Чтение онлайн

на главную

Жанры

Тотальные институты
Шрифт:

Главным послаблением, которое получали работавшие пациенты, было право покидать палату каждый день на время работы — от одного до шести часов — и право время от времени ходить в буфет или посещать мероприятия в досуговом центре в рабочие часы. (Во время исследования это правило было изменено, что вызвало серьезное недовольство некоторых должностных лиц, которые решили, что они больше не смогут дисциплинировать своих подопечных. Пациенты приемного отделения могли получить право выхода на территорию, выполняя исключительно символическую работу, а пациентам хронического отделения все чаще удавалось получать это право, вообще не работая в больнице.)

Руководство больницы создавало официальные условия для возникновения системы покровительства, выдавая сотрудникам, отвечавшим за пациентов, табак и сигаретную бумагу, которые сотрудники затем раздавали один-два раза в неделю своим подопечным. Кроме того, на Рождество должностные лица иногда получали материалы для вечеринок и маленькие подарки, и работавшие пациенты обоснованно ожидали, что человек, на которого они работали, будет устраивать хотя бы раз в год вечеринку с угощениями и подарками. Для таких случаев сотрудник мог официально за счет больницы заказывать мороженое, концентрированный фруктовый пунш и торт из больничной пекарни, но почти всегда патрон считал необходимым дополнять эти подношения, покупая продукты за собственные

деньги. Пациенты придирчиво оценивали качество этой еды: более дорогое мороженое или большего размера торт, купленный за пределами больницы, ставились этими взыскательными потребителями достаточно высоко, в то время как стандартный больничный фруктовый пунш мог ухудшить мнение о заказавшем его патроне.

Помимо этих полуофициальных поощрений пациенты ожидали от патрона и некоторые дополнительные. Работники, работавшие особенно хорошо, ожидали, что патрон будет время от времени выдавать им пачки фабричных сигарет, напитки из автомата с газировкой, списанную одежду, одноцентовые монеты со сдачи в буфете и иногда десятицентовики и четвертаки [446] . Вдобавок к этим материальным поощрениям стабильно работающие или стабильно посещающие терапию пациенты иногда ожидали, что их патрон будет решать их проблемы, помогая получить желаемое место в палате, выбить разрешение провести день в городе, уменьшить наказание за нарушение какого-либо правила. Они также могли ожидать, что их включат в список приглашенных на танцы или кинопоказ в больнице или на бейсбольную игру в городе. (Знание о том, что тот или иной сотрудник значительно полагался в своей работе на определенного пациента, вероятно, влияло на то, как другие сотрудники относились к этому пациенту.) Наконец, пациенты иногда также ожидали сокращения социальной дистанции между собой и своими патронами, более прямого и равного отношения к себе, чем со стороны других сотрудников того же ранга.

446

О пациенте, имевшем одну из «лучших» работ в больнице — он доставлял сообщения из центрального административного здания в другие части больницы, — ходили слухи, что он зарабатывал на чаевых восемь долларов в месяц, но у меня нет твердых доказательств этого.

В этом отношении большое значение имел автомобильный комплекс. Одним из самых надежных символов статуса, отличавших персонал от пациентов с правом выхода на территорию больницы, было вождение машины. Всем пациентам строго воспрещалось это делать. В результате любого, кого видели за рулем, не считали пациентом. Отчасти вследствие этого (и отчасти, вероятно, в качестве условия этого) персонал, как правило, очень мало ходил пешком, используя свои машины даже для кратчайших перемещений по территории [447] . Поэтому одним из особых поощрений для пациента со стороны сотрудника было подвезти его от одного места внутри больницы до другого; это не только увеличивало перерыв перед следующим запланированным делом пациента, но и свидетельствовало о том, что персонал доверяет ему и тепло к нему относится. Это было очень легко продемонстрировать с переднего сиденья автомобиля, так как по территории больницы можно было ездить только на очень низкой скорости и пациенты с правом выхода были склонны обращать внимание на то, кто, куда, с кем ездил.

447

Любое место и любая вещь на территории психиатрической больницы вызывает то же ощущение глубокой изоляции, изгнания и ритуальной болезни, что и самые плохие палаты. Автомобиль представляет собой мирской механизм, не сильно испорченный местом и ясно указывающий на прочную связь своего владельца с внешним нормальным миром. По всей видимости, заметное стремление персонала Центральной больницы держать свои машины в кристальной чистоте нельзя полностью объяснить ни выгодными расценками на территории больницы, ни сочувственным желанием персонала помочь пациентам раздобыть немного денег. Могу добавить, что одной из фантазий пациентов о том, что они сделают по выходе из больницы, было купить новую, хорошую машину и проехаться на ней по территории больницы, чтобы навестить своих старых приятелей и патронов. Эта фантазия иногда претворялась в жизнь, но, на мой взгляд, далеко не так часто, как могла бы. Также должен добавить, что, хотя дорогие машины (то есть все, кроме кадиллаков) принадлежали четырем-пяти представителям высшего руководства и некоторые сотрудники высшего ранга, владевшие старыми машинами, слегка подшучивали над более новыми и более хорошими автомобилями некоторых санитаров, тем не менее, не было никакой явной общей связи между рангом сотрудника и новизной или маркой машины.

Некоторые формы покровительства, которое осуществлял сам пациент, конечно, были побочным результатом власти, которую приходилось предоставлять ему, чтобы он мог помогать по работе своему патрону. Так, пациент, отвечавший за комнату в подвале, которая неофициально использовалась для хранения садовых инструментов, не только имел свой собственный стул и стол, но и запасы табака (запертые на ключ, который был только у него), которыми он делился с командой пациентов, неофициально работавших на него. Поэтому у него была возможность самому выступать патроном. Сходным образом доверенный пациент, который помогал управляться на кухне во время мероприятий в досуговом центре, носил ключи, к которым прилагалось задание не пускать на кухню пациентов, не имевших на это права. Поэтому он имел возможность провести на кухню друга, чтобы тот снял пробу. Безусловно, это был способ эксплуатации своей работы [448] .

448

Сайкс анализирует эту проблему под рубрикой «Обыденная коррупция»: Sykes. The Corruption of Authority. P. 260–261.

Хотя всегда существовали некоторые поощрения, которые, как обоснованно ожидали пациенты, становились доступными в результате работы с конкретным сотрудником [449] , у некоторых пациентов получалось эксплуатировать их обычными способами. Незадолго до Рождества некоторые опытные пациенты внезапно начинали активно получать разные назначения, комбинируя несколько видов труда и терапии. Они могли быть уверены, что при наступлении сезона праздников получат много подарков и примут участие в нескольких вечеринках, то есть у них будет свой Сезон, как у светской львицы. (Патроны, разумеется, не противились такой эксплуатации своей щедрости, потому что рождественская вечеринка, на которую пришло слишком мало гостей, свидетельствовала о том, что работа или терапия не выполнили своей функции,

и к тому же, как отмечалось выше, каждое дополнительное имя в списке периодических посетителей производило хорошее впечатление на администрацию.) Также некоторые хронические пациенты, считавшие, что они могли заслужить право выходить на территорию больницы, лишь добровольно вызвавшись работать на постоянной основе, поступали на работу, зарабатывали право выхода, а затем постепенно переставали приходить на работу, полагая, что об этом сообщат не сразу, а если и сообщат, то их вернут в палату только через некоторое время. Другие работали какое-то время на одном месте, налаживали хорошие отношения с сотрудником, отвечавшим за них, а затем уходили к другому сотруднику, но периодически возвращались к своему бывшему патрону, чтобы попросить у него табак и бумагу для сигарет или мелкие монеты, тем самым пытаясь эксплуатировать скорее человека, чем назначение.

449

Cp. с системой «таскания с собой», характерной для отношений американской хозяйки и горничной, особенно хозяйки с Юга и чернокожей горничной.

В палатах для тяжелобольных, где многие пациенты проявляли явное нежелание участвовать в повседневных социальных взаимодействиях, у санитаров были один-два «работающих пациента», которых можно было использовать в качестве стабильного источника помощи в управлении палатой. В таких случаях две системы, палатная система и система назначений, объединялись, и пациент работал на того же человека, который осуществлял надзор за местом его проживания. В этих ситуациях работающий пациент гарантированно получал постоянные одолжения, потому что ограничения жизни в палате для тяжелобольных открывали множество возможностей для послаблений [450] . За работающими пациентами обычно закреплялось право жить в личной и наполовину личной комнате; покупки в буфете для санитаров вознаграждались сигаретой или, в случае приобретения напитков, пустыми бутылками, которые можно было сдать в буфете по два цента за штуку; санитары могли предоставлять пациенту право хранить бритву и спички в своей комнате и оставлять на ночь свою одежду; когда пациент просил у санитара прикурить, тот мог сразу откликнуться на просьбу и в качестве жеста особого доверия бросить пациенту свою зажигалку, тем самым сводя к минимуму властные аспекты прикуривания; контроль над запасами одежды и списками участников досуговых мероприятий также давали санитарам возможность оказывать покровительство.

450

Хороший анализ послаблений в палате можно найти в: Belknap. Op. cit. P. 189–190.

Следует добавить, что отношения покровительства были не единственным основанием для одолжений между персоналом и пациентом; часто между некоторыми молодыми санитарами-мужчинами и молодыми пациентами-мужчинами возникали личные «приятельские» отношения, не связанные с работой, так что комбинированная солидарность возраста, пола и рабочего класса иногда могла преодолевать организационные различия [451] . Большинство санитаров-мужчин вынуждены были мириться с тем, что некоторые пациенты обращались к ним по имени, а другие вообще никак их не называли, и, как и тренеры, сторожа, пожарные, охранники и полицейские, часто перебрасывались шутками со многими пациентами, имевшими право выходить на территорию. Приведу пример из своих полевых записей:

451

Это явление Джон Китсьюз назвал «мужским союзом» [Джон Итсуро Китсьюз или Китсусе (John Itsuro Kitsuse, 1923–2003) — американский социолог японского происхождения, исследователь социальных проблем, девиантного поведения, преступности, образования и сексуальности. Степени магистра и доктора получил в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. Преподавал в Вашингтонском университете, Калифорнийском университете в Сан-Диего и Северо-западном университете. С 1974 года до отставки в 1991 году занимал разные должности в Калифорнийском университете в Санта-Крузе. В 1978 году был избран президентом Общества исследований социальных проблем. Наибольшую известность получила его книга «Конструирование социальных проблем» (1977), написанная в соавторстве с Малкольмом Спектром. Идея мужского союза (male alliance) излагается в неопубликованной одноименной статье «Мужской союз».]. Интересную постановку этой проблемы можно найти в: Sykes. The Corruption of Authority. P. 259–260. См. также: Harold Taxel. Authority Structure in a Mental Hospital Ward (MA thesis) (University of Chicago, 1953), где рассказывается (p. 62–63), что пациенты обращаются к санитарам, чтобы обойти правила, тогда как медсестры следят за соблюдением правил, и (р. 83) что существует негласное соглашение о том, что санитары по возможности будут нарушать правила ради пациентов.

Вечерний кинопоказ. Когда пациенты начинают покидать здание кинотеатра, мимо медленно проезжает патрульная полицейская машина, следящая, чтобы пациенты расходились спокойно. Машина замедляется и останавливается, полицейский осматривает толпу пациентов, не обращая внимания на пациенток, и окликает известного и всеми любимого пациента, имеющего право выходить на территорию больницы. Пациент оборачивается и приветствует полицейского, словно друга.

Пациент: Здарова, приятель.

Полицейский: Видел тебя вчера вечером [на танцах для пациентов]; если б ты потанцевал еще немного, оттряс бы себе все яйца.

Пациент (отмахиваясь): Да пошел ты, приятель.

Учитывая, что санитар имел полный контроль над большей частью вещей, использовавшихся пациентами, следовало ожидать, что солидарность между пациентом и санитаром (помимо отношений покровительства) будет становиться основанием для одолжений. Приведу один пример этого из своих полевых записей:

Ем со своим другом-пациентом в одной из больших столовых для пациентов. Он говорит: «Еда здесь хорошая, но я не люблю [консервированный] лосось». Затем приносит извинение, выбрасывает всю еду с тарелки в мусорное ведро и идет к диетической секции паровой линии раздачи, возвращаясь с яичницей на тарелке. Улыбается и говорит насмешливо и заговорщицки: «Я играю в бильярд с санитаром, который за все тут отвечает» [452] .

452

Тот же пациент утверждал, что во время разрешенных выходов в город он может выглядеть прилично одетым даже в больничной форме цвета хаки, поскольку всякий раз надевает новые штаны, которые до первой стирки имеют глянец, благодаря которому они могут сойти за брюки высокого качества, и довольно жесткие, благодаря чему на них сохраняются стрелки.

Поделиться:
Популярные книги

Курсант: Назад в СССР 10

Дамиров Рафаэль
10. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Курсант: Назад в СССР 10

Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2

Ардова Алиса
2. Вернуть невесту
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.88
рейтинг книги
Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2

Законы Рода. Том 3

Flow Ascold
3. Граф Берестьев
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 3

Любимая учительница

Зайцева Мария
1. совершенная любовь
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
8.73
рейтинг книги
Любимая учительница

Девятый

Каменистый Артем
1. Девятый
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
9.15
рейтинг книги
Девятый

Вперед в прошлое 2

Ратманов Денис
2. Вперед в прошлое
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Вперед в прошлое 2

Калибр Личности 1

Голд Джон
1. Калибр Личности
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Калибр Личности 1

Совпадений нет

Безрукова Елена
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.50
рейтинг книги
Совпадений нет

Кодекс Крови. Книга Х

Борзых М.
10. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга Х

Авиатор: назад в СССР 14

Дорин Михаил
14. Покоряя небо
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Авиатор: назад в СССР 14

Последний Паладин. Том 4

Саваровский Роман
4. Путь Паладина
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний Паладин. Том 4

Не грози Дубровскому!

Панарин Антон
1. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому!

Кодекс Охотника. Книга XXIV

Винокуров Юрий
24. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XXIV

Средневековая история. Тетралогия

Гончарова Галина Дмитриевна
Средневековая история
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
9.16
рейтинг книги
Средневековая история. Тетралогия