Трон знания. Книга 3

Рауф Такаббир

Обдумывая слова Луги, Малика накинула плед на колени:

— Давно?

— Служил или убивал?

— И то, и другое.

— Я так понимаю, моя участь уже решена. — Луга встал. — Я дезертир, госпожа. Дезертировал зимой, когда Адэр Карро отменил резервации.

— Князь Тарий уничтожает свой народ, и об этом все молчат?

— Я тоже буду молчать.

Малика поводила ладонями по пледу:

— Как ты оказался в замке?

— В анкете написал, что беженец, вернулся на родину. Написал,

что я сын ветона и ориентки. Меня взяли часовым.

В комнату заглянула сиделка:

— Госпожа! К вам Иштар Гарпи.

— Пусть подождёт, — сказала Малика.

Луга упёрся руками в спинку стула, опустил голову:

— Что мне теперь делать?

— Ты жалеешь о содеянном?

— Они каждую ночь мне снятся.

— Посмотри мне в глаза, Луга.

Он наклонился к Малике.

— Где ты, Луга? — спросила она.

— Что?

— Смотри мне в глаза. Внимательно смотри. Где ты, Луга?

Страж побелел:

— Я лежу с ними в яме. — Резко выпрямился. — Это мой сон!

— Зови Иштара.

Страж впустил ракшада в комнату. Занял место у двери и уставился в угол.

Иштар неторопливо прошёлся по спальне. Несколько раз надавил кулаком на перину. Постоял возле жаркого камина. Уселся в кресло напротив Малики:

— Я думал, ты уехала.

— Как видишь, нет.

— Почему принимаешь меня не в кабинете, как положено советнику «великого» Адэра?

— Захотелось полодырничать.

Иштар хмыкнул:

— Ты отвлекла меня от чтения увлекательной книги.

— Энциклопедии?

— Энциклопедии в вашей библиотеке закончились, и я впервые в жизни читаю роман. На титульном листе написано «Бесподобно!»

— Это я написала, когда мне было двенадцать. Сейчас бы я бросила эту книгу в топку.

— Увлекательный роман о наивном короле и глупой служанке. — Иштар покосился на стража. — Говори, зачем позвала.

Малика смотрела на него и не решалась задать вопрос.

— У нас мало времени, — прошептал Иштар.

— Нас никто не ограничивает во времени.

— Не будь глупой служанкой.

— Постараюсь. Как ты сдерживаешь чувства?

— Чувств нет.

— У тебя нет чувств?

— Ни у кого нет чувств. Есть мысли, а люди принимают их за чувства.

— Непонятно. Если холодно…

— Не думай о холоде, и перестанешь мёрзнуть.

— О чём тогда думать?

— О Боге. О родине. О правителе.

Малика усмехнулась. О правителе… Нет, о нём лучше не думать.

— Вам всегда удается держать мысли под контролем?

Иштар кивнул:

— Всегда.

— Ты лжёшь!

— Да, — быстро согласился Иштар. — Нас сбивает с мысли лицо женщины. Точнее, её глаза.

— Вот почему Иншвид вёл себя странно.

— Иншвид?

— Ты забыл? Он привёз приговор твоего брата и хотел забрать тебя в Ракшаду.

Иштар взмахнул рукой, будто откинул от себя нечто мерзкое и назойливое; спирали на его плече ожили, на выбритом виске под чёрными листьями забилась извилистая жилка:

— Не напоминай! — Посидел, взирая в пол. — Ты встречалась с Иншвидом?

— Пришлось. Когда он меня увидел, чуть не упал со стула.

Иштар скривил губы:

— Представляю. Иншвид сторонник течения авуров. Они не оскверняют себя даже прикосновением к женскому телу. А тут он увидел твоё лицо.

Малика опустила глаза:

— Иншвид не был похож на кастрата.

— Он не кастрат. В Ракшаде есть джурии — неприкосновенные. У них великолепное тело. Отшлифован каждый жест, каждое движение, каждый шаг. Они вызывают у мужчин… Они умеют удовлетворять мужчину без прикосновений. Иншвид использует их… Короче, он их использует. Одна из моих сестёр жрица храма неприкосновенных. — Иштар почесал уголок изогнутой брови. — Из тебя вышла бы отличная джурия.

— Ты прочёл это в моих глазах?

— Нет! Нащупал на шхуне.

Скопировав жест Иштара, Малика произнесла:

— Не напоминай!

— А я бы сейчас не отказался от джурии.

— Почему же ты не думаешь о Боге? Или о родине?

— Потому что смотрю на тебя и слушаю твой голос. Надень чаруш, замолчи, и я забуду, что передо мной женщина. Хотя, нет, это уже не поможет.

Малика сдвинулась на краешек сиденья:

— Иштар, научи меня не терять сознание от боли.

— В смысле?

— Помнишь, в Лайдаре, в ванной? Или ты решил, что тебе все приснилось?

— Мне не снятся сны. — Иштар посмотрел через плечо на стража. — Он может выйти?

— Он хранит мои тайны.

— Хорошо, — с сомнением в голосе промолвил Иштар. Вновь бросил взгляд на стража и проговорил тихо: — Это вновь произошло?

Малика кивнула.

— Кто пострадал на этот раз?

— Я теряю сознание и теряю над собой контроль. Я причиняю боль людям и каким-то образом влияю на погоду. Я боюсь, что когда-нибудь приду в себя, а вокруг будет пусто.

— Не улавливаю ход твоих мыслей.

Схватив Иштара за руку, Малика рывком притянула его к себе:

— Моя боль — это я. Это я, Иштар! Мое тёмное «Я». Ты ведь не думаешь, что перед тобой ангел?

— Ты не ангел.

— Я теряю сознание, и моё светлое «Я» теряет контроль над моей тёмной стороной. — Малика до боли в пальцах сжала его запястье. — Я больше никогда не хочу терять сознание от боли.

— Это защитная реакция организма.

— Я не хочу терять сознание!

Иштар осторожно высвободил свою руку из пальцев Малики, потёр запястье: