Тотальные институты
Шрифт:
Основным источником денег для пациентов, помимо тех, которые им официально выдавались или которые приносили родственники, была мойка машин. Клиентами были сотрудники всех уровней, которые либо пользовались этой услугой на «регулярной» основе, платя около двух долларов в месяц, либо платили пятьдесят или семьдесят пять центов за разовую помывку. (Стандартная рыночная цена разовой помывки машины составляла от 1,25 до 1,50 долларов.) Иногда пациенты, мывшие машины, предлагали свои услуги посетителям больницы. Некоторые пациенты также натирали машины воском, но покупка воска требовала наличия капитала и знакомств вне больницы. Бизнес вокруг машин, в отличие от большинства остальных видов торговли в больнице, привел к определенному коммерческому разделению труда: один пациент продавал мойщикам большие канистры воды за пять центов; другой утверждал, что нанимает других пациентов, чтобы они мыли машины, на которые он взял заказ; еще один утверждал, что обычно получает пятьдесят центов, если приводит клиента, желающего, чтобы его машину натерли воском.
В результате пациенты считали, что мойка машин является их законным правом и что работа в больнице может необоснованно мешать зарабатыванию денег. Иногда пациенты придумывали неофициальные приемы, позволявшие выполнять
Были и второстепенные способы заработать деньги. Некоторые пациенты чистили обувь — как для санитаров, так и для других пациентов. Во время бейсбольных матчей между отделениями некоторые пациенты зарабатывали продажей прохладительных напитков. В некоторых палатах пациенты покупали в буфете порошок «Kool-aid» [427] и продавали разведенный напиток. Один-два пациента собирали ягоды в лесу на территории больницы и при случае продавали их женам сотрудников, живших в больнице.
427
Известный в Америке бренд газированных напитков, представляющих собой порошок, который можно развести в воде.
Вещи, которые различные больничные службы выдавали пациентам, иногда продавались другим постояльцам. Пациенты иногда продавали призы, выигранные в бинго, сразу по возвращении из досугового центра, где проходили игры. Порой пациенты продавали самокрутки, которые выдавались в конце общебольничных мероприятий, а также самокрутки, которые получали люди, помогавшие вечером на кухне, когда какая-нибудь благотворительная организация из соседнего города проводила свою регулярную танцевальную вечеринку для пациентов в досуговом центре. Пациенты иногда продавали одежду, которую им выдавала больница; за выданный больницей табак иногда можно было выручить пять центов.
Некоторые пациенты, судя по всему, получали деньги из источника, который считался противоправным как вовне, так и внутри больницы, — благодаря мелкому жульничеству. Поговаривали, что в прошлом при использовании таксофонов на территории больницы к монетам приклеивали жвачку, чтобы возвращать монеты себе. Также рассказывали, что иногда пациенты крадут и продают библиотечные книги и что некоторая часть спортивного инвентаря была продана жителям соседнего города [428] .
428
В европейских лагерях для военнопленных продажа лагерного имущества посторонним иногда имела большое значение, особенно когда в поставках провианта от Красного Креста были такие вещи, как кофе, который на черном рынке ценился очень высоко. См.: Richard A. Radford. The Economic Organisation of a P.O.W. Camp // Economica. New Series. 1945. Vol. 12. P. 192.
Когда постоялец института незаконно платит за определенные товары и услуги человеку, который, как представитель организации, официально контролирует и предоставляет доступ к этим товарам и услугам, можно говорить о взяточничестве. Мне говорили, что оно время от времени имеет место, когда пациент хочет получить отдельную комнату, но я только слышал об этом и не думаю, что это было регулярной практикой. Взяточничество охранников в тюрьмах, конечно же, широко известно [429] .
429
В этом отношении поучителен британский тюремный жаргон. См.: Dendrickson, Thomas. Op. cit. P. 25: «Слово „прогнутый“ требует пояснения. Оно используется только в форме причастия прошедшего времени и обозначает нечистых на руку. Прогнутый вертухай [тюремщик или охранник] поможет братве пронести курево в тюрягу. Прогнуть вертухая нельзя — все гораздо сложнее. Его „выпрямляют“, например с помощью взятки. Поэтому, если выпрямить правильного вертухая, он станет прогнутым!»
Дендриксон и Томас описывают несколько способов использования «прогнутого» сотрудника тюрьмы (см.: Dendrickson, Thomas. Op. cit. P. 91–94).
До сих пор я описывал роль, которую в подпольной жизни больницы играют бумажные и металлические деньги, официально используемые в остальном обществе. У этих средств обмена есть хорошо известные достоинства: они занимают мало места, они не портятся при обращении и хранении, их сложно подделать, все денежные знаки одного номинала взаимозаменяемы, их можно использовать в бухгалтерских расчетах и для измерения стоимости, их собственная или товарная стоимость недостаточно велика, чтобы они пользовались разрушительным спросом. Для пациентов официальная валюта, хотя ее и нелегко хранить, обладала дополнительной ценностью: с деньгами в кармане постоялец мог претендовать на приобретение товаров за пределами больницы — он мог общаться на языке, который понимали снаружи, даже если официально ему не разрешалось говорить.
В тотальных институтах часто возникают неофициальные суррогатные средства обмена. Сообщается о случае, когда в лагере для военнопленных были придуманы свои бумажные или «фиатные» деньги [430] ; однако обычно подпольным средством обмена является товар, сам по себе пользующийся большим спросом и обладающий в качестве разновидности денег существенными недостатками. Чаще всего — как, например, во многих случаях использования в качестве средства обмена сигарет — возникает проблема хранения [431] ; есть сложности с эквивалентностью различных марок товара; износ легко приводит к обесцениванию, а потребление в качестве товара может приводить к сильным колебаниям стоимости этих денег.
430
См.: Radford. Op. cit. P. 196ff.
431
Это значит, что за сигареты можно получить широкий спектр товаров и услуг и что люди, которые не курят, все равно готовы принимать это платежное средство, потому что они, в свою очередь, могут что-то купить на него. Например, Рэдфорд в своем описании немецких лагерей для военнопленных (Radford. Op. cit. P. 193) пишет: «На самом деле в лагере был зачаточный рынок труда. Даже когда сигарет хватало, обычно был какой-нибудь неудачник, готовый оказывать услуги за сигареты. Люди, работавшие в прачечной, брали две сигареты за предмет одежды. За двенадцать штук тебе стирали и гладили военную форму и давали в аренду пару брюк на время чистки. Хороший портрет пастелью стоил тридцать сигарет или коробку сигарет „Kam“. Пошив одежды и другие виды работ тоже имели свою цену.
Также было развито предпринимательство. Один владелец кофейной лавки продавал чай, кофе или какао по две сигареты за чашку, закупая расходные материалы по рыночным ценам и нанимая работников собирать топливо и поддерживать огонь».
Хекстолл-Смит (Heckstall-Smith. Op. cit. P. 193), описывая британскую тюрьму Уормвуд-Скрабс, пишет: «Теперь, когда заключенные получают оплату не наличными, а товарами из буфета, деньгами служат табак и сигареты. В тюрьме, если кому-то хочется, чтобы его камеру убрали, он платит нужному человеку столько самокруток, сколько нужно за работу. На них также можно купить дополнительные порции хлеба и сахара. Можно найти того, кто за плату постирает тебе рубашку или перешьет тюремную форму в швейной мастерской.
За тонкую самокрутку можно купить все — даже тело другого заключенного. Так что неудивительно, что в любой тюрьме в стране процветает черный рынок табака или, как его называют, „курева“, которым руководят „бароны“».
Пример из Дартмура, где заключенные при помощи табака делают ставки во время радиотрансляций скачек, описывается в: Dendrickson, Thomas. Op. cit. P. 95–96. Пример из американской тюрьмы см. в: Hayner, Ash. Op. cit. P. 366.
Подпольная жизнь больницы наглядно иллюстрировала характерные недостатки суррогатных средств обмена. Во время некоторых партий игры в покер жетонами служили как монеты, так и сигареты, но выигравший сигареты, как правило, оставлял их себе, чтобы выкурить. Во время общебольничных танцев в досуговом центре пациент мог сходить в буфет, чтобы купить другому пациенту прохладительный напиток или пачку сигарет в обмен на пару сигарет. Сходным образом, в некоторых палатах для тяжелых пациентов постоялец с самокруткой мог избежать необходимости выпрашивать у санитара огонька, подбив другого пациента обратиться к санитару в обмен на пару затяжек. В этих случаях люди, участвующие в сделке, вели себя так, словно они исполняют спокойно и расчетливо достигнутое соглашение, а не обмениваются любезностями. Но лишь немногие пациенты хотели покупать такие услуги, и лишь небольшое число пациентов слыло людьми, готовыми эти услуги оказывать.
Использование суррогатных денег (и придание особой ценности официальной валюте, принятой в остальном обществе) не могло быть широко распространено в Центральной больнице, потому что как денежная, так и товарная масса были не настолько ограниченными, как в некоторых тюрьмах и лагерях для военнопленных [432] . В больницу приходило столько посетителей, что существовал постоянный приток денег и товаров в форме подарков от родственников. Кроме того, пациенты, имевшие право выходить в город, могли приносить товары, почти не опасаясь обыска на входе, точно так же, как пациенты, имевшие право выходить только на территорию больницы, легко могли незаметно делать вылазки на прилегающие городские территории [433] . На эту сигаретную экономику накладывались дополнительные ограничения, так как больница относительно свободно выдавала папиросную бумагу и табак тем, кто постоянно работал, или тем, кто как-то еще «помогал» по хозяйству. В некоторых случаях эти принадлежности для самокруток периодически раздавались вне зависимости от того, заработали их пациенты или нет. Хотя сигареты, которые получались из этих материалов, вроде бы никому особо не нравились, эти самокрутки устанавливали потолок стоимости фабричных сигарет, так как фабричные сигареты были не просто куревом, а только хорошим и престижным куревом.
432
Рэдфорд (Radford. Op. cit.) описывает формирование единого рынка, стабильную структуру цен, регулярные изменения уровней цен, торговлю фьючерсами, арбитраж, эмиссию денег, роли маклеров, фиксацию цены в целях пресечения торга и другие тонкие аспекты экономической системы. Там, где экономика лагерей для военнопленных была связана с местной свободной экономикой, также появлялись ежедневные рыночные сводки. Теневая экономика Центральной больницы не могла похвастаться ни одной из этих красот.
433
В Центральной больнице была гуманная политика относительно охраны ворот. Пациенты без права выхода в город на деле могли выходить на прогулку и возвращаться, почти не рискуя быть остановленными охранниками. Когда было очевидно, что покинувший больницу пациент не имеет права выходить в город, по возвращении охранники иногда потихоньку подходили к нему и украдкой спрашивали о его статусе. Пациент, желающий сбежать, мог также найти несколько мест, в которых можно было перелезть через каменную стену, и несколько мест, где стена была не очень высокой и где можно было легко порвать материал, заменявший колючую проволоку. Одним из путей, известным и пациентам, и персоналу, была протоптанная тропинка, ведущая через лес к большой дыре в заборе. Этим рассматриваемая больница сильно отличалась от некоторых тюрем. Довольно интересно, что, по словам ряда пациентов, даже когда они получали право посещать город и могли законно выходить через главные ворота, они чувствовали себя крайне неуверенно и стыдились это делать. Я и сам испытал это чувство.