793–1865) – генерал-майор свиты его величества (с 1835 г.) и командир лейб-гвардии Измайловского полка. Его жене Вере Ивановне, урожденной Бухариной, Лермонтов в 1831 г. посвятил стихи (см. наст. изд., т. 1, с. 236, 572).
211
Леокадия и Александра Углицкие – дочери Александра Васильевича Углицкого и Марии Александровны, урожденной Евреиновой, были троюродными сестрами Лермонтова. Свадьба А. А. Углицкой состоялась в Петербурге 18 апреля 1841 г. Она вышла замуж за К. И. Альбрехта (см.: «Радуга», альманах Пушкинского Дома. Пгр., 1922, с. 117).
Прощайте, милая бабушка, будьте здоровы и уверены, что бог вас вознаградит за все печали. Целую ваши ручки, прошу вашего благословения и остаюсь
покорный внук
М. Лермонтов.
52. Е. А. Арсеньевой
<10 мая 1841 г. Из Ставрополя в Петербург>
Милая бабушка,
я сейчас приехал только в Ставрополь и пишу к вам; ехал я с Алексеем Аркадьевичем, и ужасно долго ехал, дорога была прескверная, теперь не знаю сам еще, куда поеду; кажется, прежде отправлюсь в крепость Шуру, где полк, а оттуда постараюсь на воды. Я, слава богу, здоров и спокоен, лишь бы вы были так спокойны, как я: одного только и желаю; пожалуста, оставайтесь в Петербурге: и для вас и для меня будет лучше во всех отношениях. Скажите Екиму Шангирею, что я ему не советую ехать в Америку, как он располагал, а уж лучше сюда на Кавказ. Оно и ближе и гораздо веселее.
Я всё надеюсь, милая бабушка, что мне все-таки выйдет прощенье, и я могу выйти в отставку.
Прощайте, милая бабушка, целую ваши ручки и молю бога, чтоб вы были здоровы и спокойны, и прошу вашего благословения. –
Остаюсь п<окорный> внук Лермонтов.
53. С. Н. Карамзиной
<10 мая 1841 г. Из Ставрополя в Петербург>
Le 10 mai.
Je viens d’arriver `a Stavropol, ch`ere M-elle Sophie, et je reparts le jour m^eme pour l’exp'edition avec Stolipine Mongo. Souhaitez moi: du bonheur et une l'eg`ere blessure, c’est tout ce que l’on peut me souhaiter de mieux. J’esp`ere que cette lettre vous trouvera encore `a St. P'etersbourg et qu’au moment o`u vous la lirez je monterai `a la br`eche de Черкей.Comme vous avez de profondes connaissances en g'eographie je ne vous engage pas `a regarder la carte, pour savoir o`u c’est; mais pour aider votre m'emoire je vous dirai que c’est entre la mer Caspienne et la mer Noire, un peu au sud de Moscou et un peu au nord de l’Egypte, et surtout assez pr`es d’Astracan, que vous connaissez si bien.
Je ne sais si cela durera; mais pendant mon voyage j’ai 'et'e poss'ed'e du d'emon de la po'esie, idem, des vers. J’ai rempli d’`a moiti'e un livre que m’a donn'e Odoevsky, ce qui m’a port'e bonheur probablement; je suis all'e jusqu’`a faire des vers francais, – oh! D'epravation! Si vous voulez je vous les 'ecrirai ici; ils sont tr'es jolis pour des premiers vers; et dans le genre de Parny, si vous le connaissez.
Vous pouvez voir par ceci quelle salutaire influence a eu sur moi le printemps, saison enchant'ee, o`u l’on a de la boue jusqu’aux oreilles, et le moins de fleurs possible. – Donc, je pars ce soir: je vous avouerai que je suis passablement fatigu'e de tous ces voyages qui paraissent devoir se prolonger dans l’'eternit'e. – J’ai voulu 'ecrire encore `a quelques personnes `a
P'etersbourg, entre autres `a M-me Smirnoff, mais je ne sais si cette action t'em'eraire lui serait agr'eable, voil`a pourquoi je m’abstiens. Si vous me r'epondez, adressez `a Stavropol, в штаб генерала Грабе – je me suis arrang'e pour qu’on m’envoye mes lettres – adieu; mes respects je vous prie `a tous les v^otres; et encore adieu – portez vous bien, soyez heureuse et ne m’oubliez pas.
T<out> `a V<ous> Lermontoff.
10 мая.
Я только что приехал в Ставрополь, дорогая m-lle Софи, и отправляюсь в тот же день в экспедицию с Столыпиным Монго. Пожелайте мне: счастья и легкого ранения, это самое лучшее, что только можно мне пожелать. Надеюсь, что это письмо застанет вас еще в С.-Петербурге и что в тот момент, когда вы будете его читать, я буду штурмовать Черкей. Так как вы обладаете глубокими познаниями в географии, то я не предлагаю вам смотреть на карту, чтоб узнать, где это; но, чтобы помочь вашей памяти, скажу вам, что это находится между Каспийским и Черным морем, немного к югу от Москвы и немного к северу от Египта, а главное довольно близко от Астрахани, которую вы так хорошо знаете.
Я не знаю, будет ли это продолжаться; но во время моего путешествия мной овладел демон поэзии, или – стихов. Я заполнил половину книжки, которую мне подарил Одоевский, что, вероятно, принесло мне счастье. Я дошел до того, что стал сочинять французские стихи, – о падение! Если позволите, я напишу вам их здесь; они очень красивы для первых стихов и в жанре Парни, если вы его знаете.
Вы можете видеть из этого, какое благотворное влияние оказала на меня весна, чарующая пора, когда по уши тонешь в грязи, а цветов меньше всего. Итак, я уезжаю вечером; признаюсь вам, что я порядком устал от всех этих путешествий, которым, кажется, суждено вечно длиться. Я хотел написать еще кое-кому в Петербург, в том числе и г-же Смирновой, но не знаю, будет ли ей приятен этот дерзкий поступок, и поэтому воздерживаюсь. Если вы ответите мне, пишите по адресу: в Ставрополь, в штаб генерала Грабе, – я распорядился, чтобы мне пересылали письма. Прощайте; передайте, пожалуйста, всем вашим мое почтение; еще раз прощайте – будьте здоровы, счастливы и не забывайте меня.
Весь ваш Лермонтов.
54. Е. А. Арсеньевой
<28 июня 1841 г. Из Пятигорска в Петербург>
Июня 28.
Милая бабушка,
Пишу к вам из Пятигорска, куды я опять заехал и где пробуду несколько времени для отдыху. Я получил ваших три письма вдруг и притом бумагу от Степана насчет продажи людей, которую надо засвидетельствовать и подписать здесь; я это всё здесь обделаю и пошлю.