Три
Шрифт:
Меня охватило дурное предчувствие. Отвечать на вызов по любительскому радиоприемнику посреди дикой местности, в окружении знакомых мне людей совсем не то, что принимать передачу на посту управления Три. Все смотрели на меня, и я вдруг испугалась, что скажу что-нибудь не так.
– Слышу тебя, – сказала я. – Я здесь.
Помехи.
– Вовремя.
Мои губы растянулись в непрошеной и нежеланной усмешке. Я разговаривала не с другом, а с Такером.
– Что случилось? Ты говорила, что будешь ждать.
– Наше радио сломалось.
Пауза.
– Ты в порядке?
Мне стало неуютно от того, каким обеспокоенным он казался. Чейз позади меня хмыкнул, не веря в искренность Такера.
– Ты сказал, что вас атаковали. Как водители?
Следующие секунды были наполнены страхом. Только перевозчики знали, где находятся другие группы сопротивления. Их работа на Три заключалась в том, чтобы передавать доклады с мест. Если перевозчиков не станет, остальные базы не получат предупреждения об уничтожении убежища, а связь между теми, кто борется против МН, фактически оборвется.
– Парень с плохими зубами пропал без вести. Он так и не вернулся... Думаю... Думаю, что его поймали.
Я закрыла глаза.
– Водитель из Ноксвилла... он погиб. Я говорил, что бабушкин дом пустовал? Он что-то слышал о другом месте, куда она могла переехать, так что мы отправились проверить. Они будто знали, что мы придем. Мы с несколькими парнями еле выбрались.
Я вспомнила Табмена, перевозчика с неровным шрамом и доброй улыбкой. Вспомнила, как он открывал гаражную дверь в автомастерской в Ноксвилле, где он прятал беженцев, которым нужно было в убежище.
Я не могла найти слов. После жестокого сообщения Такера мне захотелось возвести между нами стену. Он, наверное, тоже это почувствовал, потому что не успела я ничего ответить, как он спросил:
– А что у вас? Прошу, скажи, что вы что-нибудь нашли. Нам очень нужны хорошие новости.
Девитт встал рядом, внимательно наблюдая за мной.
– Нашли, – сказала я. – Хотя и не так много, как надеялись.
Я не нашла в себе сил вынудить его передать своему отряду, что в убежище погибло столько людей. Не после того, через что им пришлось пройти.
Помехи. Короткий смешок.
– Не могу поверить, что говорю это, но я рад слышать твой голос.
За моей спиной напрягся Чейз.
Мне очень не хотелось признавать, что я тоже была рада слышать Такера. Как бы безумно это ни звучало, но я испытала облегчение от того, что он жив. И все же его доклад звучал неутешительно: отряд подвергся нападению, посты сопротивления уничтожены.
Я взглянула на Девитта, потом – на карту на стене, утыканную красными булавками. Нужно было что-то делать.
– Где вы? – спросил Такер.
Я не успела ответить, потому что Девитт щелкнул переключателем. Зеленая лампочка сменилась красной.
– Стойте! – Я постучала пальцем по микрофону и дотронулась до руки доктора, все еще лежавшей на переключателе. – Подождите, мы еще не закончили!
– Он попытается выйти на связь завтра, – сказал Девитт. – После того, как доберется до следующего поста.
В ярости я вскочила, уронив стул.
– Они могут не дожить до завтра! Вы слышали: они в опасности. Пост...
– Мы вполне осознаем ситуацию, – сказал он.
Я сжала кулаки.
– Тогда вы пошлете людей им на помощь? Предупредите остальные посты? Сделаете что-нибудь?!
Губы Девитта превратились в тонкую линию.
– Не забывайте, что вы наша гостья, мисс Миллер.
– Перевозчик, о котором он говорил... если его поймали, как думает Такер, он все равно что мертв.
Девитт не ответил. Глаза остальных присутствовавших в комнате уставились на меня. Я тотчас осознала, что мы с Чейзом были в меньшинстве.
– Как? – спросила я, пытаясь сохранять спокойствие. – Как вы можете знать, что они вообще доберутся до следующего поста?
– Он будет следовать инструкциям перевозчика. Таков протокол в подобных случаях. Конечно, если у вас нет причин полагать, что он поступит иначе.
Я покачала головой, понимая: он намекает на то, что Такер сбежит или, того хуже, вернется в МН. Всего неделю назад я бы не исключала такую вероятность, но теперь, когда я слышала страдание в его голосе, подобное казалось мне невозможным.
– Вы были готовы к такому? – спросила я.
Девитт вздохнул:
– Мы готовы ко многому.
– Эмбер.
Чейз стоял лицом к противоположной стене комнаты, на которой висел с десяток фотографий.
Я подошла к нему, до последнего не отрывая глаз от Девитта. Когда я наконец увидела, на что смотрел Чейз, моя рука сама потянулась ко рту. Я прикусила костяшки, чтобы сдержать стон.
Мое фото было наполовину скрыто другим снимком – зернистой черно-белой фотографией приемного покоя больницы, прямо около выхода, где две фигуры, солдат и Сестра Спасения, склонились над мертвым телом. Растекшаяся под ним кровь казалась черной, как будто кто-то разлил нефть.
– Вы спрашивали, откуда мне известны ваши имена, – сказал Девитт. – Чейз Дженнингс и Эмбер Миллер был замечены в Чикаго, в реабилитационном центре, прямо на аллее Реформации. Я думаю, что довольно самоуверенно – возвращаться туда, где для тебя все началось, Дженнингс.
Внезапно Чейз в ярости сорвал фото со стены, скомкал его в кулаке и швырнул в дверь. Его плечи тяжело вздымались, а лицо покраснело. Он зашагал прочь из комнаты, оставив меня одну с лидером Три.
Девитт скрестил руки на груди и медленно выдохнул через нос.