Туда, где небо чистое

Зарудко Арина

– Мы все будем просто простушками, по сравнению с Оливией, если ей смастерят платье с подобными узорами. Сама королева сгорит от зависти! – приобняв Оливию, произнесла Эвелин. Лицо Оливии расплылось в улыбке и покрылось румянцем.

– Заворачивайте! – скомандовала тетушка и протянула чек мистеру Питерсону. – Теперь к портному.

Они проехали несколько миль, и вот перед ними показалась мастерская Джима Флетчера, известного модельера. Он шил платья всем знатные дамам и успевал делать это за колоссально короткие сроки, за счет чего и заработал свою славу.

– Нам необходимо поторопиться, иначе он может просто нас не принять! Ох уж этот мистер Торндайк, оповестил о бале за один день! Разве это возможно? Неслыханная дерзость! – возмущалась по дороге миссис Стенсфорд.

Парадная была переполнена дамами, желающими сделать свой заказ или

же забрать его. Эвелин была здесь несколько раз, но она никогда не успевала рассмотреть здешнюю обстановку из-за огромного количества напирающих достопочтенных леди. Парадная была довольно просторной, тем не менее, еле вмещала всех посетительниц. Она, как и все комнаты мастерской, отдавала барокко: золотые канделябры, расписные рамы, яркие, узорчатые ковры, изогнутые и широкие лестничные перила.

Миссис Стенсфорд была не из тех дам, которые стояли в очередях. Она немедленно направилась в личный кабинет главного портного. Здесь она была завсегдатаем, и, кроме того, хорошим другом Флетчера.

– Джимми! – воскликнула она, увидев его.

– Роксана! О, Пресвятая Мария, это ты! Принесите нам чаю и тыквенных пирожных! – они принялись любезничать, обмениваться новостями, но как только чай был выпит, Роксана перешла к делу.

– Вот что, Джимми. Ты, вероятно, наслышан о бале у Рэдмонда Торндайка?

– Еще бы. Это событие называют чуть ли не знаменательным. Уже вчера налетели клиентки, можешь представить?

– Ох, конечно, ты не теряешь популярности в нашем городке!

– И не только, дорогая! – недовольно, но шутливо подметил тот.

– Конечно, конечно. Так вот, мне, моей невестке и племянницам необходимы платья. Кроме тебя этого никто не сделает лучше.

– Последний раз ты приходила с такой просьбой около года назад. Насколько мне известно, ты заказывала наряды с Лондона?

– Ох, милый Джимми, для таких балов дамы идут прямиком к тебе. Ты же мастер своего дела! Прими наш заказ.

– Что ж, хоть многие клиентки уговаривали меня лично сделать им наряды, я не могу отказать старинного другу, поэтому соглашусь лично заняться вашими платьями.

– О, Джимми, я не сомневалась в твоей благосклонности! Мои девочки в парадной, я сейчас же позову их для снятия мерок.

Когда мерки были сняты, а все удовлетворены эскизами, наши дамы решили отобедать в одном из ресторанов, после чего пунктом плана был поход в так называемую «мастерскую красоты». Там дамы пробыли около трех часов, приводя в порядок волосы, зубы, ногти и кожу. Не будем вдаваться в подробные описания данных процедур, скажем только, что наши дамы остались крайне довольными. После они зашли в лавку за бутыльками парфюма, шпильками и мятным маслом. Платья, которые были готовы к утру следующего дня, должен был забрать дворецкий Джош. Когда наряды были доставлены, сразу же после завтрака в доме Стенсфордов, как и во всех соседних, начались сборы к грядущему балу.

Глава VII

В Блутауне обожали балы. Все были не прочь развеяться и повеселиться на славу, а также встретиться с нужными людьми. Как правило, бал – наиудобнейшая и наиприятнейшая альтернатива открытия для себя таких перспектив, как новые знакомства и упрочнения старых связей. Нередко, а скорее, даже наоборот, знакомые, пересекающиеся на балах, открывают друг друга с совершенно новой стороны. Верно, здесь действует закон неформальности – когда человек полностью расслаблен, отстранен от докучных повседневных хлопот, он способен первым начать диалог. Так обычный работник может смело заговорить с начальником на интимные темы или же, обсудить с персоной выше по социальному статусу идею открытия новой биржи. На балах нет разграничений. В подобной обстановке все равны. Всех объединяет жажда веселья. Для дам же, это отличная возможность продемонстрировать себя самое, новое бальное платье, а также, что немало важно, заполучить шанс попасть под покровительство какого-нибудь барона. Не удивительно, что перед каждым балом все без исключения, поглощены тщательными приготовлениями. Идея, объединяющая всех гостей – показать себя в наилучшем свете, не ударить в грязь лицом.

В доме мистера Торндайка царили завершающие этапы приготовления к торжеству. Все было идеально: идеально расставленная мебель, идеально приготовленные блюда, идеальная музыка, и в завершении, идеальный хозяин. Весь прошлый день был положен хозяином на то, чтобы добиться этого идеального эффекта. Однако он позволил себе немного

расслабиться прошлым вечером, когда имел удовольствие принять у себя своего близкого товарища, прибывшего из Лондона, где у него были дела, но обитавшего в Ланкашире, там располагалась одно из самых притягательных и роскошных поместий всех центральных графств, принадлежащее ему. Новоприбывшим был мистер Джаред Дэвидсон, весьма знатный и состоятельный джентльмен, которого чтили и уважали все высшие круги Англии. Его годовое состояние составляло около пятидесяти тысяч фунтов, он был единственным хозяином огромнейшего поместья, если не считать его младшей сестры. К тому же, он обладал невероятно привлекательной внешностью. Неудивительно, отчего все юные особы были бы счастливы составить ему партию. Но в данный момент мистера Дэвидсона мало интересовал вопрос женитьбы. Все дело в том, что он в содружестве с мистером Торндайком занимался разведением породистых скакунов, которых распространяли по всей стране. К этому ремеслу молодые люди пришли сравнительно недавно, и оно их, несомненно, увлекало. Эти двое были весьма схожи во взглядах, есть вероятность, что мистер Торндайк перенял многие качества и привычки у своего старинного товарища, поскольку он прямо-таки восхищался им и часто просил у него совета. Оба были умны и деловиты, оба обладали харизмой, сдержанностью и обходительностью, у обоих было огромное состояние, оба с неким недоверием и настороженностью относились к противоположному полу. Однако различия между ними были куда более колоссальными. Торндайк был более мнителен и твердолоб – к нему сложно было сыскать подход и вступить с ним в спор, также он был порой чрезмерно резок и вспыльчив, кроме того, в арсенале его характерных черт присутствовали такие как, чрезвычайное честолюбие, капля тщеславия, три капли корыстолюбия, щепотка надменности и самоуверенности. Дэвидсон же, был более сдержан, в отличие от товарища. Он обладал холодным рассудком, здравым смыслом, благодаря которым друзья имели успех в свои делах. Если Торндайк в сердцах и абсолютно не обдумав ту или иную сделку, готов был принять ее условия, то Дэвидсон, что называется, обмозговывал каждую деталь, дабы не попасть впросак. Он был загадочен для большинства знакомых, так как был человеком скрытным, но обладающим безграничным обаянием, мудростью, добрым и сочувствующим сердцем, решительным, но мягким нравом. И при всем этом он не был расположен подарить своему Ланкширскому имению достойную хозяйку. Лучшие дамы высшего общества были предложены ему в жены его дядюшкой: образованные аристократки и первые красавицы. Он ссылался на то, что не готов стать мужем, и вряд ли, будет готов. Очень горько, если учесть ту закономерность, которая сулит весьма плачевную картину – большая часть достойных, благородных мужчин, увы, предпочитают женщинам одиночество и холостяцкую жизнь. Некоторые из них, убежденные в отсутствии верности и любви вообще, выбирают распутное существование, как лекарство от невзгод.

– Я рад, что ты прибыл так скоро. – пожимая руку своему товарищу, произнес Рэдмонд за вечерним бокалом вина. – Вивиан, надеюсь, не отстала от тебя?

– Она уже Блутауне! Решила почтить своим присутствием одну старую знакомую, но после прибудет сюда. Мы охотно приняли твое предложение, Рэд! Наконец мне оказана честь посетить твое имение! Нужно отдать тебе должное, оно и в правду невероятное. – ответил Дэвидсон.

– О, нет, нет! Нужно отдать должное моей покойной бабке, здесь осталось все, как было при ее жизни, ну исключая некоторые поправки…

– У нее был недурной вкус.

– Не поспоришь… Ну да ладно! Мой дорогой друг, как обстоят дела в Лондоне? Что побудило тебя отправиться туда столь незамедлительно?

– Я пробыл там с неделю и сумел внести некоторые коррективы в дела. На самом деле, ничего серьезного. Необходимо было зарегистрировать некоторые документы. Мой нотариус что-то напутал с числами… Впрочем, это все пустое! Я рад быть здесь. Это в мою честь ты закатил такой грандиозный бал? – с чарующей улыбкой полюбопытствовал гость.

– Ох, Дэвидсон!

– Если быть серьезным, в честь чего такой пир?

– А для этого нужна причина? Для настоящего праздника нужен лишь настрой. Брось, Джар, я предоставляю прекрасную возможность всем собравшимся повеселиться на славу!

– В этом тебе равных нет, Торндайк. В этом году наплыв отдыхающих не уменьшился?

– Если бы! Приезжие заполонили весь и без того тесный Блутаун. Светские сборы утомляют меня. Все эти пустые беседы, да и в целом, пустые люди. Нет сил общаться с подобного рода особами.