Третий лишний

Ганова Алиса

"Чего тебе стоит скинуть маску благонравия? В душе Кэтрин, ты уже давно старуха и даже не понимаешь этого. Хочешь сделать меня таким же?! Не выйдет!" - в сердцах злился Айзек. Неожиданно он почувствовал сильную усталость и его злость резко сменилась обидой.

"Почему со служанкой мне общаться легче, чем с тобой? Разве ты ничего не чувствуешь?" - уже без сомнения, он отчетливо осознал, насколько они с Кэтрин разные и что отныне душевная близость и доверие между ними не возможно. Даже если они разделят супружеское ложе, это уже ничего не изменит. Осознание

ситуации и смирение подействовали на него успокаивающе. Он взял себя в руки:

"Ну что ж, разочарование - не повод доводить дело до скандала. Живи как удобно, я же буду жить как мне угодно!" - в мыслях решился он и, подойдя к супруге, стоящей на коленях посреди комнаты, протянул ей руку.

– Милая, не стоит так нервничать. Мы угомонились, благодаря твоим молитвам.
– спокойно, даже несколько благожелательно произнес, продолжая настойчиво предлагать руку до тех пор, пока миссис Гриндл не соизволила принять его помощь.

Супруга намеревалась простоять на коленях в молитве еще достаточно долго, надеясь, что ее поступок повлияет на мужа и заставит его почувствовать угрызения совести, однако настойчиво протянутая рука вкупе с улыбкой супруга уверили ее в его полном раскаянии. Поднявшись, Кэтрин приготовилась обрушить на него нравоучительную тираду, однако не успела она еще открыть рот, как супруг заметил ей:

– Право, милая, чем устраивать истерики и стоять на коленях, вам следовало присоединиться к нам. Уверяю, у вас сейчас было бы чудесное настроение и длилось бы оно весь день.

– Что?!
– поразилась Кэтрин. - Как подобное можно предлагать мне - твоей жене, словно я нищая, невоспитанная девка!

Ее лицо посерело от гнева. Поднимаясь с колен и заметив у супруга улыбку, она склонна была ожидать обычного его поведения, однако вместо этого она услышала из его уст иронию.

Служанка заметив, как резко меняется настроение у хозяев, стояла тихо, как мышка, напуганная таким поворотом дел и наблюдая, чем закончится их противостояние.

– Леди, воспитанные леди из хороших семей не смеются как вульгарные женщины!
– кричала миссис Гриндл.
– Я не такая, как она!
– ее палец указал на служанку.

"О, Боже! Сейчас начнется..." - только и смогла произнести мысленно служанка, но мистер Гриндл не позволил случиться скандалу.

– Правда? А я думал, что вульгарность выражается несколько иначе, чем смехом от души над добрыми шутками. Кроме того, откуда вы успели узнать, как ведут себя вульгарные женщины?
– его правая бровь изогнулась, выражая сомнение и показное удивление.

– Ты!
– закричала супруга.
– Ты смеешься со служанкой, как равной! Ты...

– Что я?
– на его губах играла циничная усмешка. Это уже был совсем другой Айзек, которого Кэтрин до сих пор не знала, зато часто наблюдала компаньонка.
– Мне совсем не смеяться?

– Подобный смех бывает только у одержимых!
– не унималась она.
– Ты раньше таким не был! Это все она! Она!
– миссис Гриндл повернула свое гневное лицо к Ханне.
– Я не хочу ее видеть больше в этом доме! Пусть убирается немедленно!

– А меня она вполне устраивает.
– злорадно заметил супруг.

– Ты защищаешь ее!?
– ужаснулась хозяйка. Ей казалось, что произошла какая-то ошибка и что, вообще, вся эта ужасная, безобразная сцена ей только снится.

– Я не хочу, чтоб ты была похожа на Маргарет.
– спокойно парировал он, глядя на нее теперь уже абсолютно искренними и честными глазами. Его злорадство испарилось и теперь он стоял перед ней совершенно спокойный и собранный.

– Если она себя вела в их доме подобным образом, я понимаю Маргарет.
– бросила хозяйка.

– Подобным? Это как?
– мистер Гриндл отлично владел собой. Он был спокоен, уравновешен, но Ханне казалось, что он с тайным удовлетворением насмехается над супругой. Сама Ханна стояла тихо, стараясь всем своим видом показать полное раскаяние и готовность неустанно молиться, чтобы вновь заслужить доверие хозяйки.

– Она...- сквозь слезы пыталась сказать Кэтрин.
– Она кокетничает с тобой!

– Правда?
– удивленно спросил он.
– А я и не знал, что теперь дамы, в порыве кокетства хрюкают, как поросята? Это новое веяние моды?

– Хрюкает?!
– хозяйка была ошеломлена.
– Зачем?

– А мне откуда знать?
– ответил Айзек.
– Мы разговаривали о Марвелах, Эмма хрюкнула, а рассмеялся. И тут появляешься ты и утверждаешь, что я одержимый, а она кокетничает!

"Все-таки мистер Гриндл отменный поганец!" - восхитилась про себя служанка.

Тем временем, миссис Гриндл находилась в полном замешательстве:

– Почему она хрюкала?
– Кэтрин с сомнением поглядывая то на супруга, то на компаньонку.

– А потому что она принесла мне отличную новость, которая позволит подложить Марвелам свинью! Ради такого не грех и хрюкнуть.

– И что за новость?
– недоверие хозяйки резко сменилось любопытством.

– За ваше безобразное поведение, не достойное милых леди из добропорядочных семейств...
– он сделал паузу и пронзительно посмотрел на супругу, - я не скажу вам. Ты должна хорошо подумать над своими поступками.

– Я требую!
– возмутилась Кэтрин.

– Нет!
– отрезал супруг.
– Своим неразумным поведением вы показали, что ведете себя, как обычная недалекая леди! Как я смогу доверить вам столько важный для меня секрет, если вы можете его разболтать подругам?

– Но, Айзек!

– Нет!
– решительно повторил он.
– Когда придет время, вы узнаете новость, и потом сможете вдоволь посплетничать с подругами, да хоть со всем городом, но пока еще время не пришло.

– Эмма?
– уверенно позвала миссис Гриндл и повернулась к служанке.

– Да, миссис Гриндл.

– Я запрещаю вам, Эмма, говорить об этом кому-либо, пока я не позволю вам! Женщинам только дай повод для сплетен, весь город будет завтра знать! Я не позволю испортить мой план.