Трюкачи - роман завершен
Шрифт:
Затем каждый класс сформировал свою кухонную бригаду с таким расчетом, чтобы за время экскурсии каждый побывал в роли повара. Оказалось, что кухонное оборудование предельно примитивно — ни комбайнов, ни мультиварок, ни микроволновок, а все потому, что электричество сюда провести то ли забыли, то ли не посчитали нужным. Газовые плиты, питающиеся от баллонов — прошлый век.
Тем не менее, ужин, приготовленный под руководством мико и надзором учителей, получился вполне приличным. Девочки, располагая только консервированным и долгохранящимся провиантом, сумели наготовить немало вкусных блюд. Тео мимоходом удивился, что в таком малолюдном
После ужина устроили конкурс на лучшую готовку. Учитель Ода объявил правила: каждый класс выбирает по два арбитра, почетные главные судьи — гудзи Кояма и мико Реко. Арбитры вкушают образцы готовки с завязанными глазами и определяют, что вкуснее, по итогам нескольких раундов определяется класс-победитель. Выиграл класс один-три, но с минимальным отрывом.
Вечером началось, собственно, именно то, что японцы подразумевают под 'любованием цветами'. Большинство учеников, запасшись всяческой мелкой снедью вроде такояки и разбившись на группки, расположилось во дворе храма, под нависающими красно-белыми от цветов ветвями умэ и сакуры. Негромкий галдеж, обсуждения всего и вся. На ступенях храма заядлые игроки играют в 'го' и 'хасами шоги' . Тео попытался было понаблюдать за игрой, но заметил, что напрягает всех, и ушел.
Какая насмешка... Четырнадцать лет в одиночестве дома, затем переезд в Японию, школа... Казалось бы, все, заточению конец — ан нет. Здесь, среди своих ровесников, он по-прежнему одинок.
Тео занял себя, исследовав храм изнутри. В принципе, ничего необычного, ему уже приходилось бывать в синтоистских храмах, но этот был во многом другим. Те — новострои, в основном, потому что Сакурами — город, построенный меньше ста лет тому назад, а этому храму лет, по крайней мере, пятьсот, а то и больше. Крышу много раз чинили, фасад много раз красили и обновляли — но стены, сложенные из камня, снаружи покрыты вековым мхом, а изнутри, вблизи светильников — вековой копотью, которую не раз отчищали, да так и не вывели полностью. В камень въелась.
Еще он с удовольствием полазал бы по горам, исследовал местность — но на этот счет инструктаж был абсолютно однозначным: без учителей нельзя ни от автобуса отойти, ни за пределы храма шаг сделать. Япония — вообще страна тотального контроля ответственных лиц над подопечными и подчиненными во всем, что касается человеческой жизни. Даже квалифицированная медсестра обязана делать больному инъекцию только под наблюдением врача и никак иначе, в противном случае это расценивается, как нанесение пациенту вреда и чревато огромными проблемами целой больнице. Однако эти 'огромные проблемы' — строго гипотетические, потому как японцы — на редкость дисциплинированный и организованный народ. По другому, если вдуматься, нельзя: на относительно крошечном архипелаге проживает почти сто тридцать миллионов населения, что всего на десятку меньше, чем население огромной России.
Перед отправкой на боковую учителя собрали всех вместе и объявили, что завтра будет небольшой поход по туристическому маршруту в горах к еще одной местной достопримечательности — миниатюрному, но красивому водопаду. Оказывается, чуть выше в горах есть озерце, питающееся от ледников, из него-то и вытекает ручеек, превращающийся в маленький, но бурный горный поток.
— А давайте к озеру сходим?! — послышались со всех сторон голоса.
— Нет, — возразил учитель Тадзира, — во-первых, туда трудновато подняться, во-вторых, там значительно холоднее...
— Кхе-кхе, — сказал внезапно гудзи Кояма, — боюсь, к водопаду тоже идти нельзя. Там над тропинкой — естественная терраса, а на ней — дерево, не так давно оно окончательно усохло. Оно может вывернуться с корнем или сломаться и упасть прямо на тропинку в любой момент. То есть, я бы не советовал ходить к водопаду. Я собирался отправить туда моего помощника, чтобы срубить это дерево, но тут Мидзура приболел, и...
— Значит, не пойдем, — решил учитель Ода.
Послышались вздохи разочарования, и тут Тео сообразил: это его звездный час!
— А может, давайте сами срубим это дерево? — предложил он. — Заодно избавим достопочтенных каннуси от хлопот.
— Мы, вообще-то, не лесорубы, — заметил Тадзира.
— Пффф! Делов-то! Топор — не штангенциркуль, не буссоль и не астролябия, ничего сложного.
— Конечно, — согласился учитель, — но не стоит забывать, что этот инструмент требует определенной сноровки, и...
— У меня она есть, — заявил Тео, — мы с отцом когда-то ходили в пеший поход, строили шалаш, рубили дрова — я вас уверяю, научиться есть палочками и то сложнее!
Послышались сдержанные смешки. Учителя переглянулись, затем Ода пожал плечами:
— По правде, не вижу проблемы. Завтра пойду и срублю...
— Вам понадобится помощник, — подсказал Тео, — кто-то должен будет стоять внизу на тропинке и следить, чтобы никто не проходил. Я вам помогу.
— Ладно, — кивнул учитель, — так и сделаем.
Кто-то ткнул Тео локтем в бок — это оказалась Киоко.
— Молодец, спас поход к водопаду, — подмигнула она.
Мальчик и так чувствовал себя героем дня, но только до того момента, когда краем уха поймал сдавленный шепот:
— Я не удивлюсь, если завтра мы увидим учителя Оду живым в последний раз...
***
Наутро Тео позавтракал, переоделся в специально припасенный туристический костюм и подошел к учителю Оде:
— Я готов!
— Вот и отлично. Сейчас возьму у мико Реко топор и пойдем.
Пресловутая терраса находилась от храма едва ли в трехстах метрах на восток, и попасть туда было проще простого, всего лишь поднявшись по травянистому склону. По левую руку — отвесная скала уходит ввысь, по правую — небольшой обрыв, на дне которого, собственно, и начинается дорожка для пешей прогулки к водопаду. А на краю террасы, довольно узкой — то самое дерево, усохшее и мертвое.
Учитель Ода подошел к оголенному стволу, растерявшему листву и часть веток, и с сомнением его осмотрел, затем подошел к краю и осторожно выглянул вниз.
— А оно больше, чем я думал, — сказал он. — Если мы срубим его, дерево попросту перекроет тропинку внизу. Ветки мы пообрубаем, которые сами не сломаются, и унесем, но вот ствол там так и останется. Нехорошо.
— У меня идея получше, — сказал Тео, — если правильно подрубить дерево с левой стороны, оно упадет не вниз, а налево, и дальше никуда не скатится, потому что тут грунт, а не скальная порода. Ветками зацепится — и все. Потом помощнику каннуси останется только распилить и унести по кускам. А еще лучше — спилить ветки и убрать острые сучки. Ствол дерева превратится в отличную лавочку для желающих посидеть на террасе и полюбоваться горами.