Тот самый одноклассник
Шрифт:
– Конечно, осталась бы с тобой. К тому же за последние два месяца я не написала ни одной стоящей картины.
– А что, если вдохновение не вернется?
Я не понимала, к чему он ведет и почему так напряженно вглядывается в мое лицо.
– Как говорится, на «нет» и суда нет. Хорошо хоть я могу зарабатывать уроками.
– Тебе не обязательно работать, я о тебе позабочусь.
– Ты и так обо мне заботишься.
– Я хочу заботиться о тебе еще больше. Не закрывайся от меня, Ника, не лги. Всегда говори правду, ладно?
Он действительно пьян, впервые пьян настолько, чтобы испугать меня своим взглядом и тоном голоса. Слова исходят из темной глубины Данилы, пряча за собой слишком сильные эмоции.
– Дань, не сомневайся во мне, пожалуйста! – Я говорила честно, от самого сердца. – И тоже говори мне правду, – добавила тихо.
– Хорошо, я скажу тебе правду, – кивнул он после недолгого молчания. Его руки на моей талии подрагивали. – Если бы мне пришлось выбирать между тобой и музыкой, я бы никогда больше не притронулся к гитаре.
– Дань, что с тобой? Наверное, это от стресса и выпивки. Тебе не придется делать такой жестокий выбор. Я с тобой, и я тоже выбираю тебя.
– Мне трудно в это поверить. Кажется, что я отвернусь, и ты опомнишься и исчезнешь.
– Не исчезну.
– Уверена? Никаких сомнений?
– Эй, Резник, перестань! Утром тебя ждет жуткое похмелье.
– А ты перестань ревновать меня к фанаткам. Вот, смотри…
Данила помахал рукой, привлекая всеобщее внимание. Потом сжал мою ладонь с такой силой, что я заскулила, пытаясь выдернуть ноющие пальцы.
Кто-то выключил музыку, и на нас сосредоточилось множество любопытных взглядов.
– Попрошу внимания! Для тех, кто не знает, это – Ника Туманова, и я любил ее еще в школе. Я надеюсь, что она согласится выйти за меня замуж. – Данила повернулся ко мне. Синие глаза сияли страстным, металлическим блеском. – Ника, ты станешь моей невестой?
Невестой.
Толпа фанатов с разинутыми ртами, и я с застывшей улыбкой на губах.
Что бы ни случилось, я не могу обидеть Данилу, потому что в этом сильном мужчине прячется невероятная ранимость, о которой знаю только я. Страсть, бурлящая на поверхности его взгляда, – это ничто по сравнению с эмоциями, запертыми внутри. Потребуются годы, чтобы разгадать Данилу до конца.
Но мы знаем друг друга всего два месяца. Много лет и два месяца.
Невеста – это почти жена. Покупка столовых приборов, борщи, детские дни рождения, встречи с родственниками, спор о том, чья очередь выгуливать собаку, тихий секс в ванной, пока ребенок смотрит мультики…
Это не мы.
Данила Резник и я – это буря чувств. Тех, что на поверхности, и тех, что спрятаны внутри.
Я его муза, а не невеста, никак не невеста.
Я никогда не мечтала о браке, да и о детях тоже. А сейчас у меня нет времени на размышления, потому что Данила смотрит на меня слишком пристально, и с каждой секундой из его глаз утекает радость.
От счастья до смертельной обиды несколько вдохов.
Фанаты предпочтут скандал, я вижу это в их разгорающихся взглядах, слышу, как ядовитые перешептывания ползут по залу.
От толпы отделяется второй гитарист группы и подходит ближе. Кажется, он собирается вмешаться, и я ловлю взбешенный, ненормальный взгляд Данилы, нацеленный на приятеля.
В наступившей тишине трещат кости моей ладони. Данила сжимает ее с такой силой, что мне должно быть очень больно.
Но я чувствую только шок. Холодный липкий шок.
Любимых людей не обижают. Никогда. Их поддерживают и защищают любой ценой. Так ведь?
Секунды тикают, взгляды гостей становятся ядовитыми, и тогда я делаю единственное, на что способна в данный момент. Целую Данилу. Прижимаюсь к неподвижным сухим губам любимого мужчины. Он не отвечает. Позволяет мне прижаться ближе, разомкнуть его губы и ткнуться языком в плотно сжатые зубы.
Он обижен, что я не ответила сразу, но он шокировал меня внезапным и очень публичным предложением.
Данила обнял меня, и я позволила себе расслабиться. Значит, он простил мою заминку.
Под жидкие аплодисменты фанатов я принимаю предложение Данилы. Его страсть. Он показал мне только самую малость, верхушку айсберга, а под ней прячется буря. Иногда я вижу, как она зачинается в его глазах, а потом отходит. Эта страсть в его музыке, которая мне не принадлежит.
Данила только что предложил мне всю свою страсть до дна.
Я отказалась от нее в школе, испугалась чувственной ярости его взгляда.
Я не могу так поступить в очередной раз, только не с Данилой Резником – мужчиной, в котором растворилась.
«Невеста – это еще не жена, ничего страшного», – уговариваю себя, всем своим видом выражая восторг и согласие, чтобы сделать счастливым мужчину, которого… люблю.
Чтобы доказать, что я не сомневаюсь.
Итак, я невеста. Ничего страшного не случилось, мир не перевернулся. Борща Данила не требует, детей тоже. Можно оставаться невестой много лет и ни о чем не волноваться. Наутро после спонтанной помолвки жених проснулся в отменном расположении духа. Целовал меня, тормошил, соблазнял до полудня, а потом даже извинился.
– Прости, что сделал предложение при всех. Иногда я немного порывист.
Да, он порывист. Это и хорошо, и… хорошо.
– Если не ошибаюсь, то предложения руки и сердца полагается делать неожиданно, так что извиняться не за что, – улыбнулась я.
– Да, но обычно девушки очень этого ждут.
Мне не понравилась ирония в его голосе.
Наверное, я неправильная девушка, и мои дефекты неисчислимы. Но я не могу шутить на эту тему, когда Данила смотрит на меня так… сильно. Синий и сильный взгляд.