Труженики моря
Шрифт:
В поясе оказался маленький железный ящичек и несколько золотых монет. Жилльят насчитал двадцать гиней.
Железный ящичек был старинной матросской табакеркой на пружине. Он так сильно заржавел, что пружина не действовала.
Нож снова вывел Жилльята из затруднения. Он засунул оконечность его в скважину крышки и открыл ее.
Там оказались какие-то бумажки.
Маленькая пачка очень тоненьких листков, сложенных вчетверо, лежала на дне ящичка. Листки эти немножко отсырели, но не попортились. Ящичек,
Это были три банковые билета, в тысячу фунтов стерлингов каждый; что составляло вместе семьдесят пять тысяч франков.
Жилльят уложил их снова в ящичек, прибавил к ним двадцать гиней и закрыл ящик как можно тщательнее.
Он принялся разглядывать пояс.
Кожа, когда-то лакированная снаружи, внутри была неотделанная. На этом темном фоне виднелось несколько букв, выведенных черными, жирными чернилами. Жилльят прочел: Сьер Клубен.
XXXIV
Жилльят вложил ящик в пояс, а пояс опустил к себе в карман.
Остов он предоставил крабам, с мертвой пьеврой под боком.
Пока Жилльят возился с пьеврой и со скелетом, прилив затопил входное отверстие. Жилльят, чтобы выйти, должен был нырнуть под арку. Он сделал это без труда, потому что знал местность и отличался в морской гимнастике.
Нетрудно угадать драму, произошедшую там десять недель тому назад. Одно чудовище поглотило другое. Пьевра схватила Клубена и утопила; крабы съели его. Волна втолкнула его в подвал, где его и нашел Жилльят.
Жилльят подбирал по дороге ежей и раковин<ы>, он старался поужинать поплотнее перед отъездом. Ничто больше не удерживало его. Жилльят решился уехать на другой день. Надобно было сохранить на ночь перегородку между скалами, в ограждение от прилива; но утром Жилльят рассчитывал разобрать эту изгородь, вывести «Пузана» из Дувров и пуститься на парусах к С<ен->Сампсону. С юго-востока дул именно такой ветер, какой был ему необходим.
Была первая четверть майской луны, дни стояли длинные.
Когда Жилльят, удовлетворив требованиям желудка, возвратился в Дуврский пролив, где был «Пузан», солнце село, сумерки освещало слабое мерцание молодого месяца; прилив был в полной силе. Машина на «Пузане» была покрыта слоем соли, нанесенной морскою пеной и белевшей при лунном свете.
Это напомнило Жилльяту о том, что буря должна была бросить в «Пузана» много дождевой и морской воды и что, если он хочет уехать на другой день, надобно опорожнить барку.
Уходя с «Пузана» на охоту за крабами, он убедился, что в киле было около шести дюймов воды. Это можно было выкачать и черпалкой.
Но, возвратясь на барку, Жилльят вздрогнул от ужаса. В «Пузане» прибыло воды на два фута.
Страшный вопрос: в «Пузане» была, стало быть, течь?
Он мало-помалу наполнялся в отсутствие Жилльята. При таком грузе двадцать дюймов воды были сущей погибелью. Еще немного, и он пойдет ко дну. Если б Жилльят вернулся часом позже, он не нашел бы, вероятно, поверх воды ничего, кроме трубы и мачты.
Нельзя раздумывать ни одной минуты. Надобно отыскать путь воды, заткнуть его, опорожнить барку или, по крайней мере, облегчить ее. Помпы «Дюранды» потерялись во время крушения. Жилльят должен был удовлетвориться черпалкой «Пузана».
Прежде всего отыскать путь воды. Это самое главное.
Жилльят принялся за дело немедленно, не дав себе времени переодеться. Он не чувствовал ни голода, ни холода.
«Пузан» продолжал наполняться. Хорошо, что не было ветра. Малейшее движение погубило бы его.
Луна закатилась.
Жилльят долго искал ощупью и по пояс в воде. Наконец он нашел щель.
В критический момент, когда «Пузан» весь изогнулся под напором бури, — он довольно сильно ударился о скалу. Один из выступов Малого Дувра сделал щель в кузове, на правой стороне судна.
Щель эта была, к несчастью, широка и, к счастью, — выше уровня воды. Ее затопило только внутренним скоплением воды. Стоит только заделать водный путь, барка поднимется на нормальную высоту, воду можно вычерпать и тогда починить изъян. У Жилльята плотничьи принадлежности были еще в довольно хорошем положении, как мы сказывали.
Но сколько тщетных усилий прежде, чем добраться до этого! Сколько опасностей! Сколько неудач! Жилльят слышал, как журчала неутомимая вода. Еще немножко, и все погибло. Какая беда! Быть может, уж поздно.
XXXV
У Жилльята, в запасном такелаже «Пузана», был довольно большой осмоленный брезент, с длинными тросами по четырем углам.
Он взял его, привязал два его угла к двум кольцам цепей трубы со стороны изъяна и бросил его за борт. Брезент упал скатертью между «Пузаном» и Малым Дувром и погрузился в воду. Тяга воды, стремившейся войти в киль, примкнула его прямо к щели. Чем сильнее напирала вода, тем плотнее приставал брезент. Сама волна заклеила им дыру. Рана барки была перевязана.
Смоленая парусина не пропускала ни одной капли воды.
Водный путь был пересечен, но еще не заделан.
Но и то слава Богу.
Жилльят взялся за черпалку и принялся выкачивать воду. Пора было облегчить «Пузана». Работа согрела его немного, но он чрезвычайно устал. Он боялся, что не выдержит до конца, что ему не опростать барки до киля. Он почти ничего не ел и с унижением сознавался в совершенном бессилии.
Он измерял успехи работы понижением уровня воды на ногах своих. Понижение шло медленно.