Трансцендентальный эгоизм. Ангстово-любовный роман
Шрифт:
– Господи, прости меня, грешную, - пробормотала Женя, просто от страха. Пробежавшись по вороту пальцами, она припомнила все подробности ночного визита фантома. Все было правдой.*
– Как же я смогу смотреть ему в глаза, - прошептала Женя. – Как я смогу теперь ложиться спать!
Она обернулась своей разорванной рубашкой, дрожа в предчувствии новых несчастий. Потом села на постель. Женя осталась бы в своей комнате на все утро, пока Василий Морозов не уйдет, но не знала, как объяснить это. Сказаться больной?
“Нет, я не могу прятаться… Я должна посмотреть ему в лицо!”
Женя закрыла лицо руками и некоторое
Женя выскользнула из спальни, как будто не пережила ничего особенного. Как будто не провела почти брачную ночь с чужим молодым человеком. Но чувствовала она себя, несмотря на случившееся, совершенно как обычно. “Значит, медиумические явления не так влияют на физическую сферу, как физические”, - подумала Женя, и значительно приободрилась. В доме ничего не было слышно, значит, она встала совсем рано?
Кажется, да. Наверное, еще только седьмой час.
Рядом раздалось мяуканье, и Женя ощутила, как о ее ногу потерлось пушистое упругое тело. Девушка улыбнулась, почувствовав в кошке товарища, и подхватила ее на руки. Незабудка громко замурлыкала.
Женя почесала ее за ухом.
– Кушать хочешь?
Незабудка мяукнула. Женя засмеялась, чувствуя себя совсем хорошо.
– Ну подожди, я только умоюсь. Потом покормлю тебя.
Тут послышалось какое-то движение в конце коридора, и Женя вопросительно подняла глаза. Несмотря на очки, она не сразу поняла, что перед ней Василий. Что-то мешало этому пониманию.
Женя резко ссадила кошку и сложила руки на груди. Она чувствовала себя рядом с этим человеком так, точно была раздета. Женя хотела попятиться, но усилием воли заставила себя остаться на месте.
– Что вам нужно?
– Умыться, если позволите, - Василий, только в брюках и белой рубашке, приблизился к ней с улыбкой.
– Что-нибудь случилось? – спросил он.
Женя чуть не влепила ему пощечину, и едва удержалась, мысленно назвав себя истеричкой. Но скрыть румянец на щеках не смогла. Попыталась ответить на вопрос Василия, но ничего не получилось.
– Вы больны?
Женя мотнула головой. Она оглядывала своего гостя, часто дыша приоткрытым ртом. Он что, в самом деле ничегошеньки не помнит, не сознает?..
– Евгения Романовна, - Василий вдруг положил руку ей на локоть, и Женя чуть не вскрикнула. – Простите, что помешал вам, я вижу, вы направлялись в ванную комнату… Но я должен идти. Меня ждут срочные дела. Вы не знаете, встала ли уже Серафима Афанасьевна?
– Наверное…
Жене вдруг стало стыдно за свою мать, хотя в их доме всегда вставали рано.
– Который час, Василий? – спросила она.
– Начало седьмого, - ответил молодой человек.
– Мама должна была уже встать, - сказала Женя. – Особенно… помня о вас. Вам что-нибудь нужно?
Василий не сразу ответил. Женя отвернулась от своего собеседника, обхватив плечи руками.
Ей было так стыдно, что не передать словами. Самая чудесность вчерашней ночи затмевалась, заволакивалась этим стыдом.
– Да, если вы будете так любезны, - сказал наконец Василий, понизив голос и опять прикоснувшись к ее руке. – Вы не уступите мне ванную? Пожалуйста,
“А куда это он вдруг так заспешил?
– неожиданно вспыхнуло в сознании Жени подозрение. – Вчера и речи об этом не было!”
– Конечно, умывайтесь, - ответила она.
Василий пожал ей руку, благодарно улыбнувшись. А потом быстро обошел ее и направился в ванную.
Уехал он так скоро, как только смог: задержался на чай, уступив уговорам Серафимы Афанасьевны, хотя Женя думала, что он и на чай не останется. Ее мать недоумевала, была разочарована… а сама Женя, пожалуй, даже больше, хотя очень хотела избавиться от своего стыда. Но ей вдруг стало совсем обидно. Как же, Василий и явно, и вот так… душой, бессознательно показал, что она нравится ему, что он испытывает к ней потаенную страсть. А теперь бросает ее, ее, с которой уже почти… вступил в связь!..
“Но, может быть, он действительно не понимает этого?”
Никаких объяснений не последовало – Василий покинул их почти грубо, даже не попрощавшись с Женей, только с хозяевами.
* Старинное слово для обозначения человека с экстрасенсорными способностями.
* Подобные истории случались в действительности. Известна история медиума Флоренс Кук (феномен Кук в 1870-е годы пристально исследовал великий английский химик Уильям Крукс). Флоренс Кук, впадая в транс, материализовывала фантом, действовавший как самостоятельная личность и именовавший себя Кэти Кинг. “Кэти Кинг” удивляла исследователей тем, что флиртовала с гостями, а однажды сбросила с себя одежду, оставшись обнаженной. Психоаналитик и парапсихолог Нандор Фодор (работавший в 1930-е годы) предложил фрейдистское объяснение многих психических явлений, рассматривая их с позиции психоанализа: он утверждал, что большую роль в них играет сексуальность медиумов, скрытая, подавленная или извращенная. Возможно, феномен Кэти Кинг – как раз такой случай.
========== Глава 5 ==========
– Женечка, я думаю, что это только твое воображение, - сказала Саша.
Они медленно прогуливались по саду. Сашина голова была прикрыта широкополой соломенной шляпой – не только по моде, но и чтобы сохранить цвет лица, хотя был уже вечер. Женя была простоволосой, как всегда – что загорелая, что светлокожая, она не станет лучше.
– Ну конечно, что еще ты можешь думать, - сказала Женя.
Она не смотрела на Сашу. Женя знала, что ничего никому не докажет – даже ближайшая подруга не верила ей. Да что там! Василий, медиум, ничего не знал о своих способностях и был самым большим скептиком насчет них!
– Женечка, такого просто не может быть, - сказала Саша. Она говорила с ней с преувеличенной мягкостью, как с ребенком, и Женя молча сносила это унижение.
Женя остановилась и угрюмо посмотрела в красивые глаза своей золотоволосой русалки-берегини. Саша остановилась напротив – основательная, какая-то даже вальяжная, сложив на животе полные белые руки, просвечивавшие сквозь тонкое кружево рукавов.
– Не ты ли сама говорила, что это дикость? – спросила Саша.
Женя нервно заправила за уши свои жидкие волосы. Рядом с Сашей она так часто стыдилась себя, а сейчас и вовсе начала казаться себе не только дурнушкой, а еще и дурой.