Турбо Райдер
Шрифт:
Он снова и снова шёл, понимая, что скоро окружение непременно изменится, и оно, в конце концов, действительно изменилось. Человек и сам не заметил, как это произошло: вроде бы моргнул или на что-то отвлёкся, а когда снова осмотрелся вокруг - всюду лишь только падающий снег, сугробы и светящая с неба фиолетовая луна.
Холод не ощущался, но было понятно, что нужно лишь сойти с рельс, чтобы оказаться в его власти. Поэтому человек шёл быстро, надеясь, что скоро обстановка сменится ещё раз, хоть и понимая где-то на границе разума,
Вид вокруг был удивительно красивый, особенно с этих рельс. Человек мог любоваться красотой зимы, будучи сам в безопасности. Он и любовался. Это была не такая зима, которую можно было бы видеть ранее - это была зима...
– ...фиолетовой луны, хотя снег, я уверен, не гнилой... ведь он падает с неба. Интересно, что случилось с небом? Ах, небо, какое же небо!
Необычное, но не только из-за луны, а само по себе. Человек подумал, что не может описать этого, а даже если мог бы, то никто, кому довелось бы его описание читать, не смог бы это представить. Потому что небо было удивительно чистым и удивительно мёртвым. Удивительно гнилым. Но не гнилью земли - гнилью высохшего забальзамированного трупа.
– С забальзамированного неба сыплется забальзамированный снег, готов поспорить, что мороз там тоже удивительный... забальзамированный...
И хоть погода вокруг оставался одной и той же, но местность менялась. Человек вышел из заснеженных холмов, рельсы шли куда-то вниз, а там скрывались густым идущим снегом. И спустившись ниже человек понял, что рельсы теперь идут по льду. Огромное, огромное море раскинулось так широко, что куда ни кинь взгляд - всюду лишь зелёноватый лёд.
– Меня это пугает.
Он пошёл ещё быстрее, почти побежал, и вовсе не из-за того, что боялся провалиться. Он не боялся. Он знал, что море промёрзло насквозь. Это и пугало. Так, как не пугала гнилая земля, и так, как не пугал бальзамированный снег, как не пугало высохшее море и разрушенная лощина: в них ещё оставалась хоть какая-то жизнь. Замороженное море же было мертво. И вся эта смерть навалилась на одного него, человека, шедшего через неё. Ужасное, ужасное испытание.
Поэтому он шёл вперёд, не думая даже, даже представить не решаясь, что сможет остановиться хоть для чего-нибудь.
Но всё же остановился. Потому что в этой бесконечной смерти увидел кого-то живого. Это был некто, почти неразличимый с рельс. Он полусидел-полулежал на зелёном льду, одну ногу выпростав из под себя, а вот второй ноги у него вроде бы видно и не было, но, приглядевшись, человек понял, что она попросту вмёрзла в лёд. Сидевший посмотрел на идущего по рельсам человека и покачал головой. Жест его был так слаб, что с его усов и бороды даже не осыпался снег.
Это и заставило человека спрыгнуть с рельс. В грудь ему сразу словно ударило молотом. Кожу закололо мириадом иголок. Он вдохнул полной грудью и закашлялся, проморозив себя почти насквозь, но, в то же время, ему стало полегче.
Замороженный смотрел на него. Лишь один его глаз не был в ледяном плену и он двигался, показывая, что замороженный жив, но во всём остальном он был словно мёртв. Дуло вокруг нестерпимо больно.
Человек оглянулся вокруг, пытаясь понять, как ему можно помочь вмёрзшему выбраться изо льда, но абсолютно ничто не шло ему на ум. И он решил идти дальше, опасаясь замёрзнуть. И двинулся человек назад к рельсам. А вот рельс уже не было.
Поэтому он вернулся назад. Единственный свободный глаз вмёрзшего выпучился и налился кровью, но что уж тут поделаешь?
– Что уж тут поделаешь?
Вмёрзший молчал.
– Да вот и я не знаю. Мне нечем тебя ото льда освободить, понимаешь?
Вмёрзший молчал.
– А если руками попробую - и руки разобью и замёрзну.
Вмёрзший молчал.
– А может и нет. Но не знаю. А что ещё?
Вмёрзший молчал.
– Вот всё-то ты молчишь, лучше ответил бы.
Вмёрзший молчал.
– Да-да, знаю, что ты не можешь, но у нас тут фиолетовая луна светит. Когда светит фиолетовая луна - многое возможно.
Вмёрзший молчал.
– Уж поверь, я знаю.
Вмёрзший молчал.
– А ты неплохой собеседник, - сказал человек.
– Я тут много где шёл и вообще, людей встречал разных, понимаешь? Всем есть что сказать. Это хорошо, когда есть, что сказать, но иногда хочется и самому поговорить. Уж ты-то меня понимаешь, да? Да, я вижу... ладно, ты сам-то тут как оказался?
Вмёрзший молчал. Однако, единственным своим глазом он повёл право для себя и влево для человека. Человек посмотрел в том направлении и увидел там всё такую же снежную пустошь.
– А, - сказал он.
– Ты прибыл оттуда? А как? На чём?
Вмёрзший молчал. Глазом своим он указал сначала вверх, потом вниз, на лёд.
Человек посмотрел вверх и ничего не увидел. А потом вниз и тоже ничего, но, приглядевшись, смог сначала едва-едва, а потом уже нормально разглядеть корабль, старый, деревянный, что-то типа галеры, но с парусом. Человек не знал, как называются такие корабли, но однозначно, это был один из больших и старых. Человек пригляделся, подумав было, что ему показалось, но нет, там действительно были люди, которым повезло меньше, чем вмёрзшему - их вморозило полностью.
– А они ещё живы?
Вмёрзший молчал.
– Хм... понятно. Их я достать не смогу. Да и тебя вряд ли. Впрочем...
– человек ударил ногой по голове вмёрзшего.
Вмёрзший молчал. Глаз его выпучился и налился кровью.
Человек ударил ещё раз. Лёд треснул и откололся. Не целиком, конечно, но теперь уже свободен был не только глаз, а вся голова вмёрзшего, хотя кусочки льда были ещё у него в роскошных усах, бороде и длинных, спутанных волосах.
Вмёрзший выплюнул ещё немного льда изо рта и выругался.