Трон знания. Книга 3
Шрифт:
Лицо Иштара светилось одухотворением. Глаза Галисии расширились, длинные ресницы затрепетали.
— А люди? Они счастливы? — спросила маркиза.
— Каждый счастлив настолько, насколько хочет быть счастливым.
— И женщины?
— У них я не спрашивал. Но хочу спросить у вас. Вы счастливы? Вы ходите без накидки, говорите с мужчинами и сидите в их присутствии. Можете смеяться или злиться. Вы можете всё. Вы счастливы?
Галисия потупилась:
— Не знаю.
— Если вы сядете на престол рядом
— Наверное, — немного подумав, сказала Галисия.
— А он?
Маркиза наигранно рассмеялась:
— Спросите у него.
— Спрошу.
Галисия вмиг стала серьёзной:
— Спросите?
— Обязательно спрошу.
— А мне потом скажете?
— Если вы захотите со мной переписываться.
— Переписываться? — Галисия украдкой посмотрела на Малику. — Зачем нужны письма? Мы можем встретиться завтра. Здесь.
Иштар кивнул:
— Можем. Только есть маленькая загвоздка. Я заключённый, и пойти к правителю в гости не могу. Могу только ждать, когда он придёт ко мне. Если вас не устраивают письма… — Развёл руками и умолк.
— Но… как это будет происходить?
— А мы попросим её. — Иштар положил руку Малике на колено. — Ты поможешь нам обменяться парочкой безобидных писем?
Малика растерялась. Она видела хитрые огоньки в карих глазах ракшада и неловкость во взгляде Галисии.
— Вы хотите переписывать с Иштаром, маркиза?
— Почему бы и нет? — Галисия покраснела ещё сильнее. — Это всего лишь письма. Но если для вас это будет затруднительно, Малика…
Иштар сжал её колено:
— Для тебя будет затруднительно?
Малика пожала плечами:
— Наверное, нет.
— Вот и отлично, — сказал Иштар и повёл беседу с Галисией.
Малика пыталась слушать их разговор, а в голове метался вопрос: что же задумал Иштар? Ранее надменный и ко всем равнодушный он в один миг предстал перед ней галантным кавалером с таинственным волнующим взором. Подсознательно Малика чувствовала в его фразах глубоко спрятанную насмешку над Галисией, но как ни силилась, уличить Иштара в неискренности не могла. Его слова наполняли высокий стакан беседы безупречно прозрачной водой и стекали по стенкам тонкими струйками в подготовленную для посева почву.
Когда Галисия ушла, Малика спросила:
— Что ты задумал?
— Ничего плохого. — Иштар принял непринуждённую позу. — Утром ко мне приходил Адэр. Он интересовался навигационной картой. Думаю, он куда-то собрался. Не сегодня-завтра Галисия покинет замок.
— Очень жаль. Мне понравилось за вами наблюдать.
— У тебя есть ручка и бумага?
Малика указала на ящик стола. Пока Иштар что-то задумчиво выводил на листе, считала учащённые удары сердца.
— Напиши на нём своей рукой «Галисии».
Малика посмотрела на чистый конверт:
— Что это?
— Мое первое письмо.
— Иштар!
— Ты обещала.
Едва Малика успела написать имя на конверте, как на пороге возник Адэр. Придерживая Парня за ошейник, жестом указал Иштару на дверь. Когда Луга вышел вслед за ракшадом, Адэр промолвил:
— Завтра утром гости покидают замок. Мы с тобой уезжаем через неделю.
— Могу я узнать — куда?
— Я созываю в Ларжетае Совет и собираю пресс-конференцию для журналистов.
Малика запахнула на груди платок — её снова начала колотить дрожь:
— Что-то случилось?
— Хочу сделать заявление. Я бы тебя не брал с собой, но в твоём присутствии мои слова прозвучат весомее.
— Я нужна для декорации?
— Понимай как хочешь. И прошу, брось все силы на выздоровление.
Малика протянула Адэру письмо:
— Передайте, пожалуйста, Галисии. Мы ведь с ней больше не увидимся.
Адэр взял конверт, покрутил в руках:
— Не наговорились?
— Это благодарность за внимание ко мне.
Через какое-то время после его ухода Малика выгнулась от боли — Адэр одаривал Галисию ласками. Придавила левой рукой правую руку. Учащённо задышала ртом. Закружилась голова. Перед глазами потемнело. А сквозь шум в ушах пробивались рыдания и стоны сердца.
Часть 38
***
Правительственный кортеж держал путь по вечерним улицам Ларжетая. Люди выбегали из магазинов и рестораций. Прохожие останавливались. Горожане махали руками, аплодировали, кричали: «Поздравляем!» Малика подумала: «Вот глупый народ! День рождения правителя был почти два месяца назад, а они до сих пор празднуют».
В окнах ратуши горели белые, голубые и жёлтые лампы, и казалось, что здание было опутано гирляндами. В коридорах толкались делопроизводители и работники канцелярии, помощники советников и мелкие чиновники. Со всех сторон летело: «Наши поздравления!» Следуя за Адэром, Малика только успевала поворачивать голову. Когда к ней подскочил советник Юстин Ассиз и начал трясти её руку со словами: «Это победа! Малика! Наша первая победа!» — она поняла, что Ларжетай празднует не день рождения.
Юстин пошёл вперед, вознамерившись догнать Адэра, однако Малика схватила его за локоть:
— Граф Ассиз! Что происходит?
Он обернулся:
— Все конфискованные предприятия наши!
— Мы выиграли суд?
Юстин распахнул глаза:
— Вы не знаете?
Малика смутилась:
— Я болела.
Юстин обхватил её за талию и потянул за Адэром:
— Суда не было. Трой Дадье забрал исковое заявление и оплатил все судебные издержки. А вслед за ним забрали заявления все, у кого мы конфисковали заводы.
Малика не поверила своим ушам:
— Как так?
Юстин вновь ухватил её за руку: