Ты и Я - Сводные
Шрифт:
Кабинет Беляева находится рядом с классом информатики, за углом по коридору. Как только дохожу до туда, почти сразу замечаю Сашу. Его невозможно не заметить — слишком яркий. Стоит у подоконника с Игорем, разговаривают о чем-то.
— Привет! — на выдохе говорю, стоит только расстоянию, между нами, сократиться до пары метров. Лицо Беляева в ту же минуту меняется, а глаза расширяются от удивления. Правда, он быстро берет себя в руки.
— Привет, — сухо отвечает. Игорь тоже здоровается, но добавляет,
— Поговорим? — перехожу к делу, стараясь не терять уверенность в себе.
— А есть о чем? — отвечает Саша, переводя взгляд куда-то в сторону.
— А разве не о чем?
— Ты же пришла, откуда я знаю, — пожимает он плечами. На лице нет эмоций, сплошная пустота. Бесит только, что глаза в глаза не смотрит. Неужели я настолько отвратительна ему.
— Зачем ты это сделал? — решаю спросить прямо. Тяжело находится рядом с человеком, для которого ты пустышка. Бездумная вещь за скромную пятитысячную купюру.
— Просто.
— Что? Просто?
— А Царев знает, что ты здесь? Он очень ревнивый мальчик, я это со времен Наты помню. Так что ты не испытывай судьбу, Дашка. — Он говорит ровно, но возникает ощущение, что каждое слово Саше дается с трудом. Не знаю. Может, конечно, это все плод моего больного воображения.
— Причем тут Илья и Наташа?
— Ты не знала? — наконец, Беляев переводит взгляд на меня. Смотрит так, словно видит первый и возможно в последний раз. Наверное, люди, когда делают фотографию на память, выглядит также.
— Что не знала? Саш…
— Они встречались. Я любил ее, а она… — он опускает голову, усмехается. — Любила его. Даже толстовку ему подарила, на которой сама вышила белые полосы на манжетах. А я все испортил. Разрушил их волшебный союз. Поэтому иди лучше к нему, чтобы я снова не стал яблоком раздора.
— Зачем ты… — я сглатываю. Толстовка. Белые полосы на манжетах. Та самая. Первая попавшаяся вещь в его шкафу. Делаю глубокий вдох. Прикусываю край щеки, моргаю чуть больше положенного. Какое-то странное ощущение подкрадывается.
— Зачем я что? Поспорил на тебя?
— Нет, — категорично махаю головой. Столько мыслей там, уже и не до споров, и не всего остального. — Зачем Агеевой на голову краску вылил?
— А, — протягивает он. — Это! Просто, — пожимает плечами. Снова переводит взгляд. Все также ни одна мышца не дрогнет. Сплошная маска. Хочется сорвать ее, хочется ударить, хочется, чтобы Саша сказал правду, как есть. Но он явно не намерен говорить.
— Тебе правда мне больше нечего сказать? — предпринимаю последнюю попытку. А в голове набатом бьет:
"Даже толстовку ему подарила, на которой сама вышила белые полосы на манжетах".
— Нет, нечего, — сухо отзывается Беляев. — Мне надо еще повторить домашку. Бывай, Лисицына. — Кидает на прощание он. Делает буквально пару шагов, затем вдруг оборачивается. Смотрит так, как будто впереди Айсберг и мы вот-вот столкнемся с большим куском льдины. Что это за чувство в его глазах? Ненависть? Отвращение? Или безысходность?
Этого я так и не знаю… наверное, никогда.
Глава 31
Илья
Не успеваю и слова сказать, как Дашка вылетает из класса. То ли видео на нее так подействовало, то ли что произошло. Хочу уже пойти следом, да Дыня пристает, мол посмотри, посмотри.
— Чего у тебя там?
— Пост со стенки улетел, — заявляет довольно Ковалев.
— Ва! — восклицает Лева, заглядывая в телефон к другу. — Это что за магия такая?
— Ты хакнул группу? — тоже удивляюсь. Когда просил разузнать про админа, не думал, что Денис пойдет дальше.
— Да нет, просто фраза «Царь» имеет свой авторитет в школьных кругах, — усмехается Дэн.
Я медленно провожу пальцем по экрану гаджета и понимаю, никаких гадких комментов в сторону Даши нет, как и того дурацкого поста. Все подчистили. Выдыхаю. Будто камень с души.
— Буду тебе должен, — благодарю друга. Мы еще пару минут треплемся на разные темы, а затем звенит звонок. Пацаны уходят по своим местам, а я молча кошусь на дверь в ожидании Лисицыной. Где ее только носит. Переживаю все-таки. Новость о том, что она теперь моя еще вряд ли успела разлететься.
Однако Дашка входит в класс вместе с учительницей. Не улыбается, глаза в пол, поникшая какая-то. На автомате отодвигает стул, садиться. Даже не смотрит на меня, а ведь буквально недавно так забавно краснела.
— Эй, — тычу пальцем ей в бок. — Все в порядке?
— Да, — кивает, но не поворачивает голову в мою сторону. Будто старательно пытается избежать столкновения со мной.
— Даша, — зову ее шепотом. Она поправляет волосы, затем тянется к пеналу, копошится там в поисках то ли ручки, то ли еще чего-то.
— Лисицына, — наклоняюсь и едва не касаюсь ее уха. Вот теперь Дашка резко оживает, кидает на меня колючий взгляд, ну хоть какая-то реакция. Однако полагаю, все же что-то случилось. Просто говорить не хочет. Ладно, сломаем броню. Первый раз что ли.
— Царев! — настигает меня голос учительницы. Только ее сейчас для полного счастья не хватало. — Может и мне на ушко шепнете нежностей?
— При всем моем желании, я верный мальчик.
— Царев! — прикрикивает женщина, и бьет ладошкой по столу. Кажется, я умею знатно выводить из себя преподавателей. — Вы эти свои игры в любовь за школой оставляйте. На уроках нужно мозг включать, а не другие органы.