Трофейщик
Шрифт:
Он услышал звук открывающейся входной двери и наконец голоса.
— На месте? — спросил отчетливый, уверенный в себе интеллигентный баритон.
— Ждем тебя, Виталий, не дождемся. Пацан все никак не очухается. Петрович на кухне сидит, — ответил ему хриплый, простецкий, скомканный басок.
— Саша здесь?
— Тоже на кухне, чай пьет.
— Ну, пойдемте, посмотрим на нашего гостя.
В комнату вошли несколько человек.
— Поверните его. Что это вы с ним сделали?
— Подрался парень немного, пришлось успокоить, — пробасил знакомый уже голос.
Чьи-то мощные руки взялись за спинку стула и легко повернули его вместе с привязанным Алексеем на 180 градусов. Теперь
— Петрович, заходи, — крикнул, повернув голову к двери, великан. Человек в дорогом костюме чуть посторонился и пропустил входившего на зов потасканного, морщинистого мужичка — пиджак висел на нем, как на вешалке, съезжая с узких плеч, брюки болтались на тощих ногах, на лбу выступили капельки пота.
— Ну, Миша, что ты можешь нам поведать о сем молодом человеке? — спросил главный. Алексей сразу понял, что этот, в костюме, здесь хозяин, остальные — шестерки, кроме, пожалуй, Саши, — это вообще темная лошадка.
— В первый раз его вижу, — пробурчал мужичонка, исподлобья разглядывая Алексея. — Делать мне, Виталий, что ли, больше нечего, как с молодняком возиться…
— Да, дел у тебя в последнее время действительно невпроворот было, — усмехнулся тот, кого называли Виталием, главный. — Сейчас-то хоть оправился немного после своих «дел»? Голова-то начала соображать? Понимаешь, насколько все серьезно?
— Эх, Виталий… — Мужичонка глубоко вздохнул. — Я же тебе говорил — я налево не работаю. Мы с тобой договорились, и я свое слово держу. А этого парня знать не знаю, ведать не ведаю.
— Да? Ну ладно, ступай, Миша, на кухню, попей еще чайку, а мы вот у него, — Виталий показал на привязанного к стулу Алексея, — порасспросим пока, что да как.
— Ну, что с тобой делать, гаденыш? — Тихим ровным голосом спросил лысый Саша, когда мужичонка скрылся за дверью. — Виталий, что делать с ним будем? Ты что? — лысый снова обратился к Алексею. — Что ты наделал, мальчик? Ты понимаешь? Какого человека ты укокошил? В Бога веришь?
Алексей молчал. Что ему сказать? Как отсюда выбраться? Он почти не слушал лысого, пытаясь проанализировать свое состояние. Удивляло то, что страха не было совершенно. Только боль в затылке и желание как-то выпутаться. Он словно не воспринимал все происходящее всерьез, скорее, как сон, когда знаешь, что в любую минуту можешь проснуться и обнаружить себя дома, в своей постели, потянуться, отбросить одеяло, сварить кофе, залезть под душ…
— Что задумался? — Лысый шагнул к нему. — Сейчас заговоришь, юноша…
— Стой, Саша. Нельзя его уродовать. Он еще кое-кому нужен. Так, милый друг. — Теперь говорил Виталий. — Сейчас ты нам расскажешь, как ты оказался в лесу, что ты там искал и почему ты искал именно в этих местах. Скажешь, откуда у тебя информация. Говори лучше сразу, потому что потом все равно расскажешь, но перед этим тебе будет очень больно. Очень.
— Ничего не знаю, — пробормотал Алексей, желая потянуть время. Он не очень понимал, чего от него хотят. Что искал? Да ничего конкретно он не искал — что попалось, то и забрал бы. — Никого не знаю. И этого не знаю. Книги читаю. Знаю, что там бои были большие. Вот и смотрел, чего есть.
Лысый, стоящий уже рядом с ним, взял его за волосы и поднял голову так, что глаза Алексея смотрели прямо в потолок.
— Ну, сейчас будешь говорить правду. Кто тебя туда навел?
— Никто…
Лысый быстро, коротко ударил его в солнечное сплетение, не отпуская волосы. Алексею показалось, что позвоночник его сейчас лопнет, — дыхание исчезло, все тело потянуло судорогой вниз, но лысый крепко держал его голову лицом вверх, и Алексей как-то сжался внутри, мышцы живота и спины страшно напряглись, стремясь сжать, сложить спину пополам…
— Кто навел?! — Еще один удар в то же место, и Алексей почувствовал, что теряет сознание.
Лысый отпустил его голову, и он мгновенно свернулся улиткой, уперев подбородок в грудь, съежился, насколько позволяли веревки. Отдышавшись, он поднял голову и посмотрел на окружающих его бандитов. Нет, это не простые бандиты, что-то говорило ему, что тут дела посерьезней. Кое-кому он еще нужен — вспомнил он слова Виталия. Кому это, интересно? Ладно, по крайней мере, сейчас не убьют, не покалечат, — время еще есть, может, как-нибудь и удастся ему выбраться. Еще один день прошел — послезавтра его самолет в Штаты. Они, похоже, не в курсе. Только бы попасть домой — и бежать, бежать за границу, мир большой, есть где спрятаться, а потом обдумаем, как с ними рассчитаться. То, что надо это сделать, Алексей принимал для себя без всяких сомнений — смерть Толика, в которой он себя считал косвенно виновным, висела на его совести, и он понимал, что готов пожертвовать очень многим, только бы наказать этих гадов…
Он смотрел на их лица. Господи, как он их ненавидел! Это они, те, что сейчас стояли перед его глазами, разрушали его мир, и не только его, а мир Катерины, Гены… Он внезапно понял, кому из них он еще нужен — да КГБ, конечно! Ведь нашли-то его с подачи Сережи. Это они потихоньку, медленно, но верно прививают всему обществу свои законы, свой волчий образ жизни. Дети теперь играют на улице в бандитов, молодые бизнесмены хвастаются друг перед другом не своими деловыми качествами, а своей «крышей». О них пишут книги и снимают фильмы, они сидят в дорогих ресторанах, ездят на хороших машинах… Они ничего не производят, ничего не создают, однако чувствуют себя полноправными хозяевами в мире, который создан совершенно другими людьми и для других людей. Они чужды обычным маленьким радостям и горестям, основное их занятие, из-за которого они считают себя чуть ли не благодетелями, — охрана тех, кто что-то делает на самом деле. Охрана от кого? Да они охраняют добропорядочных граждан от самих себя, то есть друг от друга. Один бандит берет деньги за то, чтобы их не потребовал другой бандит — возможно, его приятель. А приятель, в свою очередь, берет деньги с другого гражданина, чтобы обезопасить его от первого. Так, полюбовно договорившись, они и существуют. Именно существуют, потому что жизнью это можно назвать с большой натяжкой. Они не ведают покоя, они всегда в напряжении, опасности грозят им со всех сторон: от конкурирующих коллег, от органов внутренних дел, в конце концов, от передозировки… Зачем им такая жизнь, не знает никто, даже они сами. Привычка — великая сила.
Но эти не были обычными, рядовыми бандитами. В том, что они связаны с КГБ, у Алексея уже не было никаких сомнений. Да, против этих трудно найти силу, которая была бы в состоянии с ними Покончить. Они работают на государство. В конечном итоге. Сначала, естественно, на себя. А государство время от времени закрывает глаза на их деятельность. А время от времени — поощряет. Когда ему это нужно. Вот главное зло — те люди, из-за которых все население не верит, что можно добиться чего-то в жизни, руководствуясь законами и Конституцией, вот они — отечественные «крестные отцы».