Трудные дети
Шрифт:
– Эта тряпка - мое платье, в котором я поеду с тобой на ужин.
– Вот как.
– Что случилось?
– я протянула руку к его лицу, но Марат резко дернул головой, не давая до себя дотронуться.
– Ты можешь толком объяснить? Что за психи?
– Психи?
– тягуче переспросил Марат, и я неосознанно отступила на шаг.
– Какого х*ра?
– Ты объяснишь по нормальному или как? Я должна разгадывать твои загадки?
– заводясь следом, крикнула я.
– Что ты сегодня днем творила, идиотка?
Я тяжело сглотнула. Приплыли.
– Ничего я не творила. И если ты закончил с выяснением отношений, то дай пройти.
Попыталась протиснуться мимо, но Марат жестко вцепился в мое предплечье и толкнул назад, снова поставив нас друг напротив друга.
– Стой, пока я с тобой не закончил. Чего тебе, мать твою, не хватает? А?!
– рявкнул он, так что картина на стене опасно зашаталась. Я вздрогнула и отклонилась назад, пытаясь хотя бы таким образом оказаться дальше.
– Свидание, значит?! Пока я вкалываю, ты там с этим...ублюдком развлекаешься, да?! И как? Интересно?
– Что ты несешь?!
– Ты думаешь, я ничего не знаю?!
– Так, все, - больше всего меня его недоверие расстраивало. Про ревность я ничего не могла сказать - она вполне обоснованная. Себе я никогда не врала и честно признавалась, что отношения со Славой, хоть носили пока платонический характер, так и грозились выйти из берегов случайных встреч и шапочного знакомства. Другое дело, что я никогда бы не позволила такого ни себе, ни Вячеславу, и уж кто-кто, но Марат должен в этом не сомневаться. Но стоило Марату хоть намек какой-то на измену или предательство углядеть, и здравый смысл отказывал напрочь. Он мне не верил.
– Ты мне надоел! Я не буду с тобой разговаривать, пока ты не успокоишься и не перестанешь повышать голос. И убери руки - у меня синяки останутся.
Он тяжело дышал, едва ли не дрожал от ярости, и я справедливо старалась держаться подальше. В таком состоянии Марат на что угодно способен - кому как не мне знать?
– и лишние проблемы никому из нас не нужны. Признаться честно, я уже не надеялась ни на какую поездку, ужин и открытие, но чечен все равно рыкнул что-то маловразумительное и потащил меня к машине. Все-таки поехали. По-видимому, для него это очень важно, раз он даже в таком состоянии меня повез туда. Правда, Марат не упустил случая подковырнуть и откровенно достать, делая неприятно не столь физически, - не могу же я в таком открытом платье и с синяками - сколько морально.
Мне пришлось выслушать о том, что я последняя дрянь, стерва, которой вечно мало и хочется еще и еще. А еще у меня вкуса никакого нет, и выгляжу я чуть лучше баб с трассы. Платье и на платье не похоже - кусок ткани, которым я попыталась что-то прикрыть. Босоножки - бл*дские, а макияж оставляет желать лучшего. И когда мы приехали, наконец, уже я дрожала от гнева и злости, чувствуя, как сжимается от обиды мое израненное самолюбие. Марат качественно постарался, довел меня до ручки, и теперь ходил гоголем,
В самом ресторане я постаралась как можно более расслабленно и мило всем улыбнуться, так чтобы ни у кого и мысли не возникло, что я сейчас в шаге от срыва, и уверенным шагом направилась к нашему столику.
– Куда ты так спешишь?
– Марат обнял меня за талию, заставив остановиться, и уже не отпускал никуда ни на шаг. Его пальцы больно впивались в тело, безмолвно предупреждая о том, чтобы я даже не думала его шугаться и устраивать сцен. Со стороны мы казались воркующей парой, неспособной оторваться друг от друга ни на минуту. Устраивать представления на публику Марат умел очень хорошо.
– Не позорь меня, Саш. Будь хорошей девочкой.
Старательно улыбнулась пожилой паре, так что свело скулы от усилия, и процедила мужчине на ухо:
– Убери руки. Мне больно.
– Потерпишь.
Нам выделили самый дальний столик, за что я беззвучно поблагодарила официанта. Поспешила сесть так, чтобы скрыться от любопытных взглядом. А так как наш столик располагался прямо за колонной, это не составило труда.
– Прячешься?
– язвительно усмехнулся Марат.
– Нет, что ты. Просто не хочу ненароком тебя опозорить. Думаю, твои деловые партнеры, ради которых ты сюда так рвался, в полной мере не оценят выражение моего лица.
– Могла бы и постараться. С Вячеславом у тебя неплохо получилось быть обходительной и услужливой. Скажу больше - ты так и старалась...услужить.
– Пошел на хрен, - не в силах больше сдерживаться, огрызнулась в обратную. У Марата дернулся нерв под правым глазом.
– Я тебе уже сто раз сказала, что ничего не было. Мы случайно встретились, и Слава предложил пообедать. Мы пообедали и разошлись. Все!
– Еще раз рыкнешь на меня, и я не посмотрю на окружающих!
– с угрозой процедил Марат.
К нам снова приблизился официант, чтобы уточнить заказ, и чечен, даже не поинтересовавшись моим мнением, заказал все сам. Мне, понятное дело, то же самое, что и себе. Я же все пыталась успокоиться. Во мне и страх смешался, и злость, и отчаянье с досадой. Если честно, я не хотела Марату рассказывать о сегодняшней встрече. Встретились и встретились. Слава предложил - я отказалась. Какие еще вопросы? А Марат...ну, я бы рассказала, наверное. Когда-нибудь позже.
– Не порть людям впечатление о себе любимом. А то они узнают еще, какая ты сволочь, и ни одна Ксюша не поможет.
– Какого черта ты с ним сегодня поперлась? Ты можешь мне это объяснить?
– сузив глаза, мужчина рассматривал меня поверх бокала. Почему-то мне показалось, что он слегка успокоился. Показалось.
– Ничего такого не было.
– Да чего "такого"?
– с издевкой выделил он последнее слово.
– Что ты понимаешь под "таким"? Или, наверное, "такое" будет, когда он тебя трахнет как следует!
– Закрой рот! Если я сказала, что ничего не было, значит, ничего не было. Он меня даже не трогал!